Потерянные - Нурисламова Альбина Равилевна - Страница 8
- Предыдущая
- 8/47
- Следующая
Встретиться и вместе пообедать, как договаривались, не получилось. Любимый муж с вокзала помчался на работу, пообещав вернуться вечером пораньше. Слегка огорчившись поначалу, Кира успокоила себя: у них еще весь вечер впереди. Да и вообще вся жизнь. Несколько часов погоды не сделают.
Кира быстро завершила текущие дела — ей сегодня все удавалось легко и играючи! — и взялась за телефон. Игорю, мужу Ирины, сегодня исполнилось сорок. Мобильный оказался занят: наверное, Игорек поздравления принимает. Муж сестры был директором крупной компании, так что коллеги, партнеры и подчиненные спешили засвидетельствовать свое почтение.
Кира решила пока позвонить Ирке. Сестра обещала сказать, когда и где они надумали отмечать событие.
— Привет, Ириш!
— Привет! — откликнулась та.
— С именинником тебя! Звонила твоему, все время занято.
— Знаю, к нему вечно не пробьешься! А сегодня весь день на телефоне висит! — В голосе сестры звучало едва заметное недовольство.
— Ладно, вечером еще раз попробую.
— И не думай. Они сегодня офисом гуляют в ресторане, придет ночером! — Недовольство проступило отчетливее. — Завтра все равно к нам придете — вот и поздравите.
— Все-таки дома решили?
— Дома. Я предлагала куда-нибудь сходить. Надоело у плиты стоять. Но он говорит, в ресторане сегодня наотмечаюсь. Не хочет казенное есть.
— Во сколько приходить?
— К трем.
— А кто будет? — поинтересовалась Кира.
— Как обычно. «Знакомые все лица». Вы с Сашей, мама с папой, его родители с тетей Верой, Сотниковы — и все. Хотя, нет, вру! Еще Валеркин друг Семен с женой из Москвы прилетит.
Сотниковых Кира знала. А вот Валерка…
— Валерка — кто это?
— Как кто? Мой муж, — после секундного молчания ответила Ирина.
— Его же Игорь зовут, — вылетело у Киры.
— Кирюша, ты так шутишь? — неуверенно хихикнула Ира.
Кира уже осознала, что с ней опять случился очередной парадокс, тот, что в одном ряду с туфлями и родинкой, но она по инерции продолжала упорствовать.
— Подожди, ты что, хочешь сказать, твоего мужа зовут Валерой?
— С утра звали. Вряд ли что-то изменилось.
Кира растерялась и не знала, как продолжить разговор. Чувствовалось, что сестра обескуражена и тоже не понимает, как ей себя вести. Первой взяла себя в руки Ирина, она всегда была более рассудительной.
— Кирюша, ты, наверное, сильно устала на работе. Я тебе давно говорю, нельзя так выматываться! Видишь, в голове что-то переклинивает. Давай-ка успокойся, на обед сходи, поешь нормально.
— Ой, Ириш, я что-то сама не своя. Сегодня Сашка приехал, и я совсем как шальная. Вот и напутала! — Кира прекрасно знала, что дело не в этом, но надо было как-то выкручиваться. Не хватало еще, чтобы Ирина решила, будто у нее с головой не в порядке.
— Вот видишь! — с облегчением выдохнула сестра. — Тебе надо больше отдыхать. Ладно, завтра ждем вас.
— Ага, передай наши с Сашкой поздравления…Валере, — на секунду запнулась Кира. — Все, пока, у меня тут дела.
Никаких дел, конечно — просто хотелось прекратить разговор.
— Да-да, милая, — заторопилась Ирина, — до завтра.
— Целую!
Кира положила трубку и несколько минут молча созерцала противоположную стену. Внезапно что-то решив, развернулась к компьютеру. Из-за соседнего стола встала и подошла к ней Оля. За ней – Альберт. Марик сегодня будет только после обеда, так что в их просторном, по западному образцу разделенном стеклянными перегородками кабинете они были втроем.
— Кира, ты идешь? — позвала Оленька.
— Провозимся — народ набежит, — поддержал Альберт.
— Куда? — автоматически спросила Кира, думая о своем.
— Как это куда? Ты что, мать, заработалась? На обед! Давай скорее! — Самой большой страстью Альберта была еда, и он пританцовывал на месте от нетерпения. Голодные диеты Альберт считал святотатством.
— Вы идите. Я не пойду.
— Что значит «не пойду»? Ты же хотела! — возмутился он.
— Что-то случилось? — спросила более проницательная Оленька, внимательно глядя на Киру. Альберт мигом забыл про праздник живота и тоже встревожился.
Высокий, полный Альберт и маленькая, ниже Киры, щуплая, похожая на цыпленка Оленька забавно смотрелись вместе. В другое время Кира непременно улыбнулась бы, но сейчас ей было не до улыбок. Однако ребятам надо что-то ответить, они переживают совершенно искренне.
В их маленьком сплоченном коллективе жили по мушкетерскому принципу: один за всех и все за одного. Кира вдруг вспомнила, как однажды главбух, желчная дама с говорящей фамилией Зверева, обидела Оленьку Карпову. Звереву боялись все, Генерал и тот слегка опасался. Она могла наговорить гадостей любому и ни слова не слышала в ответ. Зверева была профессионалом высочайшего класса, и эта незаменимость обеспечивала ее непробиваемой броней.
Однажды Оленька вернулась от Зверевой в слезах. Плакала так, что пушок желтоватых волос на затылке, придававший ей дополнительной сходство с цыпленком, горестно подрагивал. Марик погладил ее по мягонькой макушке, стиснул зубы и вышел. Направился к Зверевой разбираться.
Все онемели, точно зная, что если б дело касалось лично его, Марик ни за что не стал бы связываться. Неизвестно, что происходило в кабинете у главбуха, но она — невиданное дело! — через пятнадцать минут позвонила Оленьке и пробурчала что-то вроде «не хотела обидеть»! Альберт и Кира с той поры еще больше зауважали Марика. Оленька сильнее влюбилась (хотя куда уж больше?), а сам герой в следующем месяце по надуманному поводу остался без премии. Вот такая бухгалтерская месть. Оленька попыталась отдать ему свои деньги, но он так сердито на нее посмотрел, что она умолкла на полуслове и снова приготовилась заплакать. От восторга и обожания. Марик сделался для нее не просто любимым человеком, но приобрел статус божества.
Сейчас Кира сидела и смотрела на Олю и Альберта. Что она могла им сказать? Только солгать.
— Все нормально. Желудок схватило. Сейчас таблетку выпью, и пройдет.
— Точно? — хором спросили ребята.
Кира рассмеялась этой синхронности:
— Да точно, точно! Идите, наешьтесь там за троих.
— Тебе ничего не взять? — уже с порога крикнул Альберт.
— Не надо! — отказалась Кира, но сразу же передумала: — Хотя шоколадку все же купите. С орешками. Потом деньги отдам.
Кира осталась одна и вернулась к прерванному занятию. Требовалось узнать, как выглядит муж сестры, тот ли это человек, которого она знала. Кира зашла на свою страницу «ВКонтакте». Открыла фотоальбом «Моя семья». Вот Ирина, Катька, Анечка и Игорь, который почему-то оказался Валерой. Все выглядят совершенно так, как и должны. Хоть это радует. И все же — что происходит? Кира не имела ни малейшего понятия. Оставалось сделать вид, что ничего особенного. И попытаться жить, как жила.
Глава 5.
Вплоть до конца ноября больше ничего странного не происходило. Обувь не меняла цвета, а окружающие — имен и лиц. Очередной удар настиг Киру в последний день осени, когда она уже немного успокоилась, стала забывать о непонятных случаях и даже Игоря называла Валерой без запинки.
Утром тридцатого ноября они с Сашей сидели на кухне. Саша пил кофе с творожниками и неспеша в полглаза просматривал газету. Кира не любила творожники, делала их только для Саши. Сама она доедала горячий бутерброд с сыром. Он был вкусный, но жутко калорийный, и Кира мучилась совестью. По-хорошему, надо бы зеленого чаю с сухарем попить — и привет. Но силы воли не хватало. Кира вздохнула и откусила очередной кусок.
Играло радио. Какая-то Гузель прерывающимся от волнения голоском поздравляла любимого мужа Дамира с днем их свадьбы и просила поставить для него песню «Погода в доме» в исполнении Аллы Пугачевой.
— А исполнение Ларисы Долиной ей чем не угодило?— удивилась Кира.
— Ммм? — промычал из-за газеты Саша.
— Я говорю, чем ей Долина не угодила? Это же ее песня. Я вообще не знала, что Пугачева тоже про погоду поет.
- Предыдущая
- 8/47
- Следующая
