Темный прилив-2: Руины - Стэкпол Майкл А. - Страница 35
- Предыдущая
- 35/82
- Следующая
Мара уверенно кивнула, но Люк не согласился.
— Мне кажется, что нет.
— Люк, она ищет супероружие, ты забыл?
— Я знаю, но мне кажется, она еще просто не задумывалась над тем, к чему могут привести ее поиски. Мы все помним и Алдераан, и взрыв Кари-ды, и вирус «крайтос» и до сих пор не можем смириться с мыслью, что погибли миллиарды людей. Ты можешь быть расстроенным, опустошенным после смерти одного человека, но как ты будешь себя чувствовать, когда во время уничтожения планеты погибнет в миллиард раз больше.
— Особенно планеты, полной твоих врагов, — пожала плечами Мара.
— Мара, несмотря на то что она уже довольно далеко зашла, она еще не соскользнула на Темную сторону. Даешару'кор всегда отличали только положительные качества, — Люк вздохнул. — Если бы мы знали, откуда исходят ее побуждения, мы бы смогли помочь ей.
— Слишком много «если», — Мара с неохотой кивнула. — Ладно, думаю, идея Миракс имеет смысл. Давайте попробуем ее реализовать.
Они вернулись в офис ректора, и Люк одарил женщину лучезарной улыбкой.
— Простите нас, просто появились неотложые проблемы. И нам сейчас очень нужна ваша помощь.
Ректор улыбнулась в ответ.
— Всегда рада помочь, если, конечно, будет чем.
— Отлично, тогда просто отойдите от терминала, — Люк бросил взгляд на Р2Д2. — Найди все, что можешь, об истории «Глаза Палпатина», затем проведи выборку самых заумных технических текстов, которые только сможешь найти. Мы расставляем силки, и приманка обязана быть ну очень соблазнительной.
Анакин нервно заерзал на месте, с затаенной тревогой ожидая продолжения. Только сейчас до него стало доходить, насколько серьезна была Дае-шара'кор в своих намерениях во что бы то ни стало овладеть супероружием. Теперь он наблюдал за тем, как она сидела, сложив оба световых меча у себя на коленях, переговаривалась по комлинку и при этом неустанно следила за тем, чтобы Анакин не вздумал обратиться к Силе.
Наконец, она отключила комлинк и посмотрела на своего пленника.
— Ну, ты все слышал. Сейчас я обменяю тебя на университетские файлы. Ты не пострадаешь.
Связанный по рукам и ногам Анакин, стоявший на коленях в углу мрачной, лишенной меблировки комнаты, только вздохнул.
— Не более, чем уже пострадал?
— Не дави на меня, я все равно тебя не отпущу, пока не добьюсь своего.
— Ты совсем не то подумала, Даешара'кор, — он пожал плечами, насколько это позволяли сделать его путы. — Я всегда восхищался тем, как ты действуешь, сколько работаешь. Зачем тебе все это?
Она отвела глаза.
— Тебе не понять.
— Не понять? Но почему? Потому что я не тви'лекк? Потому что я вырос в роскоши Корусканта, а не в бандитском притоне? — он хмуро посмотрел на нее.
Еще до того, как она успела что-либо ответить, входная дверь комнаты с грохотом слетела с петель, и в проеме показался Чалко с бластерным карабином наперевес и с какой-то непонятной серой материей, обмотанной вокруг горла. Все выглядело так, будто кто-то отрезал кусочек от шкуры тальца, сделал из него меховой шарф, затем положил на сидение под гонщика, пилотирующего кар во время затяжного ралли, а уж после всего этого обмотал вокруг шеи незадачливого коротышки.
— Стой на месте, Даешара'кор, — пробасил Чалко. — Не волнуйся, малыш, теперь ты в безопасности.
— Ты так думаешь? — — клинок уже полыхал ярким пламенем в руке тви'лекки. — Уйди, если не хочешь пострадать.
— Ты не на того напала, сестренка. Не я тут буду страдать, — его палец изо всех сил вдавил курок, и карабин выпустил в женщину-джедая светло-голубой станнирующий разряд. Меч с легкостью отразил выстрел, и рикошетом разряд вернулся к Чалко, впившись в его правое колено и растекаясь дальше по всему телу. Спазмы в мускулах быстро убрали с его лица удивленное выражение и заставили скорчиться на полу от боли.
При помощи Силы, Даешара'кор втащила его внутрь комнаты и прикрыла дверь. Она вырвала бластер из его рук, и вскоре Чалко уже валялся в скрюченной позе по соседству с Анакином.
Несколько секунд он лежал без движения, потом открыл глаза и прошептал:
— Ничего не понимаю.
— Чего ты не понимаешь, Чалко?
— Она не должна была… — он затрясся от негодования. — Мне сказали, что это сделает джедая бессильным.
Даешара'кор нахмурилась и посмотрела на него.
— О чем ты?
— О шкурке мири.
Выгнув брови, Анакин удивленно посмотрел на компаньона.
— Шкурка исаламири? Та, что у тебя на шее?
— Ага. Еще и дорогая, зараза.
— Мм-м… Чалко, исаламири должна быть живой, иначе ничего не получится.
Тви'лекка фыркнула.
— Благодари провидение, что ты переключил бластер в парализующий режим, иначе валялся бы ты сейчас на полу кучкой паленого мяса.
Чалко промычал что-то нечленораздельное, а тви'лекка продолжала;
— Итак, знает ли о твоей выходке Скайуокер? — она отключила меч. — Нет, ты хотел захватить меня сам, в одиночку. Что ж, у меня все еще есть немного времени.
Анакин поднял взгляд на тви'лекку.
— Ты хотела рассказать мне, зачем ты делаешь все это.
— Нет, я хотела рассказать тебе, почему ты не сможешь меня понять, — Даешара'кор напряглась. — У тебя было счастливое детство, и ты, и твои брат с сестрой еще до рождения стали героями Галактики. Вас обожали, на вас рассчитывали, и вы, надо сказать, достойно удерживали на плечах возложенную на вас ношу. Мы с тобой слишком разные, Анакин, чтобы ты смог понять меня.
— Вот чего я точно не могу понять, так это как можно желать смерти миллиардов живых существ. Что стряслось в твоей жизни, что ты решилась на такой отчаянный шаг?
— А ты не можешь представить себе, как можно желать смерти миллиардов?
— Нет.
— Даже чтобы спасти свою семью? Защитить мать? Или отца? — она устало посмотрела на него. — Разве ты отказался бы обменять миллиарды жизней йуужаньвонгов на одну-единственную — Чубакки?
К его горлу немедленно подкатился ком, Анакин усиленно старался не разреветься, однако слезы самопроизвольно катились по щекам. Он попытался утереться, но неудобная поза, в которой он был скручен, не позволяла пошевелить даже пальцем. Его губы задрожали, когда в мозгу всплыл предсмертный образ Чубакки, дерзкий и вызывающий. И все: дальше — одна пустота.
После недолгого хныканья Анакин сумел собраться и поднял подбородок, посмотрев в глаза Даешаре'кор.
— Ни миллиард, ни десять миллиардов жизней не вернут его. И если я расправлюсь с йуужань-вон-гами таким образом, это будет подлостью, предательством по отношению к тому героизму, который проявил Чубакка в последние часы перед смертью. Он через столько прошел в своей жизни. Он был рабом, которого спас мой отец…
— Тогда он бы тебя понял.
Глаза Анакина вновь сделались влажными.
— Я не…
— Ладно, прекрати, — она отвернулась и принялась вновь настраивать комлинк. — Мне надо переброситься еще парой слов с твоим дядей.
Чалко мгновенно очнулся и заерзал на месте, пытаясь принять позу поудобнее.
— Сейчас я попробую развязать тебя, малыш, но… о, ситх! Пальцы мои меня не слушаются. Ой, моя голова… прямо раскалывается!
— Моя тоже, — Анакин откатился от стены и попробовал распрямиться. У него болела не только голова, но и весь он чувствовал себя смятым и раздавленным. Слова Даешары'кор о Чубакке сильно задели его за живое.
Тви'лекка вновь окинула взглядом узников, и он резко опустил голову и поник, сделав вид, что ничего не происходит. Когда она отвернулась, он стал успокаиваться, направляя чувства и мысли в нужное русло. Он сосредоточился, затем медленно, отбрасывая в сторону все сомнения, потянулся к Силе.
Почуяв недоброе, Даешара'кор крутанулась на пятках и бросилась к пленнику. Однако Анакину хватило и миллисекунды: его усилиями бластерный карабин поднялся с пола на высоту человеческого роста и со всего размаху впечатался смутьянке прямехонько в лоб. В ее глазах потемнело, и она с грохотом обрушилась на пол.
- Предыдущая
- 35/82
- Следующая
