Заклинатель дождя - Строганов Михаил - Страница 20

• Предыдущая
• 20/53
• Следующая

– Ничего подобного просто не видел… – Иван протер вспотевший лоб и, переведя дух, отглотнул из кружки уже помутневшую заварку. – Добро, зло, дружба, предательство, судьба, случай… Все перемешано и в то же время настолько обнажено, даже жутко становится…

– Что ты хотел, миллениум на дворе! Несознательные бабушки пугали нас, самых счастливых на свете детей, пионеров: мол, в двухтысячном году грядет апокалипсис. То бишь конец света, по-русски. – Кирилл усмехнулся и, посмотрев на опустевшую бутылку пива, отглотнул из кружки Ивана. – Вот мы и дождались заветной двойки с тремя нулями. Значит, сатана где-то среди нас. И «кончина мира» не за горами!

– Знаешь, – Иван серьезно посмотрел Кириллу в глаза. – Я в это верю… Для меня апокалипсис начался осенью 1999 года.

– Ты, похоже, все-таки больной на голову… – поперхнулся Артамонов и, прокашлявшись, поставил пустую кружку на стол. – Но мне нравятся такие безбашенные пацаны… В этом поганом городишке либо на иглу надо садиться, либо в отрыв уходить. Я, к примеру, люблю на стакан приседать. Оттого и торчу здесь, потому что, как только появятся деньги, сразу ударюсь в запой…

– Прошлой осенью у меня отец умер, и я с мамой в Немиров переехал, – словно не услышал слов киномеханика Иван. – Здесь творится черт знает что, а местные делают вид, что все в порядке. Они словно не замечают, что город сходит с ума…

– А я-то гадаю, что в тебе не так, – Кирилл раскурил новую сигарету. – Значит, сам не тутошний. Наверное, многое в нашем Богоявленске удивляет?

– Так заметно? Вот уже полгода живу в Немирове, а к его условиям притереться никак не могу. – Храмов нервно покрутил кружку, разглядывая, как скользят по эмали оставшиеся на дне чаинки. – Когда сюда ехали, думал быстро освоиться…

– Быстро только белки, оттого и мелки. – Кирилл взял с полки помятую брошюру, которой накрывал заваривавшийся чай, и протянул Храмову. – Возьми. На досуге полистаешь…

На замусоленной глянцевой обложке был изображен пожелтевший от времени череп, над которым, словно нимб, парил черный круг, пересеченный по диагонали ровными белыми линиями, увенчанными на концах трезубцами. Внизу красными пляшущими буквами, зачем-то несколько раз обведенными ручкой, значилось: «Магия Вуду. Путь духов».

– Бери, бери. Это именно то, что ты хотел знать о нашем городе, но о чем никто не захотел тебе рассказать. Я эту книжонку в кинозале нашел, а как почитал, так здорово мозги прочистил и на происходящее в Немирове взглянул совсем по-другому. Раньше, когда в школе учился, здесь не так жили. Оттого многие теперь и врубиться не могут, что сейчас вокруг них происходит.

– Вуду… – Иван повертел в руках брошюру. – Это же африканское колдовство… При чем тут жизнь в Немирове?

– Может, африканское, может, американское, – многозначительно сказал киномеханик. – Ты «Сердце ангела» смотрел? Или, вот, еще лучше, фильмец такой был реальный, назывался «Змей и радуга»?

– Как-то не довелось… У нас в семье смотреть американские фильмы считалось дурным тоном: примитивный сюжет, плоский юмор. Одним словом, массовая культура. – Иван подумал, что напрасно сказал об этом киноману. – Просто у нас принято читать классику…

– Значит, братишка, ты по-крупному в этой жизни пролетел! Жаль, что у меня этих кассет нету… Попасть в Немиров, ничего не зная про Вуду! Это ж его вторая родина в СССР, ну как Нью-Орлеан в Штатах!

– Слушай, Кирилл, представляешь, я поначалу тебе даже поверил…. Мне доводилось слышать о странных этнографических пристрастиях директора школы. Каждый день в школьном коридоре образины вижу… – Храмов напряженно выдохнул воздух из распиравшей от волнения груди. – Но чтобы Вуду здесь пустило религиозные корни… Да и откуда на Урале взяться угнетенным неграм?!

– Братишка, я и не собирался шутить! – Кирилл вытряхнул в урну чайные нифеля. – Зачем для Вуду негры? Или ты думаешь, что у нас до перестройки по Союзу запросто разгуливали индусы?

– При чем здесь индусы? – Иван окончательно запутался в рассуждениях киномеханика.

– Да как при чем?! Да еще перед моим уходом на флот, в 1989 году, в той же Перми повсюду «харе Кришна, харе Рама» пели! В каждом магазине – по киоску с цветастыми книгами! На каждом перекрестке за спасибо свои истины втюхивали! Заметь, это были не жители солнечного Индостана, а самые что ни на есть коренные уральцы, воспитанные в пионерии да комсомолии, за кордоном мух не считавшие! Поэтому ты ни хрена не поймешь, если для ритуалов Вуду жителей Карибов станешь искать!

– Так это же их религия… – Иван раскрыл потрепанную брошюру: – «Слово voodoo у некоторых западно-африканских племен означает богов или духов предков… и представляет собой одну из самых молодых на земле религий афро-карибского региона, корни которой теряются в доисторических временах…»

– Какая религия? Тебе что, в школе окончательно мозги отсушили? Слушай, да ты просто ходячий пример социальной пропаганды! – Кирилл вытащил из тумбочки видеокассету. – Тебе, братишка, надо «Матрицу» хотя бы одним глазком посмотреть да научиться не просто читать, а между строк видеть. Если не дурак, то «Матрица» научит тебя больше, чем любая школа.

– Что, ребятушки-козлятушки, все собрались? – директор школы Максим Константинович, одетый в плотно облегающие стрейчевые штаны и щеголеватую кожаную куртку мотогонщика, многозначительно оглядел старшеклассников. – Так, не вижу Потапова! Куда от нас затерялся Потапов?!

– Да как обычно, Потап в сортире завис! – выкрикнул Славик Пустовойтов, стоявший аккурат за спиной Храмова.

Среди собравшихся прокатился смех. Посланный за Потаповым гонец через минуту вернулся с запыхавшимся раскрасневшимся верзилой, на ходу застегивающим давно не стиранный джинсовый костюм.

– Уважаемые учащиеся! – манерно продолжил директор. Он многозначительно выдержал паузу и, понизив голос, продолжил: – Вы удостоились созерцать явление Потапова перед старшими классами нашей школы. Оцените, каков вид!

– Да путем все! – ухмыльнулся Потапов. – В раздевалке чуть тормознул…

– Вот как? – нарочито удивился Максим Константинович. – А Храмов сказал, что ты имеешь обыкновение застревать в сортире! Сам понимаешь, новичку происходящее видится завсегда вернее и объективнее!

– Говорю в раздевалке, значит, в раздевалке. Фуфайку подбирал подходящую, да так и не нашел… – Потапов насупился и с ненавистью посмотрел на Храмова. – А если кому охота в сортире зависнуть, пусть меня об этом прямо попросит!

– Полный сбор! Вот и прекрасно! – директор, подозвав классных руководителей, принялся раздавать им задания на предстоящий субботник.

Дородная Идея Устиновна в яркой оранжевой куртке и голубом трико бойко отдавала команды, рассовывая в руки хихикающих девочек грабли и метлы. Иван даже удивился, насколько может меняться человек вне класса. Вот и сейчас… Увидел бы он впервые Коптелову – решил бы, что перед ним бригадирша с железной дороги или начальник рынка, да хотя бы бригадир с местного мясокомбината, но только не учительница литературы.

– Все получили задания?! – зычно выкрикнула Идея Устиновна. – Чего ждем?! Живей работать!

– Вы мне наряд не определили, – Иван подошел к учительнице, надеясь, что в этот раз подвоха не будет.

– Как же! Не забыла! – Устиновна кивнула Ивану на стоящий за школой склад. – Возьми с собой Трунова, и сходите за носилками. Сегодня вы самые привилегированные. Все будут работать, а вы только носить!

В заваленном разбитыми столешницами и старыми школьными досками складе веяло болотной сыростью и тем холодом, которым обдает входящего человека нежилое помещение. Минуя беспорядочные нагромождения разбитой мебели и списанного школьного инвентаря, Иван с Андрюхой Труновым добрались до вместительных корытообразных носилок, укрепленных железными уголками.

– Ого, носилочки… В такую лохань самому залезть можно, да вдобавок еще пол-КАМАЗа войдет! – тяжело перевел дух Трунов. – Лишь бы у нас от натуги пупки наружу не повылазили…

• Предыдущая
• 20/53
• Следующая