Через семь границ (СИ) - Кротов Антон Викторович - Страница 36

• Предыдущая
• 36/38
• Следующая

Посольство Индии находится в центре города, на улице А.Толстого, около почтамта. Визы там выдают разные: самая короткая — транзитная, на трое суток, потом идёт полугодовая, годовая, трёхлетняя и даже пятилетняя виза (которая стоит 100 долларов). Виза делается 72 часа, никаких приглашений или авиабилетов не требуется.

Что до посольств Ирана и Пакистана, они были закрыты. Иранское открыто только утром, а пакистанское — всего два дня в неделю. Узнать способы получения виз нам не удалось.

Зато мы посетили почтамт, чтобы бесплатно позвонить родителям в Москву при помощи хитрости. Местные телефоны («от жетонов»), работающие в режиме обыкновенной односторонней связи (об этом методе вы можете узнать из книги «Практика вольных путешествий»), могут также использоваться и для двусторонней связи в течение короткого времени (2 секунды). Поэтому, выслушав все слова, которые вам хотят сообщить, нажмите кнопку «Ответ» и передайте два-три своих слова. Потом можно перезвонить.

Затем мы посетили книжный магазин, купили несколько книг, затем — центральный вокзал, переписать полезное всем людям расписание электричек! Вокзал огромный, много поездов, пассажиров и милиционеров. Электрички из Ташкента ходят во все стороны, кроме Казахстана. От столицы Узбекистана — чуть больше 10 км до казахской границы, и электрички в соседнее государство решили не пускать. Зато дальних поездов в сторону Кзыл-Орды — Москвы было достаточно, и мы переписали их расписание тоже, размышляя, что при затруднениях на трассе можем всегда пересесть на железную дорогу.

Кстати, штраф на пассажирских поездах в Узбекистане составляет целых 1100 сум (около 50.000 рублей по рыночному курсу), но мы собирались пользоваться этими поездами в Казахстане, где и проезд, и штраф стоит всего 0 сум (0.000 рублей по рыночному курсу).

Когда же пришёл вечерний час и полезные сведения были при нас, мы погрузились в метро и поехали на встречу с Владимиром, у которого собирались переночевать.

Владимир вскоре появился и узнал нас по внешнему рюкзакастому виду.

У него уже останавливались около месяца назад, наши друзья Андрей Степанов и Андрей Винокуров, и он был полон самых тёплых воспоминаний о них. Мы сели на троллейбус и отправились на северо-восток Ташкента, за ташкентскую кольцевую автодорогу, где и жил Владимир (в районе типа нашего Митино).

Владимир засыпал нас своими подарками, подарил карту Ташкента, узбекские книжки, журналы, открытки, пару значков и кучу металлической мелочи. Спасибо! Мы звали его в гости в Москву, он призывал нас побыть ещё в Ташкенте. Но мы были настроены на скорейшее прибытие домой. Наш друг Влад, как потом оказалось, в этот момент уже ехал по просторам России.

Ранним утром Владимир проводил нас до автобусной остановки; мы попрощались, сели на автобус и доехали до Чимкентского шоссе. Там мы пересели на другой автобус, следующий, как нам объяснили, «до таможни». Автобус был полон казахских старушек, и, в меньшей мере, прочих людей.

Автобус шёл примерно полчаса. Наконец, мы заехали на какую-то стоянку, все вышли. По обеим сторонам трассы был базар, продавали всё, от арбузов до бензина. Недоумевая — где таможня? — мы пошли вперёд по трассе, но таможни всё не было. Мы помнили таможни на туркменско-узбекской границе: монументальные сооружения, — и здесь ожидали увидеть ещё большие; морально подготовились к длительному досмотру… Но ничего не было. Через десять минут ходьбы базар кончился, началась трасса.

— Скажите, пожалуйста, это уже Казахстан?

— Да, Казахстан.

Так мы, того не заметив, оказались в Казахстане.

До встречи, древний Узбекистан! Ещё приедем сюда. Посмотрим более подробно.

Домой! Домой, пора домой!

Местная машина подвезла нас на пару километров, до пересечения с «Магистралью». Магистраль Ташкент—Чимкент шла почему-то перпендикулярно нашей дороге, по которой мы ехали из Ташкента. Видимо, наш автобус ехал не по основной, а по местной дороге, поэтому не было и таможни. Свернув на основную трассу, мы увидели большой поток машин и легко добрались до Чимкента.

После Чимкента машин стало меньше. Пошли бескрайние степи.

Мы зашли в придорожное кафе налить бутылку воды. Нас спросили, откуда мы, и предложили поесть (бесплатно). Мы согласились, и нас накормили чаем и пловом.

Водители усердно рекламировали нам посёлок Туркестан. По их словам, это святой мусульманский город, где находится чья-то древняя гробница. Но, торопясь в Москву, мы так и не увидели этой гробницы.

Не успели мы достичь Кзыл-Орды, как начало темнеть. Машин на трассе — одна в пять минут, все перегружены. Грузовики, идущие на север, забиты: кабина полна водителей, кузов — арбузов.

«Доедем до какого-нибудь города, пересядем на железную дорогу,» — размышлял я. Но жизнь сложилась иначе.

Остановилась легковушка с татарскими номерами. Водитель, мрачный и малоразговорчивый гражданин, ехал с Памира в Казань. На Памире, значительно дальше Душанбе, живёт его брат, и жизнь там нехороша. Туда он сопровождал грузовики с зерном, обратно возвращался один. Хотя ехал он почти круглосуточно, и от Ташкента до Казани добирался за трое суток, дороги на Памире столь плохи, что от своего посёлка до Ташкента он ехал почти пять дней!

Больше всего на свете водитель сей не любил казахских гаишников. Второй нелюбовью его был Иргиз, район, где асфальтированная дорога М32 превращается в колеи посреди степи. Третьим фактором, омрачавшим его существование, были поломки машины. Также и другие причины делали водителя хмурым и неразговорчивым, однако он нас провёз 1250 километров до самого Актюбинска!

В темноте, почти молча, доехали до Кзыл-Орды. За Кзыл-Ордой заночевали: водитель в машине (на куче вещей, которыми было завалено заднее сиденье), а мы — рядом, в спальниках (палатку не доставали).

Часов в пять утра водитель разбудил нас. Было ещё темно. Наскоро собравшись, мы сели в машину.

Миновали Аральск. Уровень Аральского моря, берега которого несколько лет назад отступили на 70 км, в последнее время, сказывают, стал вновь подниматься. Однако самого моря не было видно, лишь люди, продающие в степи больших сушёных рыб, выдавали близость водного бассейна.

После Аральска начался столь нелюбимый водителями «Иргиз». Почти триста километров магистральной дороги (бывшего «общесоюзного», а теперь «международного» значения) никогда не были асфальтированы. Трасса, оставшаяся гравийной, с течением времени так сильно раздолбалась, что ехать по ней нельзя — степь ровнее. Вот машины и едут по многочисленным колеям в степи на расстоянии до 100 и более метров от «дороги», поднимая огромные тучи пыли.

— Зимой, — мрачно заметил водитель, — тут вообще лучше не ездить. Заносит снегом, никто не чистит. Один раз трое суток простоял. Пошёл к людям греться. Возвращаюсь — всю машину обчистили, что могли, унесли. А потом трактор приезжает, по десятке собирает со всех, кто застрял, и чистит. Двадцать километров расчистит, а там — другая пробка. Наживаются на чужой беде. Надо было тогда через Целиноград ехать — там чуть лучше дорога.

Сквозь пыль вдруг видим… гаишника. Спешит сквозь степь к той колее, на которой увидел движущуюся машину. Стоит, подняв свою деревянную, облезлую, когда-то покрашенную в полосатый цвет палку.

— Помоги, брат, бензинчику отлей! Пять литров всего нужно!

— А что с палкой стал? Я и без палки остановился бы.

— Ну, извини. — Достал канистру и шланг. Наш водитель с неудовольствием смотрел, как в канистру гаишника медленно-медленно перетекает бензин.

• Предыдущая
• 36/38
• Следующая