Вернись, любовь - Стил Даниэла - Страница 4
- Предыдущая
- 4/58
- Следующая
– Похоже на одну из моделей твоего деда. – Он внимательно изучал ее, прищурив глаза. Он умел видеть и понимать все.
– Ты очень сообразительный. Я украла ее из его коллекции тридцать пятого года. Конечно, не целиком. Только аромат. – Она усмехнулась. – И складки.
Он улыбнулся, изумленно посмотрев на нее, и снова наклонился, быстро целуя.
– Аромат великолепен.
– Хорошо, что мы больше не работаем вместе все время, а то нам бы не удалось ничего сделать. Иногда я удивляюсь, как мы вообще что-то успевали.
– Она села в свое кресло, с обожанием глядя на мужа. Им невозможно было не восторгаться. Он был греческим богом с картин из галереи Уффици во Флоренции, скульптурой римского юноши – высокий, стройный, грациозный, элегантный. Но в то же время в нем было нечто большее. Зеленые глаза казались понимающими, мудрыми, умными, задорными, все схватывающими на лету и уверенными. Несмотря на мягкую и нежную флорентийскую красоту, в нем чувствовались сила, властность и умение командовать. Он был главой дома Сан-Грегорио, наследником сказочного величественного трона, и с достоинством носил мантию, соответствуя этому положению. Он выглядел как глава империи или по крайней мере очень крупного банка. Прекрасно сшитый костюм в тонкую светлую полоску подчеркивал его высокий рост и стройную фигуру с широкими плечами. Все в Амадео говорило о незаурядности. В нем не было ничего фальшивого или показного, ничего позаимствованного, скопированного или неестественного. Элегантный, умный, сообразительный, проницательный и внимательный к окружающим. Страстно любящий свою жену.
– Между прочим, что ты здесь делаешь в таком наряде? Помимо того, что ты зашла поделиться со мной несколькими идеями. – Он снова улыбнулся, встретившись взглядом с Изабеллой, и она улыбнулась ему в ответ.
– Я еду на ленч с несколькими дамами.
– Звучит ужасно. Не лучше ли соблазнить тебя и увезти в номер в «Эксельсиоре»?
– Конечно, но после ленча у меня свидание с другим мужчиной. – Она произнесла это с самодовольным видом, но в ее глазах плясали смешинки.
– Кто мой соперник? – шутливо спросил он, ибо у него не было причин для волнений, и он знал это.
– Твой сын.
– В таком случае никакого «Эксельсиора». А жаль.
– В следующий раз.
– Заметано. – Он со счастливым видом вытянул вперед ноги, как длинный ленивый кот на солнышке.
– Ладно. Нам надо поработать.
– Ну вот. И это женщина, на которой я женился. Ласковая, романтичная, нежная.
Изабелла состроила одну из ужасных гримас их сына, и они вместе рассмеялись. Когда она вытаскивала стопку бумаг с заметками из сумочки, на ее руке ярко засверкало кольцо с бриллиантом и изумрудами, которое он подарил ей летом на десятую годовщину свадьбы. Бриллиант был большой, в десять каратов. А как же иначе? Десять каратов за десять лет.
– Тебе идет мой подарок.
Она счастливо кивнула, взглянув на кольцо. Оно хорошо смотрелось на ее длинных, изящных пальцах. На Изабелле все выглядело прекрасно. Особенно бриллианты в десять каратов.
– О да. Но ты лучше всех. Между прочим, я люблю тебя. – Она притворилась легкомысленной, но они оба знали, что это не так.
– Я тоже люблю тебя. – Они еще раз обменялись улыбками, прежде чем приступить к делам.
Теперь все шло намного лучше, чем когда они все время работали вместе. К концу дня он начинал скучать и стремился поскорее попасть домой. В их встречах и вечерах появилось нечто особенное. Она вновь стала загадочной. Он ловил себя на мысли что думает о том, чем она занята, во что одета. А воспоминание о ее духах уносило его в страну грез.
– Тебе не кажется, что американская коллекция слишком сдержанная? Я размышляла об этом прошлой ночью. – Она украдкой взглянула на Амадео, но видела не его, а модели, которые накануне просматривала с Габриэлой.
– Я так не думаю. И Бернардо был в экстазе.
– Черт. – Она вновь перевела взгляд на него с явным сочувствием. – Тогда я права. – Амадео засмеялся, но она даже не улыбнулась. – Я говорю серьезно. Я хочу заменить четыре ткани и включить одну или две модели для Франции к этой коллекции. Тогда все сработает. – Она, как всегда, выглядела уверенной. И почти никогда не ошибалась. Ее абсолютная уверенность уже десять лет приносила им награды на демонстрациях мод. – Я хочу добавить пурпурные и красные ткани, а также белое пальто. Тогда все будет идеально.
– Обсуди это с Бернардо и скажи Габриэле.
– Я уже сказала Габриэле. Кстати, новое мыло Бернардо для мужской коллекции не годится. Оно весь день било мне в нос.
– Это плохо?
– Ужасно. Аромат духов всегда сопровождает женщину, а запах мужчины не должен ощущаться. Когда он уходит, о нем должно остаться лишь воспоминание, а не головная боль.
– Бернардо будет в восторге. – На мгновение он помрачнел. Иногда сражения между Изабеллой и Бернардо изматывали его. Но они имели большое значение для дела, и он знал это.
Без резких рывков Изабеллы и прочного якоря в лице Бернардо дом мод «Сан-Грегорио» никогда не стал бы тем, чем был сегодня. Но будучи осью, удерживавшей два колеса от того, чтобы они не разлетелись в разные стороны, он чувствовал, что напряжение увеличивается, и это ему не нравилось. Но все вместе они были изумительной командой, и каждый это знал. Несмотря на бесконечные сражения, они каким-то образом умудрялись оставаться друзьями. Это было выше его понимания. Когда Изабелла сердилась, то называла Бернардо такими именами, которые просто не должна была знать, а он выглядел так, словно собирался совершить убийство. Потом, спустя несколько часов после стычки, Амадео находил их в одной из частных примерочных, распивающих шампанское и приканчивающих бутерброды. Он никогда не мог постичь этого и просто радовался тому, что все закончилось так, а не иначе. Сейчас он со вздохом взглянул на часы.
– Ты хочешь, чтобы я позвал его? – Ему никогда не приходилось передавать поручения за Изабеллу. Она всегда это делала сама. Прямо от бедра. В пах.
– Лучше, если это сделаешь ты. В полдень я должна быть на ленче. – Она взглянула на часы, когда-то подаренные Амадео.
– О Боже. Теперь мы отошли на второй план по сравнению с дамскими посиделками. – Но глаза его смеялись. Он знал, что в действительности этого никогда не произойдет. Кроме него и Алессандро, Изабелла жила именно ради их дела, которое давало ей возможность дышать, действовать и чувствовать себя живой.
Амадео поднял трубку и быстро переговорил с секретаршей. Она немедленно вызвала мистера Франко. Он тотчас же явился, ворвавшись в комнату как ураган, и Амадео почувствовал, как напряглась Изабелла: она уже готовилась к сражению.
– Привет, Бернардо. – Изабелла беспечно улыбнулась ему, когда он вошел в кабинет в одном из сотни своих темных костюмов, которые казались Изабелле совершенно одинаковыми. Он носил одни и те же золотые карманные часы, одинаковые безупречно накрахмаленные белые рубашки и темные галстуки с крошечными белыми или красными точками, когда он был совершенно вне себя от злости. – Мне нравится твой костюм. – Это была их дежурная шутка. Она всегда твердила, что его костюмы чрезмерно скучны. Но их простота являлась частью его стиля.
– Послушайте, вы, двое, не начинайте все сначала. Сегодня я не в настроении. – Амадео угрожающе посмотрел на них, но его глаза, как всегда, смеялись, даже когда на губах не было ни тени улыбки, – Кроме того, она должна быть на ленче через сорок минут. Теперь она отодвинула нас на второй план, так как отдает предпочтение ленчам.
– Это, несомненно, важнее. – Бернардо слегка ухмыльнулся и сел. – Как мой крестник?
– Алессандро – само совершенство. Однако занавеси в столовой нет.
Амадео начал расплываться в улыбке, слушая рассказ Изабеллы. Ему нравились озорные поступки мальчика, огонь в его темных глазах, так похожих на материнские.
– Пока я вчера была здесь, решая за вас ваши проблемы, – она подняла бровь, ожидая, что Бернардо примет вызов, и была явно разочарована, когда он этого не сделал, – он позаимствовал мои маникюрные ножницы и «привел занавеси в порядок». Он отрезал примерно метр ткани, которая, по его словам, попадалась на его пути всякий раз, когда он провозил свой любимый грузовик вдоль окна. К тому же не был виден сад. Теперь этого препятствия не существует. На самом деле все идеально. – Теперь она тоже смеялась, как и Бернардо.
- Предыдущая
- 4/58
- Следующая
