Когда птицы молчат (СИ) - "Птичка Певчая" - Страница 58
- Предыдущая
- 58/129
- Следующая
Я замечаю тонкую женскую фигуру. Бегу за ней по намокшему от тумана асфальту. Звуки шагов глухие, словно вокруг вата. И когда я уже почти настиг ее, женщина оборачивается. Ее испуганные глаза смотрят на меня, будто я насильник или грабитель. Ее испуганные карие глаза… Это не Ира.
Я резко останавливаюсь и бормочу какие-то извинения. Она почти убегает, а я стою неподвижно, всматриваясь в грязную, словно испачканный мольберт, темноту. И понимаю, что только одна улыбка смогла бы сделать для меня этот вечер не мерзким, а таинственным и полным обещаний. Я скучаю, я ревную, я не могу без нее.
Мне плевать, почему она не звонит. Нет. Я знаю, почему она не звонит. Хочет, чтобы я впервые поступил по-мужски. Ждет, что ее мужчина не окажется слабаком, трусом, фальшивкой. Я боюсь думать, что уже не ждет, что уже поздно.
Слишком часто я закрывал парадные двери, и не знаю сейчас, смогут ли они раскрыться для самой желанной гостьи, которая, я надеюсь, останется со мной надолго уже в другом качестве.
Беру телефон и набираю ее номер. Один гудок, второй, третий… Сейчас одиннадцать ночи. Она уже спит? Или не хочет говорить со мной? Или она не одна? Влад успел понять, что он теряет, и поспешил вернуть себе жену? И сейчас уговаривает ее всеми способами, какими только может? Кровь начинает закипать, когда я вдруг слышу хриплый, тихий голос:
— Алло?
Ночь мерцает тысячью огней. Одни более яркие, другие — как далекие звезды, чей переливающийся свет с трудом долетает сквозь расстояние и время. Но даже их слабое свечение мириадами драгоценных камней горит в каплях на лобовом стекле.
Я еду в машине, забравшись на переднее сидение с ногами, закутанными в плед, и вдыхаю его запах. Не могу налюбоваться им, не могу надышаться. Его растрепанные темные волосы, спадающие на лоб, удивительные глаза, четкая линия скул и гордый прямой нос с едва заметной горбинкой, твердые губы, сжатые чуть сильнее, чем обычно, решительное очертание челюсти — этот портрет рисует мое сердце, рисует в моей памяти, чтобы навсегда оставить его там, чтобы я видела моего любимого мужчину даже тогда, когда его не будет рядом.
Он приехал за мной! Он не смог меня оставить.
Я улыбаюсь.
Его звонок раздался тогда, когда я перестала ждать. Когда, наконец, заснула, впервые не глядя на телефон. Просто пришла и легла в постель, закрыла глаза и не услышала ни одной мыли в голове.
Он спросил лишь, где я. Я назвала адрес и через двадцать минут он уже ворвался в квартиру моих родителей, как ураган, как порыв свежего ветра, схватил меня, как была — в пижамных штанах и майке — и, закутав в плед, унес в машину.
Он изредка бросает на меня взгляды, которые незнакомый человек назвал бы строгими. Но я-то знаю — он едва сдерживает свои эмоции. Наверное, он немного зол: на меня — за то что перевернула его жизнь с ног на голову, на себя — за то, что не смог вернутся в привычный ритм, с привычными правилами, где нет места чему-то, с чем сложно бороться, что трудно принять, где нет места мне.
Он торопится и проезжает на красный свет. Я смеюсь. Я знаю, чего он хочет сейчас больше всего. Того же, чего и я. И я вне себя от восторга, что наши желания так согласны.
Мы в подземном гараже, мутная сумеречная дымка все еще неспящего города позади. Звуки шагов отскакивают от стен и теряются в темноте. Мы целуемся жадно, неистово, мы были вдали друг от друга тысячи секунд. Это целая вечность, отсчитанная ударами сердца.
Мое тело узнает его прикосновения, и почти сразу же я проваливаюсь в какое-то узкое, тесное место, кокон, чья граница определяется лишь длинной его рук. Там, где заканчиваются его тонкие, сильные пальцы, заканчиваюсь и я.
Неужели я хотя бы на мгновение могла представить свою жизнь без него?
Иногда люди проживают годы с человеком, с которым им комфортно и надежно, от него рожают детей с ним ходят в гости, его лицо видят по утрам, когда открывают глаза. И даже не подозревают, что удобный для отношений человек и любимый — это огромная разница. Принимая одно за другое, они делают фатальную ошибку. Однако если осознание этого к ним не приходит, то это самые счастливые люди на земле. Потому что любить тяжело и больно, потому что оставаться любимым до последнего вздоха- невероятный труд души. А найти своего единственного — почти невыполнимая задача. Только случай, судьба могут преподнести такой поистине королевский подарок. И исключительно смелый человек способен его принять.
Мы максимально близки с ним только в сексе. Наши тела отлично ладят, но я все еще не уверена, что могу доверится ему, хотя все мое естество просто требует этого. Будто я пещерная женщиная, единственный смысл существования которой — быть рядом со своим мужчиной, идти за ним куда угодно, рожать ему детей и являться его дополнением.
Как мы встретим рассвет? Какие слова он скажет, какие предпочтет никогда не произносить? Что будет со мной, когда солнце разбудит нас и покажет все в новом свете, без прикрас, отчетливо и ясно. Сейчас тени скрывают многое, прячут мысли. Но рассвет принесет откровение. И я боюсь его.
Он движется надо мной, но вдруг останавливается и смотрит на меня, так же плотно сжимая губы. Я не хочу, чтобы он останавливался. Мне хорошо с ним, только с ним. Дрожь пробегает по его плечам и напряженным рукам. Он немного отстраняется, но его бедра еще теснее прижимаются ко мне, вызывая судорогу в разведенных ногах.
Ира?
Почему ты остановился? Прошу тебя…
Ты думаешь, что завтра ты уйдешь?
Я не знаю.
Ты думаешь, что это всего лишь очередная ночь?
Сережа, — я почти умоляю. Я не хочу, чтобы рассвет наступал так быстро. Слишком долго его не было со мной, во мне.
Нет, я не собираюсь тебя больше отпускать, — он говорит это таким тоном, что я даже пугаюсь. Его брови нахмурены, на скулах играют желваки. — Никогда больше.
Он вновь начинает двигаться, жестче и сильнее. Он вбивается в меня, скользит и трется о мою кожу, словно лепит скульптуру собственным телом, отрезает ненужное, примиряется с тем, что нельзя убрать, заново постигает и делает меня своим творением. И я с радостью принимаю своего творца. Завтра я проснусь измененной, усовершенствованной, исцеленной. Завтра я проснусь счастливой. Завтра буду новая я.
Ты ушла от мужа.
Солнечный луч поселился на моем плече. Другой играет на смуглой широкой груди Вронского. Несмотря на усталость, я хочу прогнать наглого гостя, хочу пройтись по его следу своими губами. Улыбаюсь своим развратным мыслям. Не могу перестать улыбаться.
Сергей не спросил. Он утверждал. Значит, Влад что-то говорил на работе? Неприятный момент. Я всегда выступала за то, чтобы не обсуждать личные отношения на людях. Влад тоже придерживался этого мнения, хотя, если это больше не секрет, выдержка ему изменила и теперь он не намерен щадить меня.
Как ты узнал?
Я догадался. Влад хмурый и неразговорчивый. Даже на сотрудников бросается.
Ему нелегко сейчас.
Но ты не сказала ему, к кому уходишь.
Ухожу? На тот момент я просто расставалась с ним, а не уходила к кому-то.
Не к кому-то, а ко мне.
Вронский буквально сверлит меня взглядом. Да, мне по нраву этот собственнический взгляд. Я хочу, чтобы он смотрел на меня так всю жизнь.
А Женя? Ты подумал, что я приду к тебе не одна. Я не оставлю дочь.
Я скажу тебе откровенно — у меня нет ни малейшего понятия, как себя вести с детьми. Но твоя дочка мне нравится. Я надеюсь, что мы сможем поладить, хотя надежда — не та ставка, на которую я бы хотел поставить. Я привык быть уверенным в своем выборе. А твоя дочь, скорее всего, возненавидит меня. Я ей не отец, я абсолютно чужой человек. И если она достаточно взрослая, то поймет, что именно я стал причиной твоего ухода от Влада.
Я тихо вздыхаю. Да. Женя — это тот якорь, который прочно связывает меня с моим замужеством. И я боюсь сказать ей, что больше не люблю ее отца, что мы не станем жить вместе и дальше.
- Предыдущая
- 58/129
- Следующая
