Девушка в зеркале (сборник) - Ахерн Сесилия - Страница 23
- Предыдущая
- 23/31
- Следующая
— Ну прошу тебя… — Лила осторожно высвободила руку и промокнула уголок глаза. — Не надо, у меня тушь потечет.
— Ты уже накрасилась?
— Луиза сделала мне с утра прическу и заодно макияж. У меня так руки трясутся, что я себе не доверяю, — на ходу солгала Лила.
Элла замерла на мгновение, обдумывая, почему внучка лжет. Да, разумеется, ведь ей же понадобилось бы зеркало, чтобы самой причесаться и накраситься.
— А ты как себя ощущаешь перед предстоящим выходом в свет?
Элла никуда не выходила за пределы домашних владений последние пятьдесят лет. С тех пор, как что-то случилось.
— Как я себя ощущаю? Да превосходно! — весело хмыкнула Элла.
— Вот бы мама с папой были сегодня с нами.
— И будут. И усядутся в первом ряду, я уверена. Папа никогда не пропускал ни одного твоего праздника. Всегда был в первом ряду — на всех торжествах и концертах своей дорогой девочки.
— Третьей из лучших в Европе, — кивнула Лила, и они прыснули.
Речь шла о том, что Лила заняла третье место на соревнованиях по ирландскому степу и ее отец хвастался всем подряд, что его дочка «третья из лучших в Европе». Суть, однако, заключалась в том, что Лила заняла последнее место — участниц было всего три.
— Что бы он сказал про меня сегодня? — Лила всхлипнула, смеясь и печалясь разом.
— Лучшая невеста в церкви, — глубоким баритоном произнесла Элла. — Несомненно, несомненно — лучшая невеста в церкви.
Они расхохотались.
— Ох, Бабэлла, что бы я без тебя делала? Ты моя спасительница.
— А я — без тебя, любимая моя девочка.
Они обнялись.
— Так, хватит заниматься ерундой, — заявила Элла, взяв себя в руки. — Давай-ка, иди надевай свое чудесное платье, пока Джереми не решил, что ты передумала.
— О-о! — восторженно воскликнула Лила. — Я вернусь через три минуты!
Она помчалась наверх по деревянной лестнице, задыхаясь от нетерпения, как бегала здесь девчонкой, и ноги ее ступали на те же истертые доски, что и тогда. Вошла в спальню Бабэллы и улыбнулась, увидев платье, висящее на двери гардероба. Занавески раздвинуты, но, несмотря на это, в комнате темновато. Трюмо завешано черным покрывалом, стенное зеркало — в полный рост — закрыто деревянными панелями. Лиле стало грустно, что она не сможет на себя полюбоваться — в платье, с красивой прической и макияжем. Первые, подумала она, кто меня увидят, будут наши гости, уже в церкви. А я даже не узнаю, вдруг губная помада смазалась.
Нет, так не годится. Не сегодня, не в день ее свадьбы.
Она вышла из спальни и остановилась у соседней двери, перед той комнатой, куда Бабэлла всегда запрещала ей заходить. Там самое лучшее в доме зеркало. Отдельно стоящее, высокое зеркало. Лила много раз бывала здесь, в запасной спальне, но никогда не смотрелась в него. Она с уважением относилась к бабушкиным запретам. Но сегодня у нее свадьба, и впервые за двадцать восемь лет она собиралась ослушаться Бабэллу. Если та когда-нибудь об этом узнает, что маловероятно, ну что ж, Лила ей все объяснит. Ведь это самый важный день в ее жизни. Бабэлла поймет. Даже если не поймет, все равно простит.
В запасной спальне стоял затхлый дух — здесь никогда не проветривали, всюду поселилась пыль — здесь никогда не прибирались, и было холодно — не топили ни разу за долгие годы.
Потянув за край черного покрывала, Лила ощутила себя непослушной школьницей. Ей вдруг представилось, что из зеркала сейчас выскочит страшное чудище. Сердце ушло в пятки, но, окончательно сдернув ткань, она замерла в восхищении. Там была она. Очень хорошенькая. Прекрасная. Такая взрослая в этом платье. На глаза набежали слезы, и она удивилась, что способна на этакое самолюбование. Отступила назад, чтобы увидеть себя с головы до ног. Превосходное, превосходное чувство! Она подумала о своем детстве, которое безвозвратно ушло в прошлое, о родителях, о том, что утрачено навек, и о той радости, которая ждет ее впереди. Чудно. Неужели это все из-за платья?
И снова Лила едва не расплакалась, но тут же посмеялась над собой и помахала перед лицом руками, чтобы слезы не хлынули из глаз и не испортили макияж. Слишком поздно. Одна слезинка все же покатилась по щеке.
— Ох ты, черт!
Она подошла поближе к зеркалу посмотреть, не потекла ли тушь.
Да, чуть-чуть смазалась.
Лила попыталась привести все в порядок: поглядеть на себя она сможет только после венчания.
Стоя близко к зеркалу, заметила морщинку на лбу. И какое-то легкое движение. Странно, она вроде бы не морщила лоб. В день свадьбы обнаружить неожиданные морщинки — просто замечательно!
Поднесла руку ко лбу, чтобы разгладить складочку, но — удивительно! — отражение не повторило ее жест. В голове прозвучал тревожный сигнал, и она услышала, как ее зовет Бабэлла:
— Лила! Ты где?
Но Лила не могла ответить, ей не хотелось, чтобы Бабэлла поняла, что она в запасной спальне. Неожиданно у нее пропало желание что бы то ни было выяснять. Она совершила ошибку, это ясно. Бабэлла — здравомыслящий человек и не станет бояться попусту. Для страхов была причина. Лила всегда с уважением и полным доверием относилась ко всем словам бабушки, а теперь осознала, что поступала очень правильно.
Глубоко изумленная, Лила отступила назад. На сей раз отражение действовало в полном согласии с ней. Она рассмеялась: надо же, какие шутки порой выкидывает разыгравшаяся фантазия. Протянула руку, чтобы дотронуться до зеркала.
— Лила, у тебя все в порядке?
И вдруг зазеркальная рука вытянулась и схватила ее. Лила ощутила холодную, очень холодную плоть — и ее втянуло в зеркальную гладь, обдав ледяным ветром. Она смотрела на себя — на себя в подвенечном платье. Взглянула направо, и комната качнулась, точно камеру повернули. Пустая кровать с медной спинкой, темные, нехоженые половицы. Белые стены, пыльные скатерти на столиках, стул возле стены. И — никого, там, где должна быть она. Пусто. Дверь закрыта.
— Так-так-так, наконец-то мы встретились, — сказала девушка, стоящая напротив нее.
Голос не такой, как у Лилы, да и выглядит она при ближайшем рассмотрении несколько иначе. Чего-то недостает во взгляде.
Глаза пустые, мертвые.
Лила огляделась вокруг. Комната, где она очутилась, была точным отражением спальни. Все ровно так же, только наоборот. Картина на стене, тумбочки, дверь.
— Лила! — снова позвала Бабэлла.
— Я здесь! — закричала она. Отчаянно. С ужасом.
— Она тебя не слышит, — насмешливо протянул чужой голос.
Лила повернулась и попыталась выйти через зеркало, но наткнулась на что-то холодное. На холодное ничто. На стену холода.
— А тебе отсюда не выйти, — продолжал тянуть свое насмешливый голос.
— Кто ты? — наконец сумела выговорить Лила. Голос ее дрожал от гнева и страха.
— Похоже на то, что сегодня я невеста. Да-да-да-да, — пропела девушка и рассмеялась.
— Кто ты такая, черт возьми?
— Ты меня огорчаешь. Смотришь на меня каждый день и даже не узнаешь?
Лила открыла было рот, чтобы ответить, но промолчала: просто не знала, что сказать, мысли проносились в голове со скоростью света. Она тщетно пыталась сообразить, что происходит. Это розыгрыш? Жестокая шутка, которую друзья решили сыграть с ней утром накануне свадьбы? Нет, она понимала, что это не шутка. Все происходит на самом деле, это не ее фантазия. Ясно, что ей угрожает серьезная опасность.
— Я тоже смотрю на тебя каждый день, — продолжала девушка. — И ты не так беспримерно хороша, как тебе хотелось бы, верно? — Она ехидно усмехнулась.
— Я хочу немедленно отсюда уйти. — Лила сумела овладеть собой, и голос ее звучал уверенно. — К чертовой матери убраться отсюда прочь. А не то…
— А не то что? — Девушка улыбалась, с явным наслаждением принимая вызов. — Ты меня ударишь?
Лила оглядела отраженную комнату в поисках какого-нибудь оружия. Она вполне сумеет себя защитить. Коль скоро живешь с бабушкой без глаз, которая боится зеркал и годами не выходит из дома — заброшенного дома на вершине скалы, — поневоле научишься защищаться. Она еще покажет этой наглой девчонке!..
- Предыдущая
- 23/31
- Следующая
