Третий Вавилон - Столяров Андрей Михайлович - Страница 9
- Предыдущая
- 9/21
- Следующая
Черный ручей пересек мне дорогу. Я свернул и пошел по его топким хлюпающим берегам. Вода блестела, как ведьмино зеркало, — ничего не отражая. Беззвучная летучая мышь шарахнулась у меня над головой и пропала за деревьями. Главный Европейский коммутатор транспонирует сигналы телефонных сетей в Западной и Восточной Европе, а также в значительной части Азии. Чтобы включиться в него, необходимо иметь десять восьмизначных совершенно секретных телефонных кодов — в восходящей иерархии. Я сомневался, что во всем мире найдется хотя бы пять человек, которым они доступны в полном объеме. Впрочем, это еще предстояло проверить. Хотя проверка была бы чисто формальной. Я был убежден, что эти пять человек абсолютно ни при чем. Я просто кожей чувствовал, что традиционные версии здесь бессильны. Требовался рывок сознания. Мы столкнулись с неким явлением, выходящим за рамки обыденных фактов. А именно: мы столкнулись с врожденной или приобретенной способностью вычерпывать громадное количество информации, когда угодно и откуда угодно без всяких запретов и ограничений. Насколько я понимаю, речь шла о профессиональном ясновидении. (Если, конечно, исключить возможности использования мощнейших компьютерных систем, доступ к которым в последние недели строжайше контролировался.) Почему, собственно, нет? У нас были определенные данные по ясновидению. Например, доктор Гертвиг (парадиагностика). Например, «Храм Сатаны» с его приступами группового безумия. Например, «Звездная группа», в которой работает Сиверс. Профессиональное ясновидение — это штука серьезная. Пожалуй, самая серьезная из всего, с чем до сих пор сталкивалось человечество. Нострадамус пробивает любые расстояния, для него практически нет тайн и секретов, нам неизвестны его цели — весь мир может оказаться под рентгеном холодных и внимательных глаз.
Это действительно оружие.
Катаклизм предстоит глобальный.
Легкий стон раздался за ореховыми кустами. Я сразу же присел и включил фонарик. Видимо, напрасно. На свет очень удобно стрелять, если меня ждали. Но меня не ждали — беловатый конус выхватил из темноты — косматый затылок, рубище, босые исцарапанные ступни в ручье.
— Воды…
Я набрал пригоршню и плеснул ему в лицо.
Человек затрепетал мятыми веками, под которыми искривилась полая и неподвижная влага.
— Изыди, сатана, — пробормотал он, — душа твоя — смрад, плоть твоя — гноище, помыслы твои — черви в горячей земле… Приидет Сын Божий, и распадется царствие твое, како роса при лучах солнца…
Он весь дрожал. Это была религиозная горячка. «Синдром Спасителя».
— Имя твое из шести имен: Азраил — Астарет — Вельзевул — Люцифер — Саваоф — Ганиал — твое имя…
Я оставил его. Ему ничего не грозило. Разве что простудится на земле. Но это уже не моя забота. До полночи было еще пятнадцать минут. Лес расступился, отбросив назад гнетущие бородавчатые стволы, и открыл равнину, где над расширившимся серебром ручья махала скрипучими крыльями черная ветряная мельница, а у костров возле нее под костяной пересып барабанов плясали обнаженные женские фигуры. Девы уже начали свой очищающий ритуал. Было их человек пятьдесят. На ровной площадке перед плотиной в красноватом жаре углей они выделялись очень рельефно. Я знал, что смотреть на Пляски категорически запрещено. Нарушение запрета карается смертью. Девы крадут мужчин и прячут их под землей в карстовых пещерах. Оттуда уже не вырваться. Я пошел вдоль опушки и довольно быстро обнаружил первый сторожевой пост — обнаженная девушка лет восемнадцати дремала на корточках, прислонившись к стволу, и на коленях ее лежал скорострельный автоматический карабин. Я тихонько растворился во мраке. Будем надеяться, что этот пост единственный со стороны леса. Я миновал его, пересек небольшую бобровую запруду, усеянную хатками, и в этот момент меня негромко окликнули.
— Кто там?
— Ищу брата, — сказал я.
— Я ваш брат.
Он стоял в черноте орешника, и сине-зеленые пятна теней скрадывали его очертания. Даже рост было не определить.
— Не зажигайте света, — сказал он. — Незачем. Вы готовы записывать?
— Да, — сказал я.
— Приступим, — невидимый мне собеседник сразу же начал диктовать, быстро и внятно выговаривая каждую букву. — Создана группа, условное название «Ахурамазда», приблизительный состав — около шестидесяти человек. Основное ядро — демиурги из Ложи Мастеров. Руководитель группы — Трисмегист, псевдоним, настоящее имя неизвестно, демиург. Научный руководитель группы — Шинна, псевдоним, настоящее имя неизвестно, демиург. Технический руководитель группы — Петрус, псевдоним, настоящее имя неизвестно, демиург. Отбор кандидатов в группу — совместная операция разведки и демиургов. Финансирование группы — через секретные фонды разведки. Постоянная база группы — Оддингтон, Скайла. Задача группы — семантическая акупунктура. Расшифровка термина неизвестна. В работе используются сильные возбуждающие и наркотические вещества. Через военное ведомство заказано некоторое количество отравляющего газа ХСГ-18…
— «Безумный Ганс»? — спросил я.
— Не перебивайте, — властно сказал собеседник. — У вас диктофон не в порядке? За последние трое суток семь человек из группы погибли при неизвестных обстоятельствах. По официальной версии — нуждаются в отдыхе и отправлены в горы. На самом деле после вскрытия тайно, под чужими именами, похоронены на кладбище в Скайла. Еще четверо увезены в специальную клинику. Диагноз — шизофрения. Конкретное содержание работы строго засекречено. Но некоторым данным Трисмегист усиленно занимается вопросом о действиях русских партизан под Минском в интервале: август — октябрь тысяча девятьсот сорок второго года, заказаны все мемуары по этому поводу, заказаны карты местности, заказаны документы из немецких архивов. Обращаю особое внимание на то, что два дня назад создана так называемая «Шахматная секция». Помимо демиургов туда включены три настоящих шахматиста в категории мастера спорта. Фамилии установить не удалось. Один из шахматистов — участник международного турнира в Аделаиде (Австралия) в мае прошлого года…
Что-то треснуло над «Храмом Сатаны», и оттуда к черному небу, раздвигая сырую темень, взлетели огненные красные шары, заливая лес фотографическим светом.
Началась месса.
— Отступите в тень, — приказал мне собеседник. — Вы слишком на виду.
Он был в синем хитоне с нашивками низших степеней, а лицо — хищное, крючковатое, птичье.
— Так вы демиург? — спросил я.
— Не перебивайте. Трисмегист усиленно собирает мозаику. Цитирую: «Нострадамуса можно установить путем прямого экстрасенсорного контакта по биографическим признакам». Принцип «слепого адресата». Расшифровка принципа неизвестна. — Демиург перевел дыхание. — Еще раз подчеркиваю: сорок второй год, леса под Минском. Все. Теперь вопросы.
— Один вопрос, — сказал я. — Почему вы решили передать эти сведения?
— Вы не поймете.
— А все же?
Демиург сморщил резко заостренный нос.
— Меньше боли, меньше невыносимого суицида, меньше смертельной правды — некоторое оздоровляющее начало, это как лекарство. Истина убивает… — Он раздраженно отмахнулся рукой. — Хватит. Следующая встреча — на Святую Вальпургию. Раньше мне не вырваться. У ухожу первый, не пытайтесь выяснить мое имя — вы все погубите…
Опять вспыхнуло, и шары затрещали. Когтистая лапа сатаны давила их в небе. Я увидел, что демиург повернулся, но почему-то не уходит, — он стоял странно покачиваясь, будто пьяный, а потом упал лицом вперед, и хитон его задрался, обнажив мускулистые ноги в плетеных римских сандалиях, какие обязан носить каждый посвященный. Я нагнулся над ним и попытался поднять. Зрачки его закатились. Он был мертв.
От леса, от сплетенных пурпурных теней, отделился Бьеклин с пистолетом в руке и тоже посмотрел, — собирая в мелкие складки кожу вокруг глазниц.
— А ведь я даже не успел выстрелить, — растерянно сказал он.
- Предыдущая
- 9/21
- Следующая
