Курортный роман с продолжением - Полякова Галина Викторовна - Страница 23

• Предыдущая
• 23/58
• Следующая

– Катюша, хочу тебя попросить называй меня на «ты», а то ты все путаешься. А жених я действительно завидный. У меня все есть для счастливой семейной жизни! – Михаил гордо вскинул голову. – Трехкомнатная квартира в центре города, новая «Волга». Белая! Прекрасная дача на волжском берегу и собственный катер!

– Да… стоит подумать. – Екатерина сделала серьезную мину. Но от этого монумент Тарасовича не пошатнулся ни на йоту. “А на что жить будем, Миша? У меня сын третьеклассник. Наверное, Жорик уже сообщил об этом?

Жора вновь оторвался от проблемных кроссовок. Лицо его выражало напряженное внимание.

– Катюша, об этом не волнуйся, я детей люблю. Твой сын будет моим сыном. А деньги у меня есть. И будут, и знаем, где взять. Я в городе человек не последний – госинспектор по приему сельхозпродукции у населения. Как думаешь, откуда икра-то черная? Да еще и банками трехлитровыми? То-то же. Эх, жаль, рыбкой не удалось тебя угостить – всю уже слопали под пиво.

– Он еще в сельхозакадемии преподает, и музыкальная аппаратура у него классная, – впервые за время самосватовства брата встрял Жора. – Такой ни у кого нет. Фирменная!

– Это замечательно, – повернулась к нему Катя. – Я музыку хорошую очень люблю. – И вновь обратилась к Михаилу – А с алиментами как? Дожить до пятидесяти лет без детей вряд ли удалось. Я права?

– У меня дочь от первого брака, но она уже взрослая. Я помогаю, конечно, но это ни в коем случае нас не разорит.

– Значит, был брак? И, судя по всему, не один? Сколько же? – строго спросила Екатерина.

– Наш с тобой будет третьим, и, надеюсь, последним. Я никак не ожидал, что встречу на юге такую прекрасную девушку, что жениться захочу, – прочувствованно сказал Тарасович.

– А как же Рая? Марина? О других не говорю, Михаил, но этих двух я лично наблюдала. Если бы они знали, что вы с ними только время проводите, а жениться на мне собираетесь, стали бы они с вами встречаться? Получается, вы их обманывали? Хорошо ли это, Миша? Женщины, наверное, надеялись, планы строили, а вы их так цинично использовали. Да и мне не очень приятно, что вы на глазах у будущей невесты…

– Но ты же сама предложила? – искренне удивился, но отнюдь не смутился Тарасович.

– Мало ли что я предлагала. Вы ведь предложения мне тогда не делали? И я замуж еще не собиралась.

– А сейчас собралась, – ехидно заметил младший брат.

– Во всяком случае, буду думать, Жорик! – оборвала его Катя. – Что толку, что ты при мне романов не крутил? Замуж-то не зовешь меня? А Михаил Тарасович сразу понял, что я за человек и какая я женщина. И бюстик мой ему нравится. А он ни в какое сравнение не идет с Раиным или Марининым. Ты вообще меня не замечал, только еще давно, до Аркаши, какие-то глупые комплименты отпускал. Но кому ты их не отпускал на лечебном пляже? Тебе все подряд женщины нравятся. А Михаил сразу увидел, что я женщина порядочная, и на мне можно жениться! – Катя повернулась к Тарасовичу – Большое спасибо, Михаил, за ваше предложение и за оказанное доверие, я очень польщена и обязательно подумаю. Только вот еще одно у меня сынок в спецшколе учится. Как у вас в городе со спецшколами?

– Да не вопрос, Катенька! – непонятно чему обрадовался Тарасович. – О чем речь? У нас же не деревня, а крупнейший город страны. У нас тоже цивилизация. С языковым, математическим, гуманитарным уклоном школы имеются. Да я в самую лучшую школу его устрою! Мне это раз плюнуть!

– Отлично, Михаил. И еще. Вас не смущает разница в возрасте? Ведь двадцать лет не шутка. Я женщина молодая, вдруг еще родить захочу, а не получится? Обидно, правда?

Тарасович выпятил грудь и насмешливо заметил:

– А вот об этом, Катюша, тебе совсем не надо беспокоиться. С этим делом у меня полный порядок. В нашем роду все мужчины – хоть куда! Родим! И не одного, а сколько захочешь. У нашего деда Богдана последний ребенок после семидесяти родился, спроси у Жорика. А прадед, говорят, еще сильнее мужик был!

– Тогда ладно, с этим выяснили, – успокоенно сказала Екатерина, – а то я волновалась.

– Ты все же не торопись, – улыбнулся Тарасович. – У тебя еще три дня на раздумья. А в ресторане, в торжественной обстановке, ты подаришь мне свое согласие, как самый драгоценный подарок на мой знаменательный юбилей! Подумай хорошенько, а я буду ждать в предвкушении.

– Михаил, – Катя по-прежнему сохраняла серьезность, – пока я окончательного согласия не дала, ты, как мы и договаривались, совершенно свободен. Я имею в виду женщин. Погуляй напоследок, а уж потом я никакого беспорядка не допущу. Так что, не теряйся. Может, это последние твои деньки на свободе-то?

В этот день было решено вернуться на всеми любимый лечебный пляж с хорошо организованными радостями жизни. Но Михаилу срочно понадобилось позвонить, и он убежал на переговорный пункт, пообещав вскоре догнать их. По дороге к морю Катя и Жора не разговаривали. Он о чем-то задумался и вдруг остановился.

– Зря ты так с Мишкой, Кать. Он ведь серьезно…

– Может, хватит? – Катя повернула к нему разгневанное лицо. – Не до такой же степени я дура, Жорик! Мало вам мариночек с олями? До меня добрались? Решили тяжелой артиллерией вдарить – законным браком? А я, разумеется, клюну, деваться-то мне некуда. По-моему, это последнее дело с женщиной в моей ситуации такие приемы применять. Мол, сестра не сестра, а попробовать можно. Я ведь тоже не первый день на свете живу. Кем надо быть, чтобы поверить в этот бред? За кого вы меня принимаете, братья?

– Кать, ты не права, послушай! – горячо перебил ее Жора. – Ты ж ничего про Мишку не знаешь, а его знать надо! Представь, он только так и женился всегда – сразу! Первый раз – на студентке. Предложение сделал на третий день. От нее и дочка у него, племяшка моя Виктория. А второй раз – на аспирантке. Так и вовсе, в первый же день в ЗАГС позвал. Но там недолго получилось, лет пять всего прожили. У нее сын от первого брака. Мишка растил его, как своего. До сих пор парню помогает, хоть с Натальей и разбежались давно. А с тобой почти две недели тянул, все нормативы перекрыл.

– Поэтому ничего и не получалось у твоего Мишки. И не получится! – прервала его Катя. – Что за подростковая пылкость у взрослого мужчины? А женщины-то почему на такое шли? Тоже так сильно влюблялись? Или за кого угодно, лишь бы замуж?

– Про женщин не скажу, не знаю, но Мишка именно такой. И он был искренен с тобой, слово даю. Я все же лучше брата знаю. Будь спокойна, он не врет! Он действительно влюбился, и его предложение – самое настоящее, клянусь. Так что, подумай…

– О чем тут думать, Жорик? Что это за любовь, если каждый день у меня на глазах он дам, как перчатки, менял? О какой женитьбе речь? А как он ночью на пляже себя повел? Пожилой человек! Еще и братом назвался. Никакого повода так вести себя со мной я не подавала, и разрешения любоваться на меня, в чем мать родила, он не получал. Нет уж, ничего у него не выйдет! Гуляйте без меня, ребята!

Она все никак не могла успокоиться, но Жора остановил ее:

– Кать, если ты отказать ему решила, то очень тебя прошу, сделай это помягче как-нибудь, – он взял ее за руку. – И не в такой манере, как со мной сейчас говоришь. Мишка мужик ранимый, не слишком везучий в личном, немного романтик. Он ведь мечтает о тебе каждый вечер, планы строит, а баб этих всерьез не принимает. Только о тебе и трындит, когда мы вдвоем. Ты представить не можешь, как он обрадовался, когда Тася вдруг появилась и к вам позвала. Он не знал, как и подступиться к тебе. А тут вдруг помощь его потребовалась! Прям загорелся весь. Как увидел тебя в первый раз на нашем пляже, так сразу и сказал «Вот на этой бы я женился, не раздумывая».

Екатерина недоверчиво слушала, постепенно остывая. Кто их разберет, этих мужчин, как и почему они женятся? И о подобной скоропалительности приходилось слышать, но она никак не ожидала, что столкнется с ней в жизни, а не в женских байках. Неожиданная мысль вдруг вспыхнула в мозгу и поразила ее если бы это стремительное предложение поступило от Жоры, то вряд ли вызвали такую же брезгливо-презрительную реакцию. И там, на ночном пляже, она не чувствовала бы себя оскорбленной до глубины души, если бы не старший, а младший брат любовался звездными бликами на влажном теле… Вспышка эта длилась мгновенье, и не понравилась ей. Она отнесла ее к неизбежно постигающей здесь всех и каждого южной эйфории…

• Предыдущая
• 23/58
• Следующая