Русская поэзия начала ХХ века (Дооктябрьский период) - Горький Максим - Страница 32
- Предыдущая
- 32/102
- Следующая
Изменить размер шрифта:
32
Песни из лабиринта
1
Знаки
То пело ль младенцу мечтанье?
Но все я той песни полн…
Мне снится лучей трепетанье,
Шептанье угаданных волн.
Я видел ли в грезе сонной,
Младенцем, живой узор, —
Сень тающей сети зеленой,
С ней жидкого золота спор?
Как будто вечерние воды
Набросили зыбкий плен
На бледно-отсветные своды,
На мрамор обветренный стен.
И там, в незримом просторе,
За мшистой оградой плит, —
Я чую, — на плиты море
Волной золотой пылит…
Чуть шепчет, — не шепчет, дышит,
И вспомнить, вспомнить велит, —
И знаки светом пишет,
И тайну родную сулит.
2
Тишина
С отцом родная сидела;
Молчали она и он.
И в окна ночь глядела…
«Чу, — молвили оба, — звон…»
И мать, наклонясь, мне шепнула:
«Далече — звон… Не дыши!..»
Душа к тишине прильнула,
Душа потонула в тиши…
И слышать я начал безмолвье
(Мне было три весны), —
И сердцу доносит безмолвье
Заветных звонов сны.
3
Память
И видел, младенцем, я море
(Я рос от морей вдали):
Белели на тусклом море
В мерцающей мгле корабли.
И кто-то гладь голубую
Показывал мне из окна;
И вещей душой я тоскую
По чарам живого сна…
И видел я робких оленей
У черной воды ложбин.
О, темный рост поколений!
О, тайный сев судьбин!
4
Игры
Мой луг замыкали своды
Исто́нченных мраморных дуг…
Часы ль там играл я — иль годы —
Средь бабочек, легких подруг?
И там, под сенью узорной,
Сидели отец и мать.
Далось мне рукой проворной
Крылатый луч поймать.
И к ним я пришел, богатый, —
Поведать новую быль…
Серела в руке разжатой,
Как в урне могильной, — пыль.
Отец и мать глядели:
Немой ли то был укор?
Отец и мать глядели:
Тускнел неподвижный взор…
И старая скорбь мне снится,
И хлынет в слезах из очей…
А в темное сердце стучится
Порханье живых лучей.
5
Сестра
И где те плиты порога?
Из аметистных волн —
Детей — нас выплыло много.
Чернел колыбельный челн.
Белела звезда отрады
Над жемчугом утра вдали.
Мы ждали у серой ограды…
И все предо мной вошли.
И я в притвор глубокий
Ступил, — и вот — Сестра.
Не знал я сестры светлоокой:
Но то была — Сестра.
И жалостно так возрыдала,
И молвила мне: «Не забудь!
Тебя я давно поджидала:
Мой дар возьми в свой путь.»
И нити клуб волокнистый —
Воздушней, чем может спрясти
Луна из мглы волнистой, —
Дала и шепнула: «Прости!
До тесной прости колыбели,
До тесного в дугах двора, —
Прости до заветной цели,
Прости до всего, что — вчера…»
6
В облаках
Ночь пряжу прядет из волокон
Пронизанной светом волны.
И в кружево облачных окон
Глядят голубые сны.
И в трещинах куполов тлеет
Зенит надлунных слав;
И в тусклых колодцах белеет
Глубоких морей расплав.
В даль тихо плывущих чертогов
Уводит светлая нить, —
Та нить, что у тайных порогов
Сестра мне дала хранить.
Как звон струны заунывной,
В затвор из затвора ведет,
Мерцая, луч прерывный, —
И пряха-Ночь прядет.
И, рея в призраках зданий,
Кочует душа, чутка
К призывам сквозящих свиданий,
За нитью живой мотка.
Кочует средь кладбищ сонных
И реет под сень и столпы,
Где жатвы коленопреклонных,
Где пляска свивает толпы, —
На овчие паствы безбрежий,
И в шаткий под инеем лес,
Сплетеньем разостланных мрежей,
По за́мкам глухим небес…
И путь окрыленный долог;
Но Тайной — мне ль изменить?
Из полога в облачный полог
Бежит, мелькая, нить…
И вдруг, из глуби черной,
Зигзаг ледяной возник:
Увижу ль с кручи горной
Разоблаченный лик?
Сугробы последней поляны
Алмазный застлали восклон…
Сквозят и тают туманы, —
И тает, сквозя, мой сон…
32
- Предыдущая
- 32/102
- Следующая
Перейти на страницу:
