Остров чаек - Стэкпул Генри де Вер - Страница 14

• Предыдущая
• 14/20
• Следующая

Хак засмеялся.

– Если вы его видели живым, вы должны быть значительно старше всех нас, вместе взятых. Вы могли видеть только его портреты, да и то не такие хорошие, как мой. Это – Симон Серпенте.

– А кто он был?

– Как? Вы не слышали никогда о Симоне Серпенте? Правда, я забываю, что вы впервые в Вест-Индии. Так знайте, что Симон Серпенте был один из последних пиратов, и самый свирепый из них. Кидлу, Горну и Синглетону далеко до него. Не правда ли, капитан?

– Очень вероятно, – ответил Сажес. – И я думаю, что правительства легко могли бы положить конец его злодействам, если бы они не извлекали из них выгоды.

– Верно, – согласился Хак. – Серпенте несколько раз был на волосок от виселицы – и все-таки спасался. Народ в конце концов стал верить, что его нельзя убить, что он умрет только от своей руки. Люди были уверены, что этот дьявол приносит несчастье всем, на чьем пути он окажется.

– Бабья болтовня, – сказал Сажес – Никакого несчастья и никаких дьяволов не существует.

– Пожалуй, – согласился Хак, – но если он не приносил несчастья, то и счастья он тоже приносил мало. Он разбойничал в течение многих лет и собрал огромные богатства. Никто не знает, где они спрятаны. Ходила молва, что у него был какой-то остров на Карибском море, но никто не знал, где этот остров находится. Да люди так боялись его, что лежи эти сокровища вот здесь в бухте, – никто и пальцем не тронул бы их.

– Дураки! – убежденно сказал Сажес.

– Может быть, – уклончиво ответил Хак. – Но я тоже не согласился бы связаться с ними. Я бы не дотронулся до золота Симона Серпенте. Во всяком случае он уцелел только потому, что бросил пиратство. Конец его деятельности был совсем неожиданный. Вы знаете Ларопе? Это был тоже пират. Его судно называлось «Золотая Раковина», а судно Серпенте – «Пуэрто Мексика». Однажды они погнались за одной и той же бригантиной. Серпенте сигнализировал своему собрату, чтобы он убирался. Приз, заявил он, принадлежит ему, потому что он первый заметил его. Ларопе ответил отказом, и через несколько минут ядро снесло у него грот-мачту. Забыв о бригантине, оба пирата схватились в жарком бою. Это было недалеко от Матанзаса, и на берегу собралась огромная толпа народа. Ветер был с востока и пушечная пальба была слышна в Гаване. Серпенте подошел вплотную к «Золотой Раковине», перерезал всю ее команду, а Ларопе повесил, как пирата. После этого он бросил морской разбой и принялся за не менее почтенное дело – стал перевозить невольников-негров. Тут-то припомнили его преступления, и постепенно против него возникло целое движение. Серпенте знал об этом, но не беспокоился до тех пор, пока не пронюхал, что в погоню за ним выслан корвет, и что если он попадет в руки властей, то будет повешен. Бывший пират находился в это время у американских берегов с грузом невольников. И действительно, однажды утром он увидел на горизонте паруса корвета. Серпенте нетрудно было уйти от него, и он так и сделал. Но он понял, что песенка его спета и что плавать в этих водах уже нельзя. Природа наградила его такой внешностью, что спрятаться ему было очень трудно. Вероятно, он тогда уже и укрылся на острове, где были спрятаны его сокровища. Во всяком случае, его с тех пор не видали.

Выслушав рассказ, Гаспар задумался, и вдруг его точно осенило. Он мгновенно, совершенно отчетливо припомнил, где он встречал эту безобразную фигуру человека с крошечной головой и кривыми ногами. Это был тот самый скелет, который нашел Ив на пустынном острове и на кожаном поясе которого были нацарапаны две буквы: «S. S.».

Это открытие потрясло Гаспара. Он взглянул еще раз на изображение человека, чьим золотом он замарал себе руки. Стараясь скрыть волнение, он вернулся к столу.

Капитан поднялся, чтобы проститься с хозяином. Через несколько минут они вышли на залитый солнцем берег.

– Я отправляюсь на судно посмотреть, как двигается дело с разгрузкой. Пойдемте со мной – вы устроите свою каюту.

Он крикнул мальчишке-лодочнику, и вскоре они очутились на борту «Прекрасной Арлезианки». Разгрузка шла со всей быстротой, какую позволяла работа вручную.

Обойдя палубу, капитан вошел в каюту и вызвал к себе Гаспара.

– Надеюсь, что у вас будет немного багажа, – сказал он.

– Конечно, – ответил Гаспар. – Вы сказали, что мы отправляемся через три дня. Но я хочу просить вас об одном…

– О чем?

– Не освободите ли вы меня от участия в этом деле?

Сажес резко засмеялся, сел за стол, сложил руки и насмешливо уставился на собеседника. Минуту он молчал, точно стараясь прочесть сокровенные мысли Гаспара.

– Нет! – крикнул он потом, ударив кулаком по столу. – Тысячу раз нет! Вы дали слово, а теперь почему-то уклоняетесь. Сегодня утром я убедился, что мои планы стали известны Сегену. Я скажу вам одно: вы поедете со мной, или же я отвезу вас туда с помощью полиции. Мы найдем там труп убитого человека, осмотрим его одежду и кости… Мы…

Сажес неожиданно оборвал свою речь. Гаспар быстро отошел от стены и сел за стол прямо против него.

– Вы сделаете очень многое, если я не схвачу вас за глотку, не вытащу на палубу и не выброшу за борт, как падаль, – произнес он с еле сдерживаемым негодованием. – Я дал слово сопровождать вас в этой трижды проклятой экспедиции, и я сдержу его. Нечего больше говорить. Вы собираетесь разыскивать там кости – и найдете их. Этот остров чаек следовало бы назвать островом скелетов, и я не удивлюсь, если и вы оставите там свои кости.

– Это угроза? – воскликнул капитан.

– Угроза? Я никогда не угрожаю. Я повторяю только, что вы будете счастливы, если не оставите там своих костей. Слушайте, вы! – и он наклонился над столом и прямо посмотрел в лицо капитану. – Слушайте! Я рассказал вам, как я подрался на острове с человеком и нечаянно убил его. Но это не все. После смерти там случилось такое…

– Что же именно?

– Мне это место не нравилось еще до того, как Ив погиб. Этот корабль на дне лагуны… Я ручаюсь, что никто никогда не видел подобного. Он был похож на самое обыкновенное затонувшее судно, а вечером, на закате, вдруг начинал весь гореть, как будто его увешивали фонарями.

– Фосфор, – заметил Сажес.

– Не знаю, – ответил Гаспар. – А что случилось на другой день? Я занес нож над своим другом, я убил его. Я не хотел убивать, клянусь! Когда я стоял потом на рифе, высматривая, не покажется ли судно, кто-то подошел ко мне сзади. Никого не было видно, но кто-

то все-таки стоял за моей спиной. Одни чайки там чего стоят! Они могут оглушить человека. А потом, ночью, кто-то ударил в барабан около моей палатки. Я чуть не потерял рассудка на этом проклятом острове. Но слушайте дальше… Я спасся оттуда, и я сказал самому себе, что никогда больше не вернусь туда. И вот я встретил вас, выпил слишком много рома, проболтался и показал вам погубившее меня золото. И теперь я должен вернуться туда против своей воли.

– Чтобы стать богатым против своей воли! – договорил капитан. – Не понимаю, о каком несчастье вы говорили?

– Богатым?… – с насмешкой повторил Гаспар. – Неужели вы рассчитываете вывезти богатство оттуда?

– Если оно там есть, я возьму его.

– Там есть кто-то, кто помешает.

– Кто же?

– Симон Серпенте!

Сажес взглянул на своего собеседника, опасаясь, не сошел ли он с ума. А Гаспар продолжал:

– Я понял теперь, чей скелет Ив нашел на острове и кому принадлежат деньги, из-за которых мы поссорились. Я говорил вам, что он нашел деньги около скелета. Там лежал очень маленький, почти детский череп уродливой формы. Я, помню, сказал тогда Иву: «Какой, должно быть, был красавец». И кости у него были не такие, как у всех. Как только я увидел этот портрет у Хака, мне сейчас же пришло в голову, что я уже видел где-то такого урода.

– Чепуха! – возразил Сажес. – Вы суеверны, как старая баба. Я и вполовину не верю из того, что о нем рассказывают. Если Симон Серпенте жил когда-нибудь, то он умер в кабаке, как все, подобные ему, или ему снесли голову в схватке…

• Предыдущая
• 14/20
• Следующая