Обещание - Стил Даниэла - Страница 26

• Предыдущая
• 26/110
• Следующая

Широкие задние дверцы «Скорой помощи» широко распахнулись, и санитары бережно внесли носилки Майкла в прохладный холл отеля. Здесь их уже встречал управляющий, специально спустившийся вниз, чтобы приветствовать важных гостей.

Марион зарезервировала в этом отеле роскошный люкс в самом верхнем этаже, хотя особой необходимости в этом не было. Просто ей казалось, что небольшая передышка между больницей и возвращением домой будет полезна Майклу. Кроме того, у Марион было в Бостоне несколько дел, требовавших ее личного присутствия, да и Майкл по каким-то одним ему понятным причинам настоял, чтобы два-три дня пожить в отеле и только потом ехать в Нью-Йорк. А Марион сейчас готова была удовлетворить любой его каприз.

Когда — уже в номере — санитары осторожно переложили его с носилок на кровать, лицо Майкла исказила недовольная гримаса.

— Ни к чему все это, мама, — проворчал он. — Со мной все в порядке. Врачи сказали, что я уже поправился.

— Все равно торопиться не нужно.

— Торопиться?..

Марион вручила санитарам чаевые, и оба бесшумно исчезли. Майкл тем временем огляделся по сторонам и поморщился. В огромной комнате было полным-полно живых цветов, а на столе у кровати стояла корзина с фруктами. Это был подарок от администрации, поскольку отелем владела не кто иной, как Марион. Она приобрела его несколько лет назад в качестве выгодного вложения капитала и с тех пор, наезжая в Бостон, каждый раз останавливалась только здесь.

— Тебе нельзя волноваться, дорогой. Отдыхай, постарайся поспать. Или, может, ты хотел бы что-нибудь съесть?

Марион хотела нанять Майклу специальную сиделку, но даже Викфилд сказал, что в этом нет никакой необходимости. Такое внимание не могло не показаться навязчивым, а это только еще больше раздражало бы Майкла. Все, что от него требовалось, это беречь себя и избегать перенапряжения в течение ближайших двух-трех недель. После этого, по мнению врачей, он мог приступить к работе. Но Майкл знал, что его ждет одно неотложное дело, и собирался исполнить его, как только сможет вставать. Или как только мать ненадолго ослабит свой контроль.

— Так как насчет небольшого завтрака? — снова спросила Марион.

— Конечно, ма. Я хочу улиток в вине, устрицы а-ля Рокфеллер, бутылку шампанского, черепашьи яйца и русскую икру. — И он сел в кровати, улыбаясь, словно расшалившееся дитя.

— Какой у тебя отвратительный вкус, дорогой, — не слушая его, ответила Марион, бросая взгляд на часы на каминной полке. — Впрочем, не стану тебе мешать — закажи что-нибудь сам, а ко мне с минуты на минуту должен прийти Джордж. В час дня у нас важные переговоры в деловом центре.

С этими словами она вышла в соседнюю комнату, чтобы подготовить необходимые бумаги. Через несколько секунд в дверь позвонили, и в номер вошел Джордж Каллоуэй.

— Рад тебя видеть, Майкл. Как ты себя чувствуешь?

— Чувствую себя полным лентяем, — бодрясь, ответил Майкл. — За все две недели, что я валялся в больнице, я палец о палец не ударил. Скорей бы уж на работу…

Он пытался шутить, но в глазах его была какая-то пустота и растерянность. Даже Марион не могла их не заметить, но она приписывала это действию перенесенной травмы. Любые другие объяснения она сознательно отгоняла от себя; ей не хотелось даже думать о том, что в Майкле что-то надломилось, после того как он узнал о предполагаемой смерти Нэнси.

И ей это вполне удавалось. Во всяком случае, с Майклом они говорили о бизнесе, о проекте нового медицинского центра в Сан-Франциско, и никогда об аварии.

— Ничего, скоро мы тебя так нагрузим, что сам запросишься в отпуск, — неловко пошутил Джордж, садясь в ногах его постели. — Как раз сегодня я заглянул в твой новый кабинет, Майкл. Это что-то невероятное…

— Не сомневаюсь… — Майкл повернул голову и посмотрел на мать, которая как раз вернулась в комнату. На ней был светло-серый костюм от Шанель и голубая шелковая блузка. В ушах покачивались серьги с крупными жемчужинами; тройная нитка жемчуга спускалась ей на грудь. — У мамы отличный вкус.

— Да, — согласился Джордж и улыбнулся Марион, но она нервно отмахнулась от обоих.

— Хватит рассыпаться в комплиментах, поехали. Мы уже опаздываем. Джордж, ты приготовил нужные документы?

— Разумеется.

— Тогда пошли. — Она шагнула к кровати Майкла и, наклонившись, поцеловала его в макушку. — Отдыхай, дорогой. И не забудь заказать завтрак в номер.

— Слушаюсь, мэм. Удачных переговоров! Марион слегка приподняла голову, и по лицу ее скользнула довольная улыбка.

— Удача здесь ни при чем, сын.

Майкл и Джордж дружно рассмеялись при этих словах. Как только Джордж и Марион вышли, Майкл, выждав из предосторожности несколько минут, сел на кровати и спустил ноги на пол.

Голова слегка кружилась, но отступать он не собирался. Вот уже две недели Майкл втайне лелеял свой план, и сейчас наступил самый подходящий момент для его осуществления. Ради этого он жил, только об этом думал все две недели, пока лежал в больнице. Ради этого Майкл предложил матери — фактически настоял на этом, — чтобы они на несколько дней задержались в бостонском отеле. Даже сегодня он всячески поощрял мать к тому, чтобы она не боялась оставить его одного и сходила-таки на деловую встречу по поводу строительства нового здания городской библиотеки. Майкл отлично знал, что переговоры будут длиться несколько часов, и рассчитывал использовать это время для осуществления собственного плана. Он просто не мог допустить, чтобы его поймали с поличным. Это бы все испортило.

Он просидел на кровати около получаса, ожидая, пока пройдет головокружение. Кроме того, Майкл хотел убедиться, что мать уехала и не вернется, пока он будет одеваться. Все остальное представлялось ему достаточно простым — свои действия он репетировал в уме по меньшей мере тысячу раз.

Когда наконец Майкл уверился, что опасности никакой нет, он встал и, открыв чемодан, быстро достал оттуда все необходимое. Серые слаксы, синяя рубашка, носки, нижнее белье… Так, а где же туфли? А, вот они, слава богу!..

Он стал одеваться, но никак не мог попасть ногами в штанины. Майкл даже удивился, как всего за две недели он мог разучиться одеваться самостоятельно, однако очень скоро понял, что неумение тут было ни при чем. Просто его шатало от слабости, руки дрожали и не попадали в рукава, а пуговицы выскальзывали из пальцев и не лезли в петли. Несколько раз Майклу даже пришлось остановиться и присесть, чтобы отдышаться, но потом все начиналось снова.

• Предыдущая
• 26/110
• Следующая