Сестра и сестричка - Прокофьева Софья Леонидовна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/12
• Следующая

Она стала снова подниматься вверх по лестнице.

— Наконец-то я согрелась, в первый раз за столько лет. Прелесть и очарование! — Мышка повернулась с одного бока на другой. — Невольно вспомнишь былую жизнь в долине. Ах, как мало мы ценим то, что имеем! Я жила в одной норке вместе с моей двоюродной тетушкой. У нее были работящий, непьющий муж и пятеро сыновей с длинными хвостами. Наверное, они уж совсем взрослые. А моя личная жизнь во дворце кончилась бедой. Не скрою: король подарил мне большой бриллиант. Но какая мне от этого радость, если моего жениха заморозили и попросту вымели метлой во двор? Какая жестокость, какое бессердечие, ты не находишь?

Мышка всхлипнула и уронила на ладонь Селизетты несколько слезинок.

— Тс-с! — Мышка предостерегающе подняла лапку. — Видишь эту дверь? Здесь опочивальня самого короля! И советую тебе — скинь скорее туфли, они стучат, словно каменные.

Селизетта послушно скинула туфли. Ступени обожгли холодом ее ноги.

Девушка приникла глазом к узкой замочной скважине. Она разглядела огромный зал, освещенный зеленоватой луной.

На высокой постели из чистого горного льда спали король и королева под пухлыми, как сугробы, снеговыми одеялами.

Занавески на окнах были сверху донизу расшиты крупным жемчугом. В перебегающем лунном свете сияли грудами сваленные драгоценности. Алмазы размером с лесной орех, лучистые ожерелья, тяжелые браслеты. Зеленью отливали золотые короны.

Но среди этого блеска ярче всего сверкал маленький, словно сделанный из хрусталя ключ на груди короля.

— Вот он ключ, ключ от верхнего зала! — дрожа прошептала госпожа Шелковый Чепчик. Она привстала на задние лапки и тут же, съежившись снова, спряталась в ладонях Селизетты.

В этот миг со звоном распахнулись высокие двери в глубине спальни. Влетел рой острых снежинок. Окруженная этими сквозными звездами, стремительно вошла принцесса Лединелла.

Ее плечи и шея казались выточенными из прозрачного мрамора. Лунный свет блеснул на ее серебряных губах.

Она брезгливо оттолкнула ногой снежного карлика, пристроившегося на ночь в туфле королевы.

— Ты прекрасна, дочь моя, — сонным голосом пробормотал король. — Но чем ты так взволнована?

— Вы еще спрашиваете, батюшка! — гневно сдвинула брови Лединелла. — Я видела ее, эту Селизетту! И что же? Это просто жалкая теплая девчонка из долины. И ради нее он отверг меня, сказал, что навек полюбил ее!

— Полюбил… — прошептала Селизетта, чувствуя, что невольно краснеет.

— Ну, будь благоразумна, дитя мое, — не открывая глаз, пробормотала королева. — Завтра утром прилетит Бешеный Ветер. Он заморозит девчонку из долины, и ты забудешь о ней.

— Забуду, забуду… — Злые слезы брызнули из глаз принцессы. Они падали на пол и разбивались со стеклянным звоном. — Как я забуду ее? Принц Пелиор так любит эту Селизетту, что сердце его до сих пор все бьется и бьется…

— Милая дочурка, помни, Горный Дух выбрал нас из всех людей и наделил великой властью и богатством, — зевая, проговорил король.

— Ты должна чаще спускаться в сад, моя милая, и целовать принца Пелиора. — Королева с трудом разлепила смерзшиеся ресницы.

— Оставьте при себе ваши глупые советы, резко оборвала ее Лединелла. — Я каждое утро целую принца Пелиора. Целую, целую… И что же? Даже издали слышно, как бьется его сердце.

— Наберись терпения, — уверила ее королева. — Твои утренние серебряные поцелуи скоро заморозят принца Пелиора. И тогда его сердце перестанет биться.

— Перестанет биться!.. — горестно прошептала Селизетта.

Принцесса Лединелла резко повернулась, вышла из зала и захлопнула за собой дверь. Несколько снежинок отстали от белого роя. С жалобным звоном, с тихим жужжанием они закружились возле закрывшейся двери.

— До рассвета еще далеко, можно немного подремать, — сонно пробормотал король, закрыл глаза и откинулся на снежные подушки. Королева ничего не ответила, она уже крепко спала.

— Ну что, убедилась? — Госпожа Шелковый Чепчик судорожно ухватилась за мизинец Селизетты. — Нам никогда не раздобыть ледяной ключ. Скорее вниз! Там есть такая дверца… Я помогу тебе выбраться из дворца.

Селизетта ничего не ответила. Она наклонилась и посадила мышку на порог возле своих покрытых льдом туфель. Потом тихонько толкнула дверь.

— Ты с ума сошла! — в отчаянии пискнула госпожа Шелковый Чепчик. — Куда ты? Вернись!

Дверь бесшумно отворилась. Селизетту ослепил серебряный лунный свет. Не дыша, она шагнула через порог.

«Если бы Лучик был сейчас со мной, стараясь унять дрожь, подумала Селизетта. — Он бы помог…»

Король спал на спине, продавив головой в снежной подушке глубокую ямку. На его груди, подвешенный на тонкой цепочке, поблескивал ледяной ключ.

Сердце Селизетты так отчаянно билось, что она испугалась: его звонкие удары разбудят короля. Она подошла совсем близко и наклонилась над спящим королем.

«Моя маленькая сестричка, боюсь, мне не спасти тебя…» — Селизетта старалась удержать слезы. Но одна слезинка все же скатилась по щеке. Лунный свет подхватил ее и зажег. Слезинка упала прямо на ледяную цепочку.

— Цвинг! — Звенья распались, ключ скользнул под отвороты халата, опушенного инистым мехом.

«Сейчас он проснется…» — обмерла Селизетта. Она чуть оттянула край халата. Стараясь не коснуться груди короля, быстро схватила ключи стремглав бросилась к двери.

Только очутившись на лестнице, Селизетта перевела дух.

В этом холодном, холодном дворце ключ, который она держала в руке, показался ей холоднее всего. Вдруг ледяные капли сбежали по ее пальцам. Селизетта почувствовала: ключ тает у нее в руке.

— Он тает, тает! — в смятении прошептала Селизетта. — Что делать?

— Ох, не к добру ты все это затеяла! — простонала госпожа Шелковый Чепчик.

Селизетта подхватила мышку, сунула ее в карман и со всех ног кинулась вверх по лестнице. Ее маленькие туфли так и остались стоять на пороге.

— Вот эта дверь! — пискнула мышка, выглядывая из кармана.

В последний миг Селизетта успела вставить обтаявшую со всех сторон льдинку в замочную скважину.

Еле дыша, повернула, дверь медленно отворилась.

Какая мрачная картина предстала ее глазам! Высокий зал был почти пуст. На окнах тяжелые решетки из темного льда, голые стены, пол из грубых неровных плит. Посреди зала Селизетта увидела большой стол из тусклого льда. Замерзшие складки скатерти застыли навек.

Вдоль стены тянулась длинная полка. На ней, растопырив крылья, сидел большой хохлатый ворон. С его перьев кое-где сполз снег, клюв был широко разинут, словно последний крик замерз у него в горле.

Рядом на полке поблескивал ларец из зеленоватого льда. В самой его глубине, как золотое сердечко, что-то таинственно и сокровенно светилось.

А где же Черная Книга? Вот же она, вот! Присыпанная снежной пылью, на окаменевшей скатерти. Старинный кожаный переплет, оледеневшие медные застежки.

— Я же говорила, я же говорила! И вот, пожалуйста! — с торжеством пропищала госпожа Шелковый Чепчик, выглядывая из кармана.

Но девушка не слушала ее. Она подошла к столу и попробовала открыть Черную Книгу. Но куда там! Медные застежки накрепко смерзлись.

Селизетта наклонилась так низко, что ее бледно-золотые волосы упали на книгу. Она прижалась губами к медным застежкам, стараясь отогреть их своим дыханием. Наконец застежки поддались и, щелкнув, открылись.

Селизетта, стараясь сдержать волнение, начала читать:

— «Эту книгу написал я, Горный Дух, великий и могучий, повелитель Холода и Мрака!»

Девушка перекинула волосы на спину, чтобы не мешали, и еще ниже наклонилась над книгой. Голос ее дрожал и прерывался:

— «Я надену острые ледяные шапки на вершины всех гор! Потом я спущусь в долины и заморожу замки и хижины бедняков. Зеленый мир застынет, превратится в мертвое царство. Замерзшие люди повсюду: у погасших очагов, на дорогах и площадях. Моим царством будет править горстка людей равнодушных, жестоких, не ведающих жалости и сострадания. Никакой холод не одолеет этих людей, ведь в их сердцах нет и малой искры тепла! Только снежные карлики будут выползать из-под снега и рассказывать мне о великом Холоде, воцарившемся в мире. Власть моя будет безграничной! Ангелы отвернутся в печали…»

• Предыдущая
• 8/12
• Следующая