Король (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 7

• Предыдущая
• 7/137
• Следующая

– Прости, – протянул Икан. – Ты ответил, и я прослушал твой ответ?

– Да, мы скоро планируем вывести ее в свет.

– Да. – Аристократ снова улыбнулся. – Я знаю, ты сильно волнуешься о ее перспективах. Будучи отцом, я тебя прекрасно понимаю... дочерей главное удачно выдать замуж.

Абалон не выдохнул сдерживаемый воздух, пока мужчина не продолжил свое хождение по комнате.

– Разве ты не чувствуешь защищенность, зная о четком разделении общества на классы? Грамотное размножение вылилось в группу превосходящих всех индивидов, и традиции вкупе со здравым смыслом требуют от нас ограничивать наши связи только с представителями нашей расы. Ты можешь представить свою дочь в браке с простолюдином?

Он растянул последнее слово, придавая ему окраску ненормативной лексики и угрозу оружия с взведенным курком.

– Нет, не можешь, – ответил Икан за него,

На самом деле, Абалон не был в этом так уверен. Если бы мужчина любил ее достаточно сильно? Но дело ведь не в этом? Икан помедлил, окидывая взглядом картины маслом, развешанные напротив семейной коллекции книг в первых изданиях. На произведениях искусства были изображены, в основном, его предки, но самый великий из них висел над огромным камином.

Знаменитый муж в истории расы, принадлежавший к линии Абалона. Благородный Спаситель, как его называли в семье.

Отец Абалона.

Икан описал круг рукой, указывая не только на эту комнату, но на весь особняк, содержимое, его жителей:

– Все это стоит того, чтобы побороться за сохранность, что возможно только при условии уважения Древнего Права. Догмы, которые мы, представители глимеры, стремимся защитить – сама основа всех надежд, возложенных тобой на свою дочь... без этих основ, кто знает, где в итоге она окажется.

Абалон на мгновение закрыл глаза.

Отчего аристократ заговорил более мягким, добрым голосом:

– Этот король, о котором ты так трепетно говоришь... он состоит в браке с полукровкой.

Абалон резко распахнул глаза. Как и всем членам Совета ему сообщили о королевском браке, не более.

– Я думал, он связан с Мариссой, дочерью Уоллена.

– В действительности, нет. Церемония состоялась за год до набегов, и все самонадеянно допустили, что он выполнил свое обязательство по отношению к сестре Хэйверса... но пошли толки, когда Марисса впоследствии вступила в связь с Братом. Позже, благодаря Тайму... – он кивнул на юриста, – мы узнали, что Роф взял другую женщину... не нашей расы.

Повисла пауза, будто Абалону дали врем для удивленного вздоха. Когда у него не помутился разум от изумления, Икан подался вперед и заговорил медленно... словно обращался с умственно отсталым.

– Если у них появится ребенок, то на трон сядет наследник, на четверть человек.

– Никто сейчас не чистокровен полностью, – пробормотал Абалон.

– И очень жаль. Но ты, разумеется, согласишься, что существует огромная разница между отдаленными связями с людьми... и Королем, имеющим отношения к мерзкой расе. Но даже если это не оскорбляет тебя... уверен, что это не так... Древнее Право прописывает императив: Король должен быть чистокровным вампиром... и Роф, сын Рофа не может дать нам такого наследника.

– Предполагая, что это правда...

– Это так.

– Чего вы хотите от меня?

– Я просто посвящаю тебя в курс дела. Я – не более чем обеспокоенный гражданин.

Тогда зачем он пришел в сопровождении свирепого воина?

– Что ж, я ценю, что ты счел нужным проинформировать меня...

– Совет собирается принять меры.

– Какого рода?

– Будет проведено голосование. Скоро.

– Отречение всех возможных наследников?

– Свержение Короля. В его власти изменить законы в любое угодное ему время, на корню истребляя все меры предосторожности, тем самым продолжая ослаблять расу. Его необходимо свергнуть законным образом, и как можно скорее.

Аристократ перевел взгляд на изображение дочери Абалона.

– Я верю, что на собрании Совета, созванном по особенному поводу, твой род будет представлен твоей печатью и цветами.

Абалон мельком посмотрел на воина, прислонившегося к стене. Мужчина, казалось, почти не дышал, но уж точно он не почивал.

Как скоро разруха охватит сей славный дом, если он не даст обет голосовать? И в каком виде она обрушится на его семью?

Он представил свою дочь, скорбящую по единственному родителю, покинутую навеки. Себя – в муках, свою жестокую смерть.

Дражайшая Дева в Забвении, суженный взгляд воина был направлен прямо на него, будто Абалон был его целью.

– Да здравствует истинный Король, – сказал Икан. – Скорее так.

На этой ноте чистоплотный «обеспокоенный гражданин» покинул комнату вместе с адвокатом.

Сердце Абалона гулко забилось, когда его оставили наедине с воином... и спустя мгновение пронзительного молчания, мужчина покинул свое место, подойдя к серебряной чаше с яблоками.

– Я могу их взять, не так ли? – сказал голос с сильным акцентом.

Абалон открыл рот, но смог издать лишь писк.

– То есть «да»? – раздался ответ.

– Разумеется. Да.

Боец потянулся к нагрудной кобуре и достал кинжал, серебряное лезвие длиной с мужское предплечье. Он резко подбросил кинжал в воздухе, лезвие поймало вспышку... и с той же уверенностью воин поймал рукоятку и всадил оружие в яблоко.

Не отпуская взгляд Абалона.

Отступая от чаши, он перевел взгляд на портрет.

– Она очень красива. Пока.

Абалон закрыл своим телом картину, готовый пожертвовать собой, если потребуется: он не хотел, чтобы этот воин даже смотрел на рисунок, не то, чтобы комментировал его... или сделал что-то хуже.

– До скорой встречи, – сказал воин.

Он ушел, держа в левой руке яблоко, пронзенное в середине.

Когда Абалон услышал отдаленный стук двери, он буквально рухнул на шелковый диван, конечности обмякли, сердце гулко билось. И хотя его руки тряслись, он умудрился достать сигарету из хрустальной коробки и прикурить ее от тяжелой хрустальной зажигалки

Делая глубокий вдох, он уставился на портрет своей дочери, впервые в жизни испытывая пронизывающий страх.

– Славная Дева-Летописеца...

Признаки волнений наблюдались в течение года: толки о том, что Король впал в немилость в определенных кругах аристократии; слухи о покушении; инсинуации о том, что образовавшаяся группа заговорщиков готовилась сделать свой ход. А потом состоялась встреча Совета, на которую Роф прибыл с Братством и обратился к собравшимся с неприкрытой угрозой.

Это было первой встречей с Королем за... Абалон не мог вспомнить, за сколько времени. В действительности, он не помнил, когда кто-нибудь добивался аудиенции с правителем. Конечно, издавались прокламации... декреты, прогрессивные и, по мнению Абалона, припозднившиеся.

Другие же не согласятся.

И, очевидно, были готовы заставить всех несогласных.

Переведя взгляд на портрет своего отца, он попытался найти в глубине себя храбрость, некоторую твердыню под ногами, чтобы постоять за то, что он считал правым: если Роф сочетался браком с полукровкой, то в чем проблема, если он любит ее? Он реформировал множество пунктов Древнего Права, дискриминационных по своему характеру, если уж на то пошло, решение короля в выборе шеллан означало, что Король – человек слова.

И, тем не менее, было в характере Короля нечто старомодное: недавно было убито два аристократа.

Монтраг. Элан. Оба убийства – жестокие, в их жилищах. И обоим приписывали инакомыслие.

Очевидно, Роф не станет отсиживаться в стороне, пока вокруг него плетутся интриги. Беда в том, что его враги при дворе также повышали ставки, привлекая собственных силовиков.

Абалон запустил руку в карман смокинга и достал свой айФон. Выбрав номер из списка контактов, он набрал «вызов» и вполуха слушал гудки.

Когда мужской голос взял трубку, Абалону пришлось прокашляться:

– Я должен знать, если к тебе приходили.

Мгновение его кузен медлил.

– Да. Приходили.

Абалон выругался.

• Предыдущая
• 7/137
• Следующая