Звездные войны: Старая Республика: Реван (ЛП) - Карпишин Дрю - Страница 36

А еще ситами двигал страх. Они боялись, что джедаи скоро истребят их, и готовы были уцепиться за любую возможность создать оружие против адептов светлой стороны. Вишейт искусно играл на этих страхах, убеждая ситов отринуть подозрения в свой адрес и в адрес друг друга и присоединиться к нему во имя одной великой цели.

Они попали под влияние Вишейта, как только прибыли на Нафему. Он подавил их волю и обратил в собственных рабов, заставив провести самый сложный ритуал в истории ситского колдовства. Вишейт поглотил их, высосал до капли их силу, впитал в себя их могущество, уничтожив все следы своих жертв.

Но расправа над обреченными повелителями была не единственной целью обряда. Напротив, они были лишь средоточием бури, пронесшейся по всей планете. Каждый мужчина, женщина и ребенок погиб в тот день на Нафеме. Сгинули звери, рыбы, птицы, насекомые и растения – все, в ком текла Сила. Когда обряд завершился, Нафема перестала быть живым миром – осталась лишь пустая иссушенная оболочка. Владыка Вишейт принес в жертву миллионы, украв их жизненную силу, чтобы обрести бессмертие. В тот день он стал сильнее, чем кто-либо мог представить, и отказался от имени владыки Вишейта. В тот день появился на свет Император.

Скордж задумался, чего добивалась Найрисс своим рассказом. Надеялась повергнуть его в неописуемый ужас? Если так, ее ждало разочарование.

– Император взял свое по праву, – заявил он. – Сильный забирает у слабого все, что пожелает. Таков наш путь, и не важно, в масштабах миллионов или меньше. Я лишь утвердился в мысли, что он достоин называться Императором.

– Я тоже так думала, – ответила Найрисс, гадко улыбаясь, – пока не увидела Нафему собственными глазами.

Остаток путешествия она молчали. Скордж терялся в догадках, почему Найрисс так уверена, что он примет ее сторону.

Первые намеки на то, что ждет их впереди, он уловил, когда корабль вынырнул из гиперпространства. В лобовом иллюминаторе проплывал серо-коричневый шар планеты, и в ней ощущалось что-то странное и неправильное. Что-то неестественное.

Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы понять причину своего дискомфорта, а когда это случилось, он не сразу ухватил суть. На планете не чувствовалась Сила.

Ощущение было абсолютно чуждым его восприятию. Сила была повсюду. В разное время и в разных местах ее проявление могло быть ярче или тусклее, равновесие светлой и темной сторон постоянно смещалось… Но в той или иной форме Сила присутствовала всегда.

Сейчас, однако, он не чувствовал ничего. Он настолько привык постоянно ощущать Силу где-то на грани восприятия, что ее полное отсутствие практически ошеломляло. Он не мог вымолвить ни слова.

– Приготовься, – сказала Найрисс. – Мы снижаемся.

Чувство пустоты внутри него непрерывно росло, пока челнок планомерно спускался к поверхности Нафемы.

– Идем со мной, – велела Найрисс, поднимаясь с кресла, когда корабль сел.

Продолжая хранить молчание, Скордж последовал за ней вниз по трапу.

Они приземлились в космопорту большого города – вернее, когда-то это было городом. Космопорт окружали здания, стоянки для спидеров и широкие улицы, каких не счесть в любом крупном мегаполисе. Все, как обычно, если не считать зловещей тишины: здесь отчетливо не хватало шума толпы и гула транспорта на вечно загруженных магистралях.

Не было даже ветра, а воздух казался затхлым. Температура была вполне комфортной, но Скорджа начинало знобить.

– Ты чувствуешь холод пустоты, – сказала Найрисс. – Сила – это энергия, дающая тепло нашим чувствам и мыслям, но здесь ее нет. Она высосана без остатка.

Найрисс повела его по пустынным улицам. Скордж, как загипнотизированный, смотрел перед собой, пытаясь осмыслить масштаб увиденного. Постройки казались нетронутыми – ни следа разрушений, присущих катаклизмам, которые сопровождают миллионы смертей. Однако хватало и других признаков, позволявших понять, что же здесь произошло.

На улицах вповалку лежали покореженные спидеры и корабли, чьи владельцы исчезли прямо во время полета, пав жертвой могущественного ритуала. А еще повсюду была одежда – штаны, куртки, ботинки – все, что пережило своих владельцев. В обычных обстоятельствах все это давно бы уже растащили мародеры, но на Нафеме не было даже насекомых-паразитов.

– Где дроиды? – спросил Скордж.

Он поразился тому, как звучал его голос – тускло и безжизненно, как будто ритуал исказил даже звуковые волны.

– Обряд перегрузил их цепи, – объяснила Найрисс. Ее голос звучал так же гулко и отрешенно, как и его собственный. – Даже ядра памяти выжжены. Ничего не восстановишь.

Скордж поднял взгляд и увидел еще нечто противоестественное. Солнце, светившее на них сверху – звезда, которая в космосе казалась ярко-оранжевой – сейчас распространяло бледно-коричневое сияние. Фактически все вокруг было коричневым или серым, как будто обряд смыл все яркие цвета.

Скордж был хорошо знаком со смертью, и ему несложно было понять причины, побуждавшие совершать массовые убийства. Смерть и разрушение пробуждали все те эмоции, которые питали темную сторону Силы, – страдание, ненависть, страх. Но здесь, на Нафеме, все было по-другому, и это потрясло Скорджа до глубины души.

Император поглотил все: жизнь, цвет, звуки, даже Силу. Ничего не осталось. Он не стремился к завоеванию, покорению или уничтожению врагов – концепциям, которые Скордж мог понять.

Жизнь на Нафеме была уничтожена настолько основательно, что планета лишилась всякой причины для дальнейшего существования. Это был вакуум бытия, нарушение естественного порядка вещей.

– Я увидел достаточно, – бросил он.

Найрисс кивнула. Они развернулись и пошли обратно к кораблю.

Теперь Скордж понимал, почему Найрисс и остальные хотели свергнуть Императора. Уничтожение врагов, даже уничтожение планет не было за гранью понимания. Но то, что он видел сейчас, – не просто разрушение. Это аннигиляция. Забвение. Сама ткань Силы была разорвана. Того, кто способен превратить обитаемую планету в невыносимую мерзость, нельзя назвать иначе как сумасшедшим. Увидев ужасы Нафемы собственными глазами, Скордж и впрямь поверил, что Император способен начать новую войну с Республикой, подставив свой народ под удар джедаев и добившись того, что ситы вымрут как вид.

Пока они шли к челноку, Скорджа замутило. Он прожил всю жизнь в гармонии с Силой и от ее отсутствия ощущал почти физическую боль. Челнок хорошенько встряхнуло, когда он оторвался от земли, и Скорджа едва не вырвало.

Он начал приходить в себя лишь после того, как челнок покинул атмосферу проклятой планеты. Скордж ощутил, как Сила заполняет пустоту внутри него, придает бодрость духа и восполняет потерянную энергию. В то же время он почувствовал что-то еще: рядом был кто-то могущественный в Силе – кто-то помимо Найрисс.

Его спутница внезапно засуетилась над панелью приборов, запустив сканирование системы. Скордж понял, что и она почувствовала чужое присутствие.

– Там. – Она указала на дисплей. – Корабль только что вышел из гиперпространства.

– Император мог послать кого-то за нами? – спросил Скордж.

– Я так не думаю, – ответила она, изучая картинку. – Тип корабля мне неизвестен.

По ее голосу Скордж догадался, что Найрисс озадачена не меньше его самого. Если корабль не преследовал их, то вероятность его появления здесь и сейчас была крайне мала. Но Скордж слишком хорошо понимал Силу, чтобы поверить в такое совпадение. Между ними и незваным гостем должна быть какая-то взаимосвязь.

– Похоже на небольшой грузовик, – пробормотала Найрисс. – Не думаю, что нас засекли.

Скордж понял, что сейчас у них на выбор только два варианта. Первый – исчезнуть в гиперпространстве и надеяться, что их не заметили.

Найрисс, очевидно, выбрала второй. Она активировала ионную пушку, навела на неизвестный корабль и выстрелила.

В тот момент, когда «Черный ястреб» выпрыгнул из гиперпространства возле Нафемы, Ревана захлестнул поток мысленных образов. Все навалилось на него – воспоминания, которые он так отчаялся вернуть, наслаивались на душевную боль, которую он так силился унять. Захваченный врасплох этими чувствами, Реван закричал и схватился за голову руками.