Драконий Оборотень (СИ) - Витушко Евгения - Страница 52
- Предыдущая
- 52/133
- Следующая
… проснулась.
Отголоски воя продолжал звучать в предрассветной тишине. Я мигом слетела с кресла и, не обращая внимания на встрепенувшегося травника, жадно прильнула к окну.
На улице был туман. Серебристо-серый сумрак за окном был таким плотным, словно на дом набросили пыльный холщовый мешок, и как я ни старалась, разглядеть ничего не смогла. Звук повторился — вой на высоких нотах отчаянно взрезал тишину и внезапно оборвался жалобным скулежом. Теперь стало понятно, что доносится он с другой улицы. Я торопливо вызвала «драконье око», тут же окрасившее ночной мрак бледным сумеречным светом.
Там вдалеке, за стенами доброго десятка домов, глаз уловил неясное метание смазанных серых теней. Еще секунда, новое зрение сфокусировалось — и я увидела.
Три огромные волчьи тени то разбегались в разные стороны, то снова неистово сплетались в монохромный, клокочущий первозданной животной яростью клубок, двигаясь так стремительно, что было невозможно различить, где тут свои, а где — чужие… Мне показалось, что даже отсюда я слышу их жуткое яростное рычание, от которого волосы на голове невольно начинали шевелиться.
Бросок. Рывок. Снова бросок… Яростное клацанье зубами… В воздухе разлетаются веером черные бисеринки крови…
И снова все тот же жуткий, выворачивающий душу наизнанку, вой.
— Кто же это? — хрипло пробормотала я, по-прежнему напряженно, до боли в глазах, вглядываясь в темноту. Вой был исполнен жгучей, нестерпимой боли, однако кому он принадлежал — росненскому волколаку или одному из истинных оборотней?
Мне оставалось только гадать. Пальцы руки, державшей занавеску, с силой сжались в кулак, оставляя на ладони красные полукружия от ногтей. Травник встревоженной тенью молча маячил у меня за спиной. Усилием воли я заставила себя отойти от окна и снова забралась в кресло, нервно подобрав под себя ноги.
Леший его побери, этого Сева! И зачем он только в это ввязался? Мало ли, что я говорила…
Часы на стене монотонно тикали, каждым движением маятника отсекая все новые и новые бесконечно долгие минуты ожидания.
В дверь громко и решительно постучали. Травник поспешно кинулся к засовам. Я застыла в кресле, словно изваяние, неотрывно глядя в дверной проем. В отворенную дверь, пригибаясь под притолокой, уверенно шагнул Сев, а за ним Хират. Позади всех маячил Грейн, с моего места мне была видна только его рыжеватая макушка. Я выскочила из кресла и бросилась им навстречу, машинально пытаясь при этом на глаз определить наличие-отсутствие ранений.
— Вы целы?!
Сев молча кивнул и, подойдя к столу, залпом выпил весь травяной чай, к которому я так и не притронулась.
— Воды, — глухо обратился он к травнику.
Тот кивнул и скрылся за внутренней дверью.
— Целы, целы, — бодро ответил мне Хират, на ходу застегивая куртку. — И даже невредимы.
— Говори за себя, — буркнул из-за его спины Грейн.
Я тут же быстро обернулась к нему. Куртка оборотня на груди была залита кровью.
— Это не моя, — быстро сказал Грейн, заметив выражение моего лица. — Просто куртку жалко. Просил ведь их — близко не подгонять…
— Ну, извини, — ядовито откликнулся Хират. — В следующий раз сделаем меловую разметку и попросим его за линию не заступать.
— Ну, как все прошло? — настойчиво спросил у Сева вернувшийся с кувшином воды травник.
Сереброволосый оборотень молча забрал у него кувшин и жадно припал прямо к горлышку. Я смотрела на него почти с восторгом. Вот это я понимаю — жажда после трансформации! Потом он поставил кувшин на стол и с облегчением вздохнул.
— Надеюсь, у вас есть в Роснах другие кузнецы? — спросил он. — Этот, боюсь, временно нетрудоспособен.
— Временно? — алхимик нахмурился. — Разве вы его не убили?
— Разумеется, нет. Мы же не хотим, чтобы поутру толпа селян с вилами прибежала сюда требовать головы чужаков в отместку за убийство их уважаемого односельчанина. Но мы его отметили, как вы и хотели. Если быстро организуете народ, в ближайшие несколько часов можно взять его тепленьким. Менять ипостась он сейчас вряд ли в состоянии.
— Прекрасно, — голубые глаза травника сверкнули мрачным торжеством. — Вы не обидитесь, если я вас сейчас оставлю?
— Как вам угодно, — спокойно ответил оборотень.
Травник молча устремился к двери, на ходу хватая куртку.
— Твил Сафрон, — ровным голосом окликнул его Сев, не поворачивая головы.
— Да? — алхимик нетерпеливо обернулся в дверях.
— Еще кое-что. Прежде, чем селяне подожгут дом кузнеца, а я почти уверен, что они это сделают, вы, лично вы, — подчеркнул оборотень, — тщательно обыщите погреб дома.
— Погреб? — на лице травника отразилось еще большее удивление. — Зачем?
— Просто сделайте это.
Алхимик озадаченно кивнул и ушел, небрежно прихлопнув за собой дверь. Оборотни обменялись долгими взглядами.
— Сделает? — спросил Хират.
— Да.
Мне было интересно, о чем они говорят, однако больше оборотни не сказали ни слова.
— Кстати, та бутыль с вином, где она? — неожиданно спросил Сев.
— Здесь, — с чувством глубокого удовлетворения пробормотал Грейн, делая большой глоток прямо из горлышка.
— Эй! Кончай напиваться втихаря! — возмутился Хират, отбирая бутыль у брата. — Ты тут не один.
— Забирайте вино, вещи — и уходим, — распорядился сереброволосый дарг. — Чем быстрее уберемся, тем лучше.
— Но почему? — запротестовала было я. — Все ведь, вроде, хорошо закончилось!
— Ничего еще не закончилось, — отозвался Сев. — И я бы предпочел досматривать финал где-нибудь за околицей.
Похоже, остальные были с ним солидарны.
Мы успели дойти до конюшни, когда на соседней с корчмой улице неожиданно низко загудел набат. Послышались скрип и хлопанье дверей, росненцы удивленно окликали друг друга из дворов; было слышно, как сонливость сменяется в их голосах тревогой. Судя по нарастающему гулу голосов, народу на улице все прибывало. Вскоре разноголосый шум приобрел резкий оттенок дискуссии, и мне показалось, я различила в общем хоре громкий хрипловатый голос травника.
— Быстрей! — поторопил нас Сев.
Лошади промчались по успевшей обезлюдеть улице, словно ночные призраки по погосту. Мы уже вылетели за окраину Росн, когда едва начинающий сереть рассветный полумрак позади нас прорезал дикий вопль. Громкий и протяжный, он взметнулся в небо, словно дым пожарища, яростно вибрируя и ввинчиваясь в барабанные перепонки. Было в нем столько нечеловеческой боли, что кровь стыла в жилах. Вопль оборвался так же внезапно, как и возник. Следом послышался отдаленный треск и грохот, словно что-то обрушилось.
— За дом взялись, — негромко заметил Хират.
Шум повторился. Теперь к нему добавился звон оконного стекла.
Вскоре грохот стих, однако предрассветная тишина уже не казалась мне такой мирной, как раньше. Я вздрогнула и крепче стиснула в руках поводья. Хират и Грейн о чем-то тихо спорили между собой, однако я даже не пыталась прислушиваться. У меня в ушах все еще стоял тот жуткий нечеловеческий вопль.
— Ну, что я говорил, — почти весело произнес Грейн спустя несколько минут.
Он обернулся в седле, словно высматривая что-то позади. Я тоже оглянулась и проследила за его взглядом. Едва занимающийся на востоке рассвет еще не успел высветлить небо позади нас, и на темном фоне ночного небосклона жарко разгоралась оранжевым светом яркая зарница пожара.
— Подожгли-таки, — удовлетворенно прокомментировал наш менестрель и торжествующе обернулся к брату. — С тебя пять монет.
— Дома отдам, — мрачно буркнул Хират. — Хотя, как по мне, они просто идиоты. Суеверия — суевериями, но устраивать поджог при такой тесной застройке… Соседних домов, что ли, не жалко? Да и этот дом был хороший, крепкий. Все равно им нового кузнеца нужно будет куда-нибудь селить.
— Новый построят, — отмахнулся Грейн. — Зато сегодня у них веселье. Охота на волколаков в самом разгаре… в буквальном смысле.
Я покачала головой и возвела очи горе. Иногда эти двое бывали просто невыносимы. Боднув каблуками рыжие бока Искры, я подвела ее поближе к Георду. Черный жеребец покосился на эльфийскую кобылицу и негромко приветственно фыркнул.
- Предыдущая
- 52/133
- Следующая
