Счастливый билет - Грэхем Линн - Страница 8
- Предыдущая
- 8/27
- Следующая
Когда посреди страстного объятия Наварр вдруг прервал поцелуй и отстранился, Тоуни совсем ничего не поняла.
— Прекрасно! У тебя здорово получается. — Наварр посмотрел на нее глазами, холодными как лед. — Любой, кто увидел бы этот поцелуй, поверил бы, что мы любовники. Такая имитация интимности более чем убедительна.
Тоуни сначала побледнела, потом покраснела, ощутив мощнейшую волну унижения, накрывшую ее с головой. Но ей удалось-таки вовремя потупить взгляд и ничем себя не выдать.
— Спасибо, — сказала она так, словно с самого начала знала, что он делает и почему, и отреагировала соответственно.
Мысленно же она ругала себя на чем свет стоит за то, что откликнулась на его ласки, как очередная его подружка. И как она только могла? Как могла полностью потерять над собой контроль и забыть, кто он и кто она и почему они вместе? Бога ради, он ведь ей платит! Она безжалостно напомнила себе, что между ними ничего нет, никаких близких отношений. С его точки зрения, она была чем-то вроде наемного работника, девушки из эскорт-услуг, а вовсе не одной из дам его круга, с которыми он привык проводить время. И все же этот поцелуй был лучшим в ее жизни. И она, наверное, до сих пор таяла бы в его объятиях, если бы он не решил прервать этот постыдный эксперимент. Он понарошку поцеловал свою липовую невесту, а она отреагировала на его поцелуй так, как будто он настоящий.
Какого черта ее так влечет к Наварру Казьеру? Он, конечно, красавчик, но неужели все ее защитные барьеры можно пробить одним только физическим влечением? Она всегда отстраненно держалась в общении с мужчинами, и им приходилось прикладывать усилия, чтобы ее заинтересовать. Наварр же оскорбил ее, и как только он может ей нравиться? Злясь на себя за слабость, Тоуни отсела от него как можно дальше.
В дверь постучали. Вошел Жак с двумя мужчинами. У одного в руках был большой чемодан. С застывшей улыбкой Тоуни напряженно подошла и присела рядом с пожилым ювелиром. Тот разложил перед ней множество колец с восхитительной красоты камнями.
— Что тебе нравится? — осведомился Наварр и взял ее за руку. — Выбирай. Какое ты хочешь?
Рука его была настолько больше и грубее ее руки, что несколько жутких мгновений думать Тоуни могла только о том, что почувствовала бы, если бы он стал трогать, гладить и ласкать ее тело. Ослепленная буйством собственных гормонов и смущением, Тоуни нагнулась и наугад указала на одно из колец:
— Можно примерить вот это?
— Розовый бриллиант — отличный выбор, — заметил ювелир, протянул кольцо Наварру, а тот надел его Тоуни на палец.
Оно на удивление хорошо подошло ей по размеру.
— Мне нравится, — заявил Наварр.
— Оно просто потрясающее! Невероятно! — выдохнула Тоуни и тут же ощутила, как его пальцы сжались у нее на запястье.
Наварр метнул на нее строгий взгляд в наказание за столь бурное выражение эмоций. Из чемодана как по волшебству возникло несколько коробочек с другими украшениями с бриллиантами. Не советуясь с ней, Наварр выбрал пару сережек в форме капелек, изящный тонкий браслет и брошь. Тоуни решила, что их ей дают напрокат, чтобы она их надела сегодня вечером.
— Постарайся не вести себя как пустоголовая девица, — сказал Наварр, когда они остались одни. — Меня это раздражает. — Наварр Казьер, похоже, редко терял хладнокровие и присутствие духа, разве что когда так страстно ее целовал. — Мой английский адвокат скоро с тобой созвонится по поводу соглашения о неразглашении, которое ты должна подписать. У меня дела, так что до скорого.
— А можно мне выйти на улицу? Я здесь просто с ума схожу.
— Если выйдешь или с кем-нибудь свяжешься, наше соглашение будет аннулировано, — холодно сказал Казьер. — Элиза составит тебе компанию, пока меня не будет.
Пришла Элиза, и не успел Казьер выйти за дверь, как у Тоуни в руках оказался ее блокнот. Она изобразила Наварра, а за его спиной — Элизу. Тоуни много чего не понимала. Зачем Казьеру нанимать женщину, чтобы та притворялась его невестой? Что он скрывает от нее и от всего остального мира? Какие секреты хранятся у него в ноутбуке? Ведь он готов даже держать ее взаперти у себя в номере, чтобы она не выдала эти секреты…
— Можно посмотреть твой рисунок? — спросила Элиза.
Тоуни скорчила гримасу.
— Если на нем босс, я никому не скажу, — пообещала Элиза, и Тоуни протянула ей свой блокнот.
Элиза рассмеялась:
— Ты хорошо его поняла. Но он не бабник.
— Комикс — это шутка, Элиза, — пояснила Тоуни. — Ты очень ему предана.
— Первый год своей работы я ужасно его хотела. — Элиза сморщила носик. — Он такой красивый, я тогда просто глаз от него не могла отвести.
— А потом он открыл рот и заговорил, — без выражения добавила Тоуни.
— Нет, нет! — Элиза засмеялась. — Нет, как только я увидела его с его дамочками, я сразу поняла, какая я дура. Его внимание привлекают только самые красивые, и даже с ними он больше пары недель не задерживается. Особенно если они требуют от него времени и внимания. Он ни за что не связался бы с подчиненной, и вообще он заядлый холостяк и не хочет ничего менять.
— Я могу его понять. А с кем он сейчас встречается?
Элиза резко выпрямилась, словно только что вспомнила, кто такая Тоуни и что она здесь делает.
— Извини, я не могу тебе сказать. Это конфиденциальная информация.
Щеки Тоуни порозовели.
— Конечно-конечно, я понимаю.
Минут через десять пришел обходительный адвокат с договором о неразглашении. Она его подписала после его разъяснений, и адвокат ушел, вполне довольный результатом визита. Элиза заказала им обед в номер. Когда обед принесли, Тоуни заметила, как официант то и дело бросает взгляды на салфетку у нее на коленях. Она провела по ней рукой и почувствовала под пальцами листок бумаги, который сунула в карман джинсов. Записка? От кого? И о чем? Из всех работников отеля она сблизилась только с Джули. А зачем Джули пытаться с ней связаться?
Словно извиняясь за то, что ничего не сказала о личной жизни босса, Элиза поведала Тоуни о своем женихе Мишеле. Он работал шеф-поваром в Париже, и виделись они нечасто, потому что Мишель работал по вечерам, как раз тогда, когда Элиза обычно освобождалась. После легкого обеда Тоуни направилась в туалетную комнату, чтобы прочитать записку. Ее мучила совесть, потому что задача Элизы как раз и заключалась в том, чтобы не допустить ничего подобного.
«Позвоните по этому номеру, — было в записке. — Информация о Наварре Казьере стоит дорого».
Подписи не было. От кого это? От журналиста, который пытался подкупить Джули? Он надеется, что она воспользуется своим нынешним положением и станет шпионить за Наварром Казьером?
Ей стало противно оттого, что она вообще прочитала эту записку. Может, Казьер и думает, что она совсем беспринципная, раз согласилась взять деньги за то, чтобы притвориться его невестой, на самом деле сделала она это только затем, чтобы ее бабушка Селестина могла остаться в доме престарелых. Если бы Казьер не мог так легко лишить ее работы, она бы сразу отвергла его предложение.
Когда Тоуни вернулась в номер, Элиза там принимала доставленные только что дизайнерские чемоданы и сумки.
— Это для твоей новой одежды, — пояснила она. — Ты завтра едешь в путешествие.
Тоуни ушла паковать чемоданы, а когда закончила, пришла визажистка с помощницей и кучей косметики и увлекла ее в круговорот самых разных манипуляций, призванных сделать ее еще прекраснее.
Когда пришел парикмахер, Тоуни уже на стенку лезла от скуки. Впрочем, у парикмахера настроение тоже испортилось, когда он рассмотрел ее непокорные вьющиеся локоны. Наконец все было готово. Тоуни скривилась, когда увидела свое отражение в зеркале. Уж больно старомодно она смотрелась в своем сером платье. Элиза принесла ей бриллиантовые украшения, и Тоуни надела кольцо, сережки-капельки и браслет. Потом взглянула на брошь, и у нее появилась идея. Она нагнулась, приподняла юбку выше колена и скрепила ее брошью. Теперь она волнами ниспадала до самых лодыжек. Не обращая внимания на выражение лица Элизы, она поддернула длинные рукава платья до самых локтей, а плечи оголила. Платье преобразилось как по волшебству.
- Предыдущая
- 8/27
- Следующая
