Калейдоскоп - Стил Даниэла - Страница 15
- Предыдущая
- 15/100
- Следующая
– А ты, Артур, ты счастлив? – спрашивала она и тут же сама отвечала:
– Нет, конечно же, нет… Я напрасно спрашиваю тебя…
Артур только смотрел на нее тоскливым взглядом. Как можно быть счастливым с женщиной вроде Марджори? Это же просто эгоистичный, честолюбивый айсберг.
– Тебе следовало бы заставить ее родить детей, если ты хочешь их иметь. Время работает против вас.
Соланж сказала это с серьезным видом, но Артур с горечью рассмеялся. Невозможно было заставить Марджори сделать что-то, чего она не хотела. По крайней мере, он не мог этого. Не такой он был человек.
– Невозможно заставить женщину иметь детей, – покачал головой Артур. – В конце концов получится, что и мать несчастна, и дети тоже. Не то что твои.
Хилари и Александра были прелестными малышками, Артур боготворил их. Хилари была темноволосая, как Сэм, и зеленоглазая, а Александра ярко-рыжая и голубоглазая.
Артур улыбнулся Соланж и увидел в ее глазах печаль.
Она знала, как проводит время Сэм – слухи о его похождениях распространялись по Нью-Йорку быстро, да и газеты уделяли ему много внимания.
– Он ужасный глупец. Ему тридцать один год, мир лежит у его ног… и жена у него такая, за которую любой мужчина дал бы отсечь себе правую руку.
– Зачем мне рука? – усмехнулась Соланж. – Мне нужно его сердце, а не рука… или все эти дорогие безделушки. Когда он нашкодит, то непременно приносит украшения с бриллиантами.
– Я в курсе, – нахмурился Артур.
Он по-прежнему давал Сэму рекомендации относительно его финансов и в последнее время настаивал, чтобы тот жил экономнее. Но Сэм его не слушал и упивался успехом: все покупал, покупал и покупал… все только самое лучшее для дочек… меха и ювелирные украшения для жены… одежду для себя и дорогие подарки для любовниц. О нескольких его возлюбленных Артур был осведомлен, но в глубине души надеялся, что Соланж ничего не знает. Но, оказывается, дело обстояло иначе. Ему впервые показалось, что она действительно несчастна.
– Я не знаю, Артур, что мне делать. Устроить ему сцену и сообщить, что знаю обо всем, или тихо сидеть и ждать, когда это закончится. А закончится оно скоро. С Сэмом так всегда… Потом он ко мне возвращается.
Соланж улыбнулась такой улыбкой, за которую Артур многое бы отдал, если бы она предназначалась ему.
– Ты очень разумная женщина, Соланж, в отличие от большинства американок. В этой стране жены сходят с ума, если подозревают мужа в связях на стороне. Они нанимают сыщиков, подают на развод, грызутся за каждую сколько-нибудь ценную вещь…
Соланж лишь улыбнулась на это своей легкой, мудрой улыбкой, которая как-то не вязалась с ее юной внешностью.
– Мне не нужны пещи, Артур. Мне нужен только мой муж.
Было очевидно, что она его боготворит. Артур в очередной раз позавидовал своему другу. Он всегда задавал себе вопрос: что бы случилось, если бы тогда, в Париже, он осмелился заговорить с Соланж в тот день, на рю д'Арколь?.. Что, если?.. Этот глупый, лишенный смысла вопрос не даст ему покоя всю жизнь. «Везет же паршивцу, – думал о друге Артур. – Он сам не понимает, как ему везет!»
– Я полагаю, что он опять успокоится, – вздохнула Соланж и допила вино. – Теперь каждая его новая партнерша – это маленькая проблема, но в конце концов он устает от них. Ему нелегко, он всего себя отдает спектаклю… У актера тяжелая жизнь. Театр требует напряжения всех сил.
Соланж, похоже, действительно перила в то, что говорит. Однако Артур покачал головой:
– Нет, это не совсем так. Просто Сэм избалован. Избалован успехом, женщинами… и тобой, Соланж. По-моему, он для тебя чуть ли не бог, честное слово.
– Он… для меня… Он для меня все. Она устремила на Артура взгляд своих выразительных глаз. Ее слова задели его за живое.
– Ну тогда сиди и жди, пока он вернется. Он просто играет, Соланж. Пока ты относишься к этому с пониманием, это не так уж серьезно.
Соланж кивнула. Это был хороший совет. Она всегда была готова потерпеть, была готова скорее погибнуть, чем потерять его.
В результате очередной роман Сэма затянулся на целых шесть месяцев и закончился попыткой самоубийства его партнерши, после чего она оставила роль «по состоянию здоровья», и жизнь Сэма вошла в норму.
Соланж почувствовала большое облегчение. Угроза миновала, хотя и оставила неприятный осадок. Шел уже 1954 год, Сэм играл в спектакле еще целый сезон, вернувшись, как и прежде бывало, к жене и детям. Ни одна пьеса из тех, в которых он играл, не шла так долго, и, когда ее сняли, и Сэму, и Соланж было грустно.
На лето они с дочерьми отправились в Европу, в Сан-Тропе. Сэм давно об этом мечтал. Он там был во время войны, правда, всего один день и всегда хотел еще раз побывать на этом курорте.
Артуру они послали открытку из Сан-Тропе, а потом еще одну, из Канн, затем совершили экскурсию в Париж, и Соланж показала дочерям, где жила, будучи ребенком. Для Соланж это было сентиментальное путешествие в прошлое – спустя девять лет после переезда в Америку ее посетили как печальные, так и радостные воспоминания.
Хилари исполнилось пять лет, и Соланж надеялась, что поездка доставит ей удовольствие, Александра же еще была слишком маленькой, чтобы понять, куда она отправляется. Для помощи с детьми в путешествие специально взяли няню.
Это было несравнимо с тем, как Соланж покидала Францию в 1945-м – с билетом третьего класса и суммой денег, которой едва хватило на еду. Тогда у нее было три платья, две пары туфель, шляпка и поношенное пальтишко, доставшееся от матери. Теперь же чемоданы были битком набиты дорогой одеждой. Приплыли они во Францию первым классом, на лайнере «Liberte», в Париже остановились в отеле «Ритц». Сэм попел жену за покупками в магазины «Живанши», «Шанель» и «Диор», у «Картье» выбрал ей в подарок изящный браслет с бриллиантами.
– Но он мне не нужен, Сэм! – смеясь, протестовала Соланж, когда он надевал браслет ей на руку.
Сэм опять был сердечным и баловал супругу так, словно хотел заново покорить ее.
За последние годы он запел некоторые дорогостоящие привычки, и это беспокоило Соланж. Она, как и Артур, уговаривала его начать откладывать деньги на детей.
- Предыдущая
- 15/100
- Следующая
