Записки падшей ведьмы - Стрельцова Маша - Страница 2
- Предыдущая
- 2/56
- Следующая
Ирка за это время располнела еще больше, волосы она обстригла до плеч и обесцветила. Плюс — очки на умном ненакрашенном лице — ну какая из нее девочка по вызову? Ирка наверняка вышла замуж и теперь растит детишек, в количестве не меньше двух.
— А ты и не изменилась! — улыбнулась она, когда мы покончили с объятиями.
— Ага, ты тоже, — почти не покривила я душой. — Пошли на лавочку, посидим!
Ирка степенно села, расправила подол летнего платья и велела:
— Ну, рассказывай, как устроилась. А чего — то слышала, что ты в пед поступала, наверно сейчас уж учительница?
— Ха! — скептично молвила я. — А я про тебя слышала — что ты вообще девочкой по вызову стала. В Москве, говорят, кур доят.
Я думала, Ирка посмеется вместе со мной, однако она нахмурилась и принялась рассматривать моего кота. Дармоед уже давно раскачивался на ветке березы, оглашая окрестности радостным мяуканьем.
— Ну, так ты у нас теперь кто по жизни — то? — переспросила я.
Ирка вскинула голову, спокойно посмотрела на меня сквозь очки и ответила:
— Фирму я держу, Магдалина.
Я с уважением на нее посмотрела. Бизнесом занимается, а это вам не хухры-мухры, совершенно неженское занятие. Мало того, что первоначальный капитал Ирке вроде бы и неоткуда было взять, так ведь это еще и ежедневный стресс — налоговая, крыши, да и рутинные заботы о деле. Молодец Ирка, что ни говори молодец!
— А чем фирма — то занимается? — с намеком на подобострастие в голосе спросила я.
Ирка так же спокойно и бесстрастно ответила:
— Девушками. У меня фирма девушек по вызову. Причем одна из сильнейших в городе.
Моя челюсть брякнулась на зеленую майскую травку. Ну надо же! Вот уж на кого б и в жизни не подумала!
— И давно? — только и смогла сказать я.
— Давно, — сухо ответила она.
Я с ошарашенным видом покивала. Не, дело нужное конечно. Не будь таких фирм — количество изнасилований многократно бы увеличилось. Но Ирка Глухарева — одна из центральных фигур теневого бизнеса нашего города — это у меня в голове не укладывалось!
— И эээ… как бизнес движется? — проблеяла я. Ничего умнее в голову не пришло.
— Нормально, — пожала она плечами.
— Это ты сейчас значит … сутенерша? — с некоторой робостью спросила я. — Понимаешь, Ир, я тебя обидеть боюсь. Я к этому нормально отношусь, честно.
— Знаешь, когда работаешь в этой сфере, то понимаешь, что ничего страшного тут и нет, — улыбнулась Ирка, так похожая на мать семейства и непохожая на то, что она собой являла. — А сутенер — такого понятия у нас нет. Иерархия простая — я — мамочка, охранник, водитель и девушки.
— Понятно — понятно! — покивала я с умным видом.
— Ну а ты — то кто? — спросила она, — замужем уже наверно?
— Ведьма я, — буркнула я, — а замуж меня никто не берет.
— Ну, плохой характер еще не повод для того чтобы в девках сидеть, — заметила она. — Вон, Галка Бестужева — уж на что змея была, а ведь какого прекрасного мужа себе отхватила!
— Не, ты не поняла, — засмеялась я. — Я по профессии — ведьма.
Она недоуменно посмотрела на меня:
— А это как?
— Про ведьму Марью слышала? — ехидно улыбнулась я.
— Ну слышала конечно, я тут хотела к ней сходить, да только дерет она, зараза, немерянно.
— Ну так это я, — скромно потупила я глазки.
— Что, серьезно? — вытаращила она глаза.
— Вполне, — кивнула я.
Она помолчала, соображая.
— Ну ты заходи, — наконец вымолвила она. — Во-он ту башню видишь?
Я посмотрела на панельную шестнадцатиэтажку на другой стороне рощицы и кивнула.
— Вот там я и живу, пятнадцатая квартира, — пояснила она. — Мне сейчас — то уже пора, сама понимаешь, бизнес, но ты не теряйся!
Я опять покивала, и мы тепло попрощались. Ирка — явно девка как и прежде хорошая, но вот поведение у нее какое — то деревянное. Впрочем, то что мы в школе дружили — почти ничего не значит. Прошло столько лет, и мы встретились практически другими людьми.
Мда уж…
Чудны дела твои, Господи.
Я сняла Бакса с березовой ветки и пошла домой, по пути размышляя.
А что? И приду! Я всегда одобряла асоциальное поведение. К тому же до ужасти хотелось узнать — как же выглядят пресловутые девушки по вызову? Воображение рисовало юных граций в открытых платьях, обтягивающих тело как перчатка.
Да, зайти надо непременно!
А пока я начну новую жизнь с насилия над собой — одену ночнушку, выпью снотворное, и пофиг, что время детское — полпервого ночи! С утра отправлю маменьку в Израиловку и буду честно ждать звонков от клиентов. Я — разумная девочка, я буду работать не покладая рук, откладывая себе на пенсию.
И накаких ночей в интернете!
Аминь.
Сегодня оч. хороший день.
Не успела я проснуться — на этот раз в десять часов утра — как позвонил не кто нибудь, а сам Зырян. Смотрящий за нашим городом, потенциально — очень хороший клиент. Вот как здорово, что я встала ни свет ни заря. Правда, у нас в прошлом были недоразумения, однако когда это было! В ноябре месяце, к тому же, мы расстались вполне мирно. Я ему вручила полмиллиона баксов, а он мне вернул маменьку. Не стоит она, конечно, таких денег. Я б лучше заплатила, чтобы ее кто забрал от меня подальше. Ну да ладно, что было, то было, тем более деньги эти мне вернулись.
Подумав об этом, я оч. ласково поздоровалась с Зыряном и даже поинтересовалась его здоровьем. Он мой вопрос проигнорировал (хам!) и сказал:
— Слышь, Марья, встретиться б, надо мне тебя по делу.
— Ну подъезжай, — задумчиво согласилась я.
Задумчиво — оттого что прикидывала — на какой коэффициент умножить свой обычный гонорар специально для дорогого гостя.
А умножить следовало по-любому.
Во-первых — у меня неудачный месяц. Всего тринадцать тыс. долларов. Число несчастливое, это оч. плохо. Да и вообще, месяц май еще не закончился — и у меня похоже единственная возможность достойно закрыть его по финансам. Потому что уже двадцать восьмое.
Во-вторых — это отличный шанс стрясти с Зыряна хоть какую — то компенсацию за моральный ущерб. Этот гад в ноябре взял маменьку в заложники и заставил меня отдуваться за чужие грехи. К тому же ситуация осложнялась тем, что Оксана — царствие ей, собаке, небесное, — посадила мне скоротечный рак и я доживала последние деньки.
В общем, я считаю, что если умножить на троечку — будет в самый раз.
И мне приятно, и Зырян не обеднеет. В общении с этими людьми оч. важно не перегнуть палку.
Все это молнией пронеслось в голове, а Зырян за это время буркнул, что будет к двум и не прощаясь отсоединился.
Хам, говорю же!
Не-е, что ни говори, а нынешний смотрящий мне определенно не нравится.
То ли дело был Никанор — покойничек. Тот меня крепко любил, перестаралась я с приворотом. Я, кстати, всех кто ко мне ходит, всегда слегка привораживаю. Для страховки. Жизнь — штука коварная, и я таким образом уверена, что те, кого я сегодня защищаю мощными охранками, которые потом не пробить даже мне — завтра против меня хотя бы не повернутся. В общем, с Никанором я дала маху, и пристал он ко мне как банный лист, бегал через день да каждый день, и все с подарками. Я уж думала его отвораживать, нехай с этой страховкой, надоел. А его взяли да взорвали вместе с машиной в моем дворе. Правда, перед этим Никанор успел подарить мне огромного игрушечного зайца, в котором, как оказалось, хранился городской общак — те самые два миллиона баксов, от которых в данный момент остались рожки да ножки. Но все равно Никанору от меня спасибо большое, я это оценила. Не каждый мужчина своей любимой такой презент оставит на память.
А следующим смотрящим стал аристократичный красавец Ворон, Дима Воронов. Любила я его безумно, а он, гад, лишь напоследок разделил мои чувства. Я ему теперь каждую субботу на Текутьевское кладбище цветочки ношу.
А Зырян — Зырян хам трамвайный и мне сразу не понравился. Выглядит он — урка уркой. Землистого цвета лицо, маленькие глазки, в которые посмотришь — и мороз по коже. Раньше у него еще и зубов не хватало, а какие остались — были черными от беломора и кариеса. Потом ему кто-то сказал, что дети плачут от страха при виде его улыбки, и он посетил стоматолога. Зубы у него теперь ровные и крепкие, только не подумайте, что он поставил себе металлокерамику. Золотые у него зубки теперь! Все до единого!
- Предыдущая
- 2/56
- Следующая
