Драконий Оборотень (СИ) - Витушко Евгения - Страница 22
- Предыдущая
- 22/133
- Следующая
— …и люди, — машинально закончила я за него. Эта часть повествования была уже достаточно хорошо знакома мне по учебникам, и дарг только коротко кивнул.
— Да, и люди. Именно к этим двум расам принадлежит большинство известных миру чародеев. Однако есть еще и полукровки. Почему так выходит, никому неизвестно, однако при смешении эльфийская и человеческая кровь часто порождают совершенно необъяснимый эффект. Если физически от своих разнокровных родителей ребенок, как и все прочие, наследует лишь одну пару рук, ног или глаз, то магически свойства разной крови накладываются друг на друга — и в результате усиливаются. Те немногие, кому посчастливилось родиться от смешанных союзов между эльфами и людьми, с раннего детства могут рассчитывать на то, что однажды они займут достойное место среди чародеев Коббе-Ренвина или эльфийского Эйтар-Ллориэна, знаменитых магических университетов, потому что с самого начала обучения магия — мягкая глина в их руках, и чародейская наука дается им даже легче, чем их чистокровным сверстникам… И вот теперь начинается самое интересное.
Оборотень помолчал, глядя на меня с задумчивым прищуром. Под его взглядом я неловко заерзала, чувствуя себя, образно говоря, не в своей тарелке. Да и то, что рассказ по-прежнему шел все обо мне да обо мне, мне уже решительно не нравилось.
— Как я говорил, на Терране есть разумные расы, обладающие в той или иной степени магическими свойствами. А еще на Терране есть драконы. Они не обладают магическими свойствами, драконы сами по себе — чистая, неразбавленная магия. Эта магия течет в их жилах — чистый, без примесей, природный поток. И соединение этой чистой магии с активной эльфо-человеческой кровью неожиданно порождает к жизни нечто совершенно новое — существо иной, отличной от других, расы.
Я почувствовала, как моя собственная кровь при этих словах начинает медленно отливать от лица.
— Три различных крови в смешении порождают собой создание, наделенное огромной силой и мощью — рэтриара, триединую сущность. Это существо способно по-настоящему на многое — изменять свой собственный облик и свойства окружающей материи, управлять пространством и временем, и даже создавать совершенно новую, иную реальность…
— Но ведь я всего этого не умею!.. — протестующе воскликнула я, чувствуя, тем не менее, как на лбу выступает испарина.
Оборотень невозмутимо пожал плечами.
— Я и не говорил, будто триединые делают это каждый день. В обычной жизни они мало чем отличаются от обычных полукровок. Однако, при определенном стечении обстоятельств… скажем, на всплеске эмоционального напряжения… рэтриары способны превращаться в эдакие маленькие своеобразные живые врата в хаос. И чем больше арсенал мастерства у данного триединого, тем больше бед он способен в этот момент натворить. Так что все, что нужно для того, чтобы спустить триединого с цепи — это просто хорошенько обучить его… когда он созреет.
— Созреет? — эхом переспросила я, чувствуя себя от этих слов какой-то жуткой личинкой. — И как долго зреет этот… это?
— Примерно около трех лет.
— О, боги… — в памяти всплыли воспоминания о столь предусмотрительно изъятых у меня родителями учебниках по магии. Они знали.
— А теперь о чародеях Магистериума, — внезапно сменил тему разговора сереброволосый.
— Не надо! — в отчаянии взмолилась я. — Я уже все поняла. Они приезжали не за вами, а за мной. Точнее, за тем, что из меня… созрело. Передовой отряд по зачистке местности от порождений хаоса и триединых сущностей!.. — с истерическим смешком добавила я, на мгновение закрывая лицо ладонями, чтобы хоть как-то отгородиться от этого шквала информации и немного успокоиться. — Для них я просто ходячее воплощение проблем… А вы умыкнули меня прямо у них из-под носа!
— Именно так, — кивнул Сев. — Честно говоря, мы втайне надеялись, что вам не придется узнать всей этой истории. Согласитесь, версия с приглашенной чародейкой тоже была весьма правдоподобна, — он улыбнулся. — Жаль, что нам не удалось спокойно добраться до Сорбронна, тогда я вполне мог бы и дальше держать вас в блаженном неведении. Однако с учетом сложившихся обстоятельств, теперь вам все же лучше быть в курсе.
— Ну да, разумеется, — кивнула я, убирая руки от лица. — Глупо было бы так рисковать вслепую. Но, ради всех святых, объясните мне, чего ради вы сами ввязались во всю эту историю… Зачем?
— Исключительно по доброте душевной, — не моргнув глазом, ответил Сев. — Ну, и еще по просьбе вашего батюшки и с благословения тетки, разумеется.
— Батюшки? — недоверчиво повторила я, выпрямляясь.
Неужели он, на самом деле, хотел меня защитить? Неужели я так сильно ошиблась на его счет? Но почему же тогда он ни разу не заговорил со мной об этом, почему не объяснил ничего, хотя бы на прощание? Или ему было абсолютно все равно, что я сама думаю обо всем этом? Я окончательно запуталась и перестала что-либо понимать.
— Почему он не сказал мне?.. — безотчетно прошептала я вслух. И тяжело вздохнула, понимая, что ответ на этот вопрос уже находится за пределами моей досягаемости.
— Потому, что я сам его об этом попросил, — неожиданно ответил оборотень. — Так было нужно, чтобы вы поверили, будто вас действительно изгоняют из отчего дома.
— Что? — я так резко подняла голову, что в глазах моих на мгновение потемнело. — Что?! Но… зачем?!
— Затем, что нам нужно было чем-то уязвить вас. Обидеть. Обидеть настолько, чтобы вы потеряли контроль над собой… Другими словами, нам нужно было вас хорошенько разозлить.
Это что, какая-то глупая шутка? Я уставилась в лицо оборотня, не в силах поверить собственным ушам. Он уже столько раз за этот день морочил мне голову, что я уже совершенно не могла разобрать, когда он честен, а когда — нет. Однако на этот раз глаза оборотня оставались абсолютно серьезны. В конце концов, мне все же пришлось поверить, что он говорит правду. И мне вдруг ужасно захотелось броситься на него с кулаками. Я судорожно вцепилась в край покрывала, чтобы не вскочить на ноги и не поддаться этому порыву. Вероятно, это как-то отразилось на моем лице, потому что его глаза, все еще неотрывно следящие за мной, слегка потемнели, однако оборотень не шелохнулся. Несколько минут прошли в неестественной тишине, нарушаемой для меня только бешеным биением крови в висках. Я усилием воли попыталась перевести дух и немного успокоиться.
— Прошу вас, Мирра, выслушайте меня, — тихо, но твердо заговорил он снова. — Вы должны понять, что это была не прихоть и не каприз, и что у поступков, которые сейчас кажутся вам совершенно безумными, на самом деле есть веские причины.
Только сейчас я заметила, что он уже не стоит, а сидит передо мной на корточках. Теперь наши с ним лица были на одном уровне. Лицо оборотня было, при этом, необычайно серьезно.
— Когда ваш отец написал Норраэль, и сообщил, что вами внезапно заинтересовался Магистериум, было решено на всякий случай убрать вас из Элдара куда-нибудь подальше, где цепкие руки Егерей не смогут до вас дотянуться, то есть за пределы человеческих территорий. Однако, имея некоторое представление об истинной природе рэтриаров, мы понимали, к чему может привести появление молодого триединого в любой мирной долине. И чтобы подстраховать себя от возможных неприятностей в будущем, было решено устроить вам небольшое испытание. Именно для этого нам было необходимо, во что бы то ни стало, вызвать ваш гнев.
Я снова удивленно моргнула и выпустила покрывало из пальцев.
— Да… разозлить… вы говорили. Но зачем?!
— Затем, что одной из самых печально известных черт триединых, оставивших след в истории Террана, была их безудержная и подчас совершенно не контролируемая ярость. Я ведь уже говорил вам, на что способны рэтриары при… хм, эмоциональных всплесках. Думаю, вы можете догадаться, к каким последствиям может привести вспышка гнева, имеющая в своем распоряжении подобную мощь? Это может стать настоящей катастрофой.
Его слова подействовали на меня отрезвляюще. Я потрясенно моргнула и уставилась на него, широко распахнув глаза. И только сейчас заметила, что рядом со мной, кроме сереброволосого, никого нет. Я удивленно оглянулась. Остальные стояли у дальней стены, настороженно наблюдая оттуда за ходом нашей беседы. И только Йан недоуменно хмурился, явно не вполне понимая, что происходит.
- Предыдущая
- 22/133
- Следующая
