Розенкранц и Гильденстерн мертвы - Стоппард Том - Страница 8
- Предыдущая
- 8/31
- Следующая
Двое придворных выходят вперед, давая знак Розенкранцу и Гильденстерну следовать за ними.
Гильденстерн
Гертруда
Розенкранц и Гильденстерн направляются к выходу, но навстречу появляется Полоний. Они оба останавливаются и кланяются ему. Он кивает им и спешит на просцениум, к Клавдию. Они оборачиваются и смотрят на него.
Полоний
Клавдий.
Полоний
Уходит; на сцене остаются Розенкранц и Гильденстерн.
Розенкранц
– Я хочу домой.
Гильденстерн
– Не давай им сбить себя с толку.
Розенкранц
– Да не для меня это...
Гильденстерн
– Ничего, скоро все будем дома – будем дома ждать погрома.
Розенкранц
– Не по нутру мне все это...
Гильденстерн
– В нашем доме домовой...
Розенкранц
– Голова раскалывается...
Гильденстерн
– Ходит книзу головой...
Розенкранц (истерически).
– Хва-атит!.. У меня ум за разум заходит, слышишь! В башке что-то застопорилось – точно намертво – какая-то мертвая точка – понял? И все это пахнет мертвечиной...
Гильденстерн (тоном няньки).
– Ну, ну... скоро будем не все дома... гм... ждать погрома... ну же... (Быстро.) Слушай, бывало с тобой когда-нибудь – внезапно – без всякого повода – идиотское ощущение, что не знаешь, как пишется «жена» – или «дом», – хотя сто раз писал эти слова – но ощущение такое, будто никогда не видел букв, стоящих в таком порядке?
Розенкранц
– Я помню, что...
Гильденстерн
– Ну?
Розенкранц
– Что было время, когда вопросов не возникало.
Гильденстерн
– Но они были. Эти или другие – не в том суть.
Розенкранц
– Скорей ответы. Ответы были на все.
Гильденстерн
– Просто забыл.
Розенкранц (взрываясь).
– Ничего не забыл – я всегда прекрасно помнил свое имя и твое тоже. О чем бы ни спрашивали – ответы были. Проблем не было – каждый знал, кто я такой. А не знал, так спрашивал, и я отвечал.
Гильденстерн
– Отвечал, да. Но вся штука в том, что твои ответы были... правдоподобны – но не инстинктивны. Вся наша жизнь – она так правдоподобна, что вроде какая-то пленка на глазах, – но случайный толчок, и перед тобой черт знает что. Полуреальная заря, полуреальный человек стоит в седле и колотит в ставни. Ничего, кроме плаща и шляпы, воспаряющих над землей в морозном облаке пара – из его же собственного рта, – но когда он. позвал – мы пошли. Мы пошли, это уж точно.
Розенкранц
– Ну, я, понятное дело, в этом уже по уши. Мне-то ведь все равно. Но ты почему ничего не придумаешь?
Гильденстерн
– Потому что не имеем права капризничать. Мы отмахали такой путь не для того, чтоб попасть на крестины. Все это устроилось до нас. И нам еще повезло, а то пришлось бы перерывать все святцы, как двум слепцам, громящим базар в поисках своих портретов... По крайней мере, у нас есть варианты.
Розенкранц
– Таким образом...
Гильденстерн
– Хотя нет выбора.
Розенкранц
– Ты поставил меня в дурацкое положение, с этими...
Гильденстерн
– Я и сам выглядел таким же дураком.
Розенкранц (с тоской).
– Что хочется понять, так ту причину.
Гильденстерн (с издевкой).
– О, даждь нам днесь приличную личину.
Розенкранц (обессиленно).
– Домой, я хочу домой. (Делает несколько шагов.) С какой стороны мы пришли? Я потерял ориентацию.
Гильденстерн
– Единственный вход: рождение, единственный выход – смерть. Какие тебе еще ориентиры?
Они подходят друг к другу.
Розенкранц
– Мы никому ничего не должны. Гильденстерн. Мы влипли. Каждый твой поступок, пусть ничтожный, порождает другой, неизвестно где, неизвестно чей, а тот – третий и так далее, замкнутый круг. Так что смотри в оба и навостри уши. Будь осторожен и следуй инструкциям. И все будет в порядке.
Розенкранц
– До каких пор?
Гильденстерн
– Пока все не кончится само собой. Тут есть своя логика – все происходит само собой, не волнуйся. Расслабься и плыви по течению. Когда кто-то берет тебя за руку и ведет как ребенка – хоть ты давно уже потерял невинность, – это словно тебя вознаграждают, словно получаешь добавочную порцию детства, – и как раз тогда, когда меньше всего ожидаешь, – словно приз за хорошее поведение – или за то, что вообще не имел детства... Я – э-э-э – не слишком противоречу себе?
Розенкранц
– Не помню... Что мы тут вообще делаем?
Гильденстерн
– Нас же вводили в курс. Метаморфоза с Гамлетом. Ну, вспомнил?
Розенкранц
– А-а – что, он изменился? Внутренне и внешне и больше не напоминает...
Гильденстерн
– Ага, и мы должны его развлечь и под шумок разнюхать, в чем дело.
Розенкранц
– То есть что там еще помимо смерти отца.
- Предыдущая
- 8/31
- Следующая
