Чужеземец - Баранов Никита Эдуардович - Страница 49
- Предыдущая
- 49/76
- Следующая
Помимо основного здания, в обширном дворе располагались еще несколько. Двухэтажное длинное строение, как стало сразу известно – барак для рабов. Чуть поодаль дом покрасивее – там жили свободные работники. Еще дальше – совсем небольшая хижина, увешанная разного рода костями, черепами, амулетами и странными гирляндами. А прямо напротив входа в поместье Крамма, окруженная невысоким частоколом, располагалась небольшая арена, отличный вид на которую открывался с балкона главного здания. Видимо, рабовладелец любил полюбоваться на кровавые зрелища, не выходя из собственного жилища. Все остальные здания, такие как амбар, склад и несколько сараев, находились за пределами стены. Они стояли ближе к плантации.
Основное население имения уже готовилось к отходу ко сну, и потому во дворе можно было заметить лишь пару слуг. Эманой подвел новоиспеченных рабов к бараку и хотел уже было открыть дверь, как вдруг за его спиной появился хозяин. Крамм перекинулся с Эманоем несколькими фразами, и надзиратель сказал:
– Хозяин требовать, чтобы женщина жить в его доме. Большая честь, человеческая самка, не вздумать гневать хозяина, иначе я изодрать твою спину хлыстом до костей.
– Я не могу ее бросить одну, – заявил Роджер.
– Кого это волновать, раб? – усмехнулся Эманой, толкая наемника в барак. – Шевелиться!
Даша, сгибаясь в три погибели от боли, усталости, голода и жажды, беспомощно наблюдала, как ее нового друга ведут в барак. Она хотела запротестовать, но сил на это не осталось никаких. К тому же в это время сам Крамм дружелюбно приобнял ее за плечо и, поддерживая свою рабыню, чтобы та не упала, повел ее в дом, попутно выкидывая изо рта девушки кляп.
– Не волноваться, – добродушно произнес хозяин. – Привыкать к приятному. Ты нам нужна для многих целей. Но главное ты знать – что я тебя дарить своей дочери. Мою дочь звать Джинна’ри Джамбе-Кассим Крамм, и теперь это имя для тебя даже главнее моего. Ты должна запомнить, что называть членов моей семьи нужно «господин» или «госпожа». Я – для простоты господин Крамм. Моя дочь – госпожа Джинна’ри. Ты все понимать, самка человека?
– П-понимать, – кивнула Даша, еле волоча ноги. Кандалы практически полностью сковывали движения.
Крамм трижды постучал по решетке, и та поднялась. За воротами находился обширный зал с круглым бассейном в центре, в котором плавал косяк разноцветной рыбы. Само внутреннее убранство помещения так и светилось богатством: расписные стены, изысканная мебель, позолоченная люстра. Периметр обходили два крепких охранника. Крамм что-то сказал одному из них, и тот принес ключ от кандалов. Освободившись от тяжкого груза, Даша сразу же упала на колени от усталости. За что тут же получила от хозяина мощную оплеуху.
– Встать! – рявкнул он. – Отдыхать – только когда я тебе это говорить!
Девушка с трудом поднялась и преклонила голову. Сейчас она чувствовала себя донельзя беззащитной, маленькой и хрупкой, будто бы девочкой, сильно провинившейся перед собственным отцом. Несмотря на то что Даша знала о том, что может за себя постоять, что обладает силой рунной магии, она боялась. Боялась кулака и воли ее нового хозяина, потому что только он сейчас решал – стоять ей или сидеть, спать или работать, жить или умереть.
Крамм смягчился и повел девушку на второй этаж. Миновав еще пару роскошных помещений и винтовую лестницу, он провел ее по длинному коридору, увешанному огромными картинами, к самой дальней двери и вошел внутрь, предварительно толкнув туда Дашу. Это оказалась комната дочери хозяина, и выглядела она действительно по-девчачьему. Выполненная в светлых тонах мебель идеально сочеталась с мягкими ворсистыми коврами и резной оконной рамой. Овальная кровать с воздушной периной была укрыта нежно-розовым одеялом и подушками с шелковыми наволочками. Тут и там на полу, на полках и даже на письменном столике валялись куклы и прочие игрушки, но самая главная «кукла» сейчас спала. И, судя по силуэту под одеялом, размеров она была недюжинных.
– Джинна’ри, – позвал отец на своем языке. – Проснись.
Девочка поерзала и скинула с себя одеяло. Встав в полный рост, она ввергла Дашу в тихий шок. Даже по меркам пепельников Джинна’ри выглядела очень крупной, и мешковатое ночное платье не скрывало полноты ее телес. Ростом выше среднего человеческого, а объемами как самый настоящий бегемот, это серокожее создание с длинной черной косой на голове широко улыбнулось полным острых зубов ртом. Своими массивными руками девочка крепко обняла отца, а затем перевела заинтересованный взгляд на Дашу.
– Это твой подарок, милая, – сказал Крамм.
– Я так давно мечтала о настоящем человеке, папа! – радостно ответила девочка своим грубым, чуть хрипящим голосом. К слову, Даша слышала лишь шипящие и рычащие звукосочетания, потому что языка пепельников она совсем не знала. – Это великолепный подарок!
– Я рад, что тебе нравится, малышка. Как назовешь свою новую подругу?
– Ну я не знаю… а у нее разве нет своего имени? Люди тоже имеют имена!
– Это не имеет значения. Теперь она твоя. И имя выбирать тебе.
– Тогда я назову ее… назову ее Брахти Шом’На в честь моей предыдущей любимицы.
– Я надеюсь, ты не забыла, почему предыдущая Брахти умерла и чего не надо больше делать? – строго поглядел на дочь Крамм.
– Да, папа, – кивнула девочка. – У людей слишком слабые кости, и играть в борьбу с ними нельзя.
– А еще заставлять их не дышать по десять минут, – усмехнулся отец. – Ну ладно, развлекайся. Не забудь, что твоя Брахти – это не игрушка, а живое существо. Кормление, выгуливание и все остальное – на твоей совести. Но есть еще одно условие: когда мне понадобится Брахти, ты отдашь мне ее без обид. Я иногда буду у тебя ее забирать ненадолго, ясно?
– Ясно. Но для чего?
– Она уже взрослая, здоровая человеческая самка. Вместо того чтобы закупать рабов каждый год, можно просто их разводить прямо здесь, в нашем имении. И с самого рождения учить верности и покорности. Тогда они будут преданны нам от начала и до конца своих дней. Прямо как собаки, которых приучают к хозяину в щенячьем возрасте.
Девочка взяла Дашу за руку и усадила на свою кровать. Затем отошла к своему столу, а вернулась с куклой и миниатюрной расческой.
– Сделай ей прическу! – приказала Джинна’ри, протягивая игрушки девушке.
– Милая, Брахти не знает нашего языка. Ты ведь учила их язык, говори на нем. Но не слишком много: пусть самка сама учится говорить по-нашему.
– Ясно, папа. Спасибо тебе! Это самый лучший подарок в моей жизни!
– Все для моей любимой доченьки. Развлекайся, но долго не засиживайся, уже поздно. Кстати, если Брахти станет противиться – можешь ее побить.
– Хорошо, папа!
Еще раз взглянув на довольную дочку, Крамм вышел и закрыл за собой дверь. Как только хозяин покинул комнату, Даша перевела взгляд на девочку и нервно попятилась. В глазах Джинна’ри сияло столько радости, счастья и восторга, что становилось страшно. Так как разговор отца и дочки для девушки оказался абсолютно непонятным, это устрашало вдвойне. Джинна’ри широко улыбнулась и громко-громко завизжала на авельонском:
– Игра-а-ать! ИГРА-А-А-АТЬ!
Даша почувствовала, как у нее чуть не остановилось сердце. А затем пожалела, что оно все-таки продолжило биться.
Надзиратель протолкнул Роджера в столовую. Эманою приходилось слегка наклонять голову, чтобы его высоченные рога не задевали потолка. В отличие от дома Крамма, барак выглядел по-спартански, без каких-либо излишеств и предметов уюта, но в то же время чистым и ухоженным. Вся мебель в столовой исчислялась четырьмя длинными столами со скамьями, шкафом для глиняной посуды и огромным черным котлом в углу. Эманой усадил Роджера за стол, а сам навалил в миску половник холодного варева из неизвестных ингредиентов и вместе с ложкой поставил перед новоиспеченным рабом.
– Кушать, – скомандовал он.
Наемнику не надо было повторять дважды. Он с радостью накинулся на еду, сильно постаравшись не обращать внимания на тошнотворный привкус подгнивших овощей и изредка попадающийся хрустящий песок. Тем временем Эманой тоже взял себе порцию, усевшись рядом с Роджером, принялся за поздний ужин.
- Предыдущая
- 49/76
- Следующая
