Возвращение - Стругацкие Аркадий и Борис - Страница 8
- Предыдущая
- 8/78
- Следующая
— Кстати, о любви к ближнему, — сказал он, и экипаж снова порадовался этому «кстати». — Как называется человек, который обижает слабого?
— Тунеядец, — быстро сказал Лин. Он не мог выразиться резче.
— Трусить, лгать и нападать, — проговорил Атос. — Почему вы спрашиваете, учитель? С нами этого не бывало и не будет.
— Да. Но в школе это случается… иногда.
— Кто? — Поль подскочил. — Скажите, кто?
Учитель колебался. То, что он собирался сделать, было, в общем, дурно. Вмешивать мальчишек в такое дело — значит многим рисковать. Они слишком горячи и могут все испортить. И учитель Шайн будет вправе сказать что-нибудь малоприятное в адрес учителя Тенина, Но их надо остановить и…
— Вальтер Саронян, — сказал учитель медленно. — Я слыхал об этом краем уха, мальчики. Это все надо тщательно проверить.
Он смотрел на них. Бедный Вальтер! У Капитана бродили желваки на щеках. Лин был страшен.
— Мы проверим, — сказал Поль, недобро щурясь. — Мы будем очень тщательны…
Атос переглядывался с Капитаном. Бедный Вальтер!…
— Поговорим о вулканах, — предложил учитель,
И подумал: «Трудновато будет говорить о вулканах. Но это, кажется, единственное, чем можно задержать их до темноты. Бедный Вальтер! Да, они проверят все очень тщательно, потому что Капитан очень не любит ошибаться. Потом они будут искать Вальтера. Все это потребует много времени. Трудно найти четырнадцатилетнего паренька после ужина в парке, занимающем четыреста гектаров. Они не уйдут до вечера. Я выиграл свои пять часов, и… о бедная моя голова! Как вместишь ты четыре книги и проект в шестьсот страниц!…»
И учитель Тенин принялся рассказывать, как в восемьдесят втором году ему случилось принять участие в замирении вулкана Стромболи.
Вальтер Саронян был настигнут в парке у пруда. Это было в одном из самых дальних уголков парка, куда рискнет забраться не всякий малек, и поэтому о существовании пруда знали немногие. Пруд был проточный, с темной глубокой водой, где между длинными зелеными плетями кувшинок, тянувшимися со дна, стояли, шевеля плавниками, большие желтые рыбы. Местные охотники называли их «блямбами» и расстреливали из самодельных ружей для подводной охоты.
Вальтер Саронян был абсолютно гол, если не считать маски для ныряния. В руках у него был пневматический пистолет, стреляющий зазубренным прутом, на ногах — красно-синие ласты. Он стоял в горделивой позе и обсыхал, задрав маску на лоб.
Сначала сделаем его мокрым, — прошептал Поль.
Капитан кивнул. Полли затрещал кустами и глухо кашлянул басом. Вальтер сделал именно то, что сделал бы каждый из них на его месте. Он надвинул маску на лицо и, не теряя времени, прыгнул в воду без малейшего всплеска. По темной поверхности прошли медленные волны, и листья кувшинок плавно поднялись и опустились несколько раз.
— Неплохо сделано, — заметил Лин, и все четверо вышли из кустов и стали на берегу, вглядываясь в темную воду.
— Он ныряет лучше меня, — сказал объективный Поль, — но не хотел бы я сейчас поменяться с ним местами.
Они сели на берегу. Волны ушли, и листья кувшинок успокоились. Низкое солнце светило сквозь сосны. Было немножко душно и тихо.
— Кто будет говорить? — осведомился Атос.
— Я, — с готовностью предложил Лин.
— Дайте его мне, — сказал Поль. — А вы будете на подхвате…
Угрюмый Капитан кивнул. Все это ему не травилось. Близилась ночь, и ничего еще не было готово: Сегодня уйти не удастся, это ясно. Потом он вспомнил добрые глаза учителя, и ему совсем расхотелось уходить. Учитель как-то сказал им: «Все самое плохое в человеке начинается со лжи».
— Вот он! — пробасил Лин. — Плывет…
Они сидели полукругом у самой воды и ждали. Вальтер плыл очень красиво и легко, и пистолета у него уже не было.
— Привет восемнадцатой! — сказал он, вылезая из воды. — Здорово вы меня обвели… — Он остановился по колено в воде и принялся ладонями обтирать тело.
Поль начал.
— Поздравляем тебя с шестнадцатилетием, — ласково сказал он.
Вальтер снял маску и вытаращил глаза.
— Чего? — сказал он.
— Поздравляем тебя с шестнадцатилетием, дружок, — повторил Поль еще ласковее.
— Чего-то я тебя плохо понимаю, Полли. — Вальтер улыбнулся несколько принужденно. — Ты всегда так умно говоришь…
— Верно, — согласился объективный Поль, — я умнее тебя. Кроме того, я гораздо больше читаю. Итак?
— Чего — итак?
— Ты не сказал «спасибо», — пояснил Атос, стоявший на подхвате. — А ведь мы пришли тебя поздравить.
— Да что вы, ребята! — Вальтер переводил взгляд с одного на другого, силясь понять, что им надо. Совесть его не была чиста, и он начинал опасаться. — Какие-то поздравления… У меня день рождения месяц назад был, и не шестнадцать, а четырнадцать…
— Как так? — Поль очень удивился. — Тогда я не понимаю, причем здесь маска.
— И ласты, — сказал Атос.
— И пистолет, который ты спрятал под тем берегом, — сказал Лин, поступавший так же неоднократно.
— Четырнадцатилетние не лезут под воду в одиночку, — сердито сказал Капитан.
— Подумаешь! — Вальтер преисполнился презрения. — Уж не пойдете ли вы к моему учителю?
— Какой дурной мальчик! — воскликнул Поль, поворачиваясь к Капитану. (Капитан не отрицал.) — Он хочет сказать, что донес бы, если бы поймал меня в таком виде. А? Он не просто нарушитель, он…
— «Нарушитель, нарушитель»!… — проворчал Вальтер. — Сами вы, что ли, не охотились… Подумаешь, подстрелил пару блямб…
— Да, мы охотимся, — сказал Атос. — Но всегда вчетвером. И никогда в одиночку. И всегда говорим об этом учителю. И он верит нам…
— Ты лжешь своему учителю, — сказал Поль. — Значит, ты можешь солгать кому угодно, Вальтер. Но мне нравится, что ты оправдываешься!
Капитан зажмурился. Старая добрая формула — она резала его на части сейчас: «Лжешь учителю — солжешь кому угодно». Зря мы ввязались в это дело с Вальтером. Зря. Мы не имеем права…
Вальтеру было очень неуютно. Он проговорил просительно:
— Дайте мне одеться, ребята… Холодно. И… ведь это же не ваше дело. Это дело мое и моего учителя. Верно ведь, Капитан?
- Предыдущая
- 8/78
- Следующая
