Прекрасный секрет (ЛП) - Лорен Кристина - Страница 7
- Предыдущая
- 7/67
- Следующая
– А мне грейпфрутовый сок, пожалуйста.
Записав наши заказы, стюардесса ушла, и Руби повернулась ко мне. Что-то было на ее лице, какая-то беззащитная честность в глазах… что вызывало во мне совершенно необычное для меня нежное покровительство.
Она отвела взгляд и уставилась так пристально на свой откидной столик, что я решил, он сейчас пойдет трещинами.
– Все в порядке? – спросил я.
– Просто – я сожалею об этом. И да. Я… – она сделала паузу, а затем попробовала еще раз. – Я не собиралась заказывать шампанское. Неужели вы так действительно подумали?..
– Ну, – она все же заказала его, пусть и в шутку. – Нет? – я надеялся, что это был правильный ответ.
– И еще наболтала про взрывы, – прошептала она, помахав рукой, словно отгоняя это от себя. – Я такая идиотка рядом с вами.
– Только со мной? – она тяжело откинулась на спинку кресла, и я понял, как это прозвучало. – Нет. Я… То есть, я бы поспорил с тем, что вы только что сказали: я никогда не видел, чтобы вы вели себя глупо рядом со мной.
– Как насчет лифта?
Улыбаясь, я согласился с этим.
– Ну…
– А прямо сейчас?
Что-то скрутилось у меня внутри.
– Я могу чем-нибудь помочь?
Она подняла взгляд и посмотрела на меня с уже знакомой теплотой. После чего моргнула, качнув головой, и все исчезло.
– Я в порядке. Просто немного нервничаю из-за поездки с директором по планированию и бла-бла-бла.
Желая помочь ей вернуть свою непринужденность, я спросил:
– Где вы защищали свою дипломную работу?
Она глубоко вздохнула и полностью повернулась ко мне.
– В UC San Diego [Калифорнийский Университет Сан-Диего – прим. переводчика]
– Проектирование?
– Да. У Эмиля Санторини.
Приподнимая брови, я дал понять, что знаю его.
– Он суровый.
Она усмехнулась.
– Он великолепный.
Я ощутил, как внутри меня резко возрос интерес.
– Только самые выдающиеся студенты так о нем отзываются.
– Прогнешься или пробьешься, – пожимая плечами сказала она, принимая с сияющей улыбкой стакан сока от стюардессы. – Так он сказал на самой первой неделе в лаборатории. И он не ошибся. Нас начинало трое. К Рождеству осталась одна я.
– А почему переехали в Лондон? – спросил я, хотя подозревал, что знал это.
– Надеялась принять участие в государственной программе. Я уже изучала общее проектирование, и на тот момент еще не слышала о Маргарет Шеффилд, иначе была бы у нее в группе.
– Она не решает, кто попадет к ней в группу, вплоть до начала семестра. И, если мне не изменяет память, доводит студентов до сумасшествия.
– Мы инженеры, и для нас важны наши расписания, электронные таблицы и расчеты. Не самые снисходительные ребята поэтому.
Я улыбнулся.
– До сумасшествия, как я и говорил.
Она прикусила уголок губы и улыбнулась в ответ.
– Вы ведь не учились у нее.
– Не официально. Но она была для меня куда большим наставником, нежели мой собственный.
– А через сколько после вашего окончания Петерсон ушел на пенсию?
Я почувствовал, как мои глаза расширяются. Как много она знала о моей старой кафедре? А обо мне?
– Подозреваю, вы уже знаете ответ на этот вопрос.
Она отпила немного сока и тихо извинилась, после того как проглотила.
– Я знаю, что вы были его последним студентом, но думаю, мне было бы любопытно послушать из первых уст.
– Это было ужасно, – признался я. – Он много пил и более того – был просто отвратительным как человек. Но это было почти десять лет назад. Вы были еще ребенком. Откуда вы знаете об этом?
Она слегка поджала губы, и я почувствовал, как мою кожу омыло теплом.
Боже. Какая она красивая.
– Как один из ответов… – начала она с мягкой улыбкой. – О работе Мэгги Шеффилд я узнала, когда на втором курсе мы побывали в одном удивительном здании. И с тех пор я была просто одержима идеей учиться у нее, прежде чем она уволилась. Когда я расспросила Эмиля о ней, он заодно рассказал и о вашей старой кафедре, – пожимая плечами, она сказала: – Еще я слышала разные истории о Петерсоне.
Я наклонил голову, гадая, о чем же она слышала.
– Он запустил бутылкой в студента? – спросил она.
А-а. История века.
– Бросил, но это был не я. Худшее, чем он награждал меня – это пара нецензурных слов… ну или десяток.
Руби кивнула, явно с облегчением.
Она сказала, один из ответов.
– А какой другой ответ? – спросил я.
Некоторое время она смотрела в окно, прежде чем ответила:
– Я присоединилась к Р-К [Ричардсон-Корбетт – прим. переводчика] и узнала, что вы учились в Оксфорде, и, естественно, заинтересовалась, были ли вы в программе Мэгги. Оказалось, что нет, но… Так косвенным путем я немного о вас узнала.
Там, казалось, был какой-то дополнительный скрытый смысл в рассказанном ею сейчас, и на секунду я распознал то самое выражение знакомой теплоты, что промелькнуло моментом раньше. Но потом она повернулась, надев милую и ничего особо не показывающую улыбку.
– Вы удивитесь, как много всего можете узнать, просто будучи внимательным.
– Просветите меня.
Немного подвинувшись в своем кресле, она сказала:
– Вы ушли с вашей должности управления лондонским метро, чтобы возглавить градостроительный отдел. Учились в Кембридже и Оксфорде и были самым молодым руководителем в истории лондонского метро, – Руби смущенно улыбнулась. – Вы чуть не переехали в Нью-Йорк, чтобы работать в Управлении городского пассажирского транспорта, но отказались от этого места ради Р-К.
Приподнимая брови, я пробормотал:
– Впечатляет. Что еще вы знаете?
Она отвернулась, покраснев еще больше.
– Вы выросли в Лидсе. Были звездой футбольной команды в Кембридже.
Она узнала обо всем этом за прошлый вечер? Или же знала обо мне еще до этой поездки? И какой вариант я бы предпочел? Я подозревал, что знал, который из них сделает этот легкий трепет в моем животе еще интенсивнее.
– А еще?
Поколебавшись, она ответила:
– У вас Ford Fiesta, что я нахожу бесконечно милым, потому что, думаю, вы заработали больше денег, чем есть у королевы, но, поскольку вы известный сторонник общественного транспорта, никогда на нем не ездите. И хочу заметить. Я не представляю себе, как вы можете поместиться в Ford Fiesta. Еще вы недавно развелись.
Я тут же почувствовал, как моя челюсть сжалась, и ее исследовательский интерес перестал быть забавным.
– Я надеялся, что эта деталь не должна была обсуждаться на работе, так же как и быть доступной для быстрого онлайн-поиска.
– Простите, – поморщившись, сказала Руби, и казалось, она немного сжалась в своем кресле. – Я забыла, что не каждый вырос в семье двух психологов. Мало кто из нас хочет быть открытой книгой.
– Меня так и подмывает спросить, откуда вы узнали о разводе, но, думаю, офисные сплетни…
– Когда я пришла, все это витало в воздухе, и многие обсуждали… – она выпрямилась и посмотрела на меня широко раскрытыми и извиняющимися глазами. – Это уже не тема дня, я вас уверяю.
Я мог только представить собственное мрачное настроение, когда к компании присоединилась Руби. К тому времени мне настолько осточертели спектакли Порции, что я бы с радостью поселился в пивной бочке. Я решил сменить тему:
– У вас есть братья или сестры, или вы жили наедине с психиатрами?
– Брат, – сделав глоток сока, сказала она. – А у вас?
– Что, хотите сказать, не знаете?
Она рассмеялась, но выглядела все еще немного смущенной.
– Если бы я взялась это выяснять… могла бы стать сталкером.
Подмигнув, я прошептал:
– Могли бы.
Она смотрела на меня с надеждой, но когда самолет начал ускоряться, я заметил, как она вцепилась руками в подлокотники. Она дрожала.
Отвлечь ее болтовней показалось мне довольно хорошей идеей.
– Вообще-то, у меня девять братьев и сестер, – сказал я ей.
- Предыдущая
- 7/67
- Следующая
