Жизнь в дороге - Кубатьян Григорий Степанович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/45
• Следующая

У одного из подходивших к нам офицеров я попросил подыскать мне какой-нибудь головной убор. Моя бейсболка пропала во время обыска на базе морпехов в Хилле, а ходить под иракским солнцем с непокрытой головой было равносильно самоубийству. Офицер обещал помочь и через некоторое время принес нам комплект футболок, шлепанцев, полотенец, а также мыло и зубную пасту. Головных уборов он, к сожалению, не нашел. Зато удалось выторговать еще несколько послаблений — наши рюкзаки и поход в душ.

С получением рюкзаков жизнь изменилась к лучшему. Можно было поставить палатку и разместиться в ней с комфортом, читать книги или делать записи. А в душ, который располагался в другой части лагеря, нас возили на «хамви». Душевые кабинки были построены американцами специально для заключенных иракцев, которых мы, наконец, увидели в большом количестве. Тысячи людей сидели под тентами на огромном поле. Это был пристроенный американцами к старой тюрьме концлагерь, называвшийся Camp Redemtion — Лагерь Искупления.

Возвратившись к себе, я развесил выстиранную одежду на веревках, чтобы придать нашей временной тюрьме жилой и безобидный вид. А палатку украсил российским флажком, объявив ее суверенной территорией Российской Федерации в Ираке.

Через некоторое время нам сообщили, что дело сдвинулось с мертвой точки, и нас вот-вот должны отпустить. Мы с Юрой побывали в полуразрушенных бараках, где прятались от солнца американцы. Там нас в очередной раз сфотографировали и отсканировали указательные пальцы рук. Условия в этих бараках были спартанские, мебель практически отсутствовала, в стенах и потолках зияли дыры, пол был грязным. Но американцы уверяли, что Абу-Грейб еще не самая плохая тюрьма, а второй крупнейший иракский концлагерь в Басре гораздо хуже, поскольку, в довершение ко всему, там часто бывают пыльные бури.

Только мы вернулись к себе, поступило указание собираться. Снова мы ехали в «хамви»: я в первой машине, Юра во второй.

У этих машин на крыше были люки, из которых высовывались пулеметчики. Обычно патрули формируют из таких пулеметных «хамви». Один ствол смотрит вперед, другой назад. Если в конвое три машины, то средний ствол смотрит вбок. Сам пулеметчик, как выяснилось, сидит на неудобном ремне, раскачивающемся при движении. Внутри «хамви» вообще не очень удобно, по уровню комфорта он похож на танк. Кстати, эта машина и широкая такая именно потому, чтобы при езде по пересеченной местности могла ехать по следам от танка. Приехали в загородную резиденцию Удея Хусейна, старшего сына Саддама. Удей возглавлял организацию фидаинов. Про них ходили разные слухи. Одни обвиняли их в репрессиях и зверствах, другие утверждали, что фидаины ничем примечательным кроме пьянства и разгула себя не проявили. Вообще-то словом «фидаины», что означает «жертвующие», называют людей, готовых пожертвовать собой во имя веры — шахидов, камикадзе, смертников. А в старину так называли себя одурманенные наркотиком наемные убийцы ассасины (хашишины).

Место обитания Удэя производило впечатление. Там были дворцы и озера, парки и фонтаны, даже мечеть. Американцы превратили эту территорию в военную базу и создали на ней микроАмерику: жарили хотдоги, играли в настольный теннис и бегали трусцой (это на иракской-то жаре!)

К нам в машину подсел молодой офицер, представитель военной полиции. Он должен был сопровождать нас. Конечная цель еще была непонятна, но отношение конвоиров изменилось и почти напоминало приятельское. К машине подбежал еще один офицер. Оказалось, он читал в газете статью о нас и даже посетил наш сайт в Интернете, на котором мы рассказывали о своих приключениях в разных странах. Грегори, так звали американца, был в восторге от встречи и мечтал сфотографироваться с нами на память. Из казармы он принес целую коробку еды, и угостил нас и наших сопровождающих жареной курицей, фруктами и колой. Тюремные охранники такой пищей не были избалованы и очень обрадовались.

Еще некоторое время конвой петлял по секретным дорогам Багдада, о существовании которых мы и не догадывались, они были закрыты для простых смертных, затем подъехали к дворцу Саддама. На дороге ведущей к воротам кроме бетонных надолбов стояли щиты с угрожающими надписями на английском: «Не останавливаться! Пассажиров не высаживать! Скорость не снижать! Любое нестандартное поведение на дороге вызывает огонь на поражение!» Во дворце располагались штаб коалиционных войск и временное правительство Ирака. Именно здесь нас должны были передать представителю посольства Российской Федерации. Парень из военной полиции привез для нас пропуск во дворец. Без него туда не пропустили бы даже наших конвоиров. Восемь солдат с Абу-грейб разоблачились, оставив шлемы, бронежилеты и автоматы в машине. Без амуниции они казались безобидными подростками, и вели себя во дворце соответственно, весело улыбаясь и без конца щелкая фотоаппаратом.

Дворец Хусейна был похож на улей, наполненный деловито гудящими американцами. В разделенных перегородками коридорах, как в сотах, стояли столы, работали люди. Тут и там висели бумажные таблички: «Министерство Финансов», «Министерство Труда», «Департамент Тюрем». В одном из залов сделали столовую, в которой одновременно обедали сотни человек. На входной двери висело объявление: «Личное оружие, включая автоматы Калашникова и гранатометы, просьба оставлять за пределами столовой».

Окружающие интерьеры были шикарны, и даже царившая в них суета не портила общего впечатления. Мы нашли офицера, занимавшегося нашим делом. С ним находились военный юрист и представитель российского посольства по имени Эльбрус. Нам было неловко за свой запыленный вид, да и рюкзакам досталось во время обыска, но присутствующие были людьми вежливыми и ничего не заметили. Американцы были готовы нас отпустить, но, прежде чем идти, я, в качестве некоторой моральной компенсации, попросил показать нам дворец. Все-таки мало кому удавалось здесь побывать. Военный юрист улыбнулся и повел за собой.

Мы прошли по дворцовым коридорам, и попали в тронный зал Саддама. Именно здесь он выступал перед своими генералами. Стены и потолок были украшены огромными панно на темы светлого будущего Ирака. На картине за троном диктатора грозно летели ввысь баллистические ракеты, а на потолке был изображен золотой купол мечети Аль-Акса в Иерусалиме. Это третья по значению мечеть в исламском мире после святых мечетей Медины и Мекки. Но находится она в Изра иле, недружелюбном для большинства арабов государстве. Так что нарисованные на картине ракеты скорее всего летели именно в ту сторону.

«Вы можете сесть на трон, а я вас сфотографирую», — предложил военный юрист. Трон оказался прямым и не слишком удобным, наверное, специально был таким, не давал уснуть во время утомительных официальных церемоний.

Вместе с Эльбрусом мы добрались до посольства. Оказывается, наше задержание наделало немало шума. Американцы с Абу-Грейб связались с Пентагоном, оттуда звонили в Госдеп США, оттуда в посольство России в Багдаде, оттуда в МИД России. По версии Пентагона, в Ираке были задержаны российские журналисты, фотографирующие военные объекты. Об инциденте стало известно даже в администрации президента России, поэтому посольским работникам было поручено оказать содействие в нашем освобождении и эвакуации с территории Ирака.

• Предыдущая
• 31/45
• Следующая