Невероятные расследования Шерлока Холмса - Гейман Нил - Страница 13

Когда мы добрались до фермы Адамса и заброшенной конюшни, Холмс распахнул ворота настежь, впустив внутрь дневной свет, и тщательно изучил помещение, будто мог найти среди соломы и пыли вожделенный ключ к разгадке. Мне это показалось абсолютно лишенным смысла. Да откуда тут взяться следу вроде детского волоса или крошек? Я наблюдал за другом, переминаясь с ноги на ногу, чувствуя полную беспомощность и сознавая, что мы теряем драгоценные мгновения.

– Холмс! – наконец не выдержал я. – Мы…

Но договорить не успел. Он торжествующе поднял маленький грязный белый носок, который вполне пришелся бы впору ребенку, и быстро осмотрел его с возрастающим удивлением и радостью.

– И что? – сердито спросил я. – Ну да, носок Дженни. Выходит, она тут побывала. Но чем это поможет? Он все равно сегодня ночью ее выкрадет и, будьте уверены, доставит не сюда!

Холмс вынул карманные часы.

– Уже второй час! – расстроенно проговорил он. – Времени у нас больше нет. Ходжкинс, везите меня в поместье. И гоните во весь опор!

Ходжкинс, похоже, больше меня поверил, что для спешки есть причина, – он безжалостно нахлестывал лошадь. Должен сказать, та не подкачала. Несчастное создание, все в мыле, еле дышало, когда мы наконец остановились на дорожке у парадной двери и Холмс выпрыгнул из коляски, размахивая носком.

– Все будет хорошо! – крикнул он Ходжкинсу. – Позаботьтесь о нашем славном четвероногом помощнике! Ватсон, за мной!

Он ворвался в холл, зовя что есть мочи Ханта. Я с ужасом увидел, что напольные часы у подножия лестницы показывают три минуты третьего.

Хант распахнул дверь кабинета. Он был бледен, глаза округлились от страха.

Холмс показал ему носок.

– На нем нет крови! – торжествующе заявил он. – Скажите, в котором часу приезжает мороженщик?

Хант уставился на моего друга как на сумасшедшего, и, должен признаться, то же опасение промелькнуло и в моей голове. Выругавшись, Хант повернулся кругом, – слишком захваченный эмоциями, он был просто не в состоянии отвечать.

Холмс шагнул следом, схватил Ханта за плечо, и тот вновь повернулся, замахнувшись кулаком.

– Поверьте, сэр, я совершенно серьезно! – мрачно произнес Холмс. – Вашей дочери ничто не угрожает, пока не появится мороженщик…

– Мороженщик! – взорвался Хант. – Вы с ума сошли, сэр! Я знаю Перси Брэдфорда, сколько самого себя помню! Он никогда…

– Он ни в чем не виноват, – согласился мой друг, продолжая сжимать плечо Ханта. – Все дело в мелодии, которую он играет. Взгляните! – Он снова поднял маленький грязный носок. – Видите: на нем нет крови! Мориарти хочет убедить нас, что носок нашли там, где он держал Дженни прошлой ночью, и что предмет одежды обронен случайно. Но это не так. Несомненно, это носок вашей дочери, но оставшийся после первого похищения, когда вы ее не охраняли, поскольку ни о чем не подозревали.

– И какая разница? – В голосе Ханта отчетливо прозвучал страх.

– Пошлите за мороженщиком, и я вам покажу, – ответил Холмс. – Пусть подойдет к воротам как обычно, но прямо сейчас, и сыграет свою мелодию.

– Сделайте, как он говорит, мой дорогой друг! – поторопил я.

Мне было не в диковинку такое торжество на лице Холмса, и моя вера в него сразу вернулась. Хотя я понятия не имел, что он затеял.

Поколебавшись мгновение, как перед прыжком в ледяную воду, Хант подчинился. Он пошел на негнущихся ногах и так крепко сжимал зубы, что я испугался за их целостность.

– Идем, Ватсон! – велел Холмс. – Мне может понадобиться ваш врачебный опыт. – Никак не объяснив свое странное замечание, он двинулся вверх по лестнице. – Ведите меня в детскую! – крикнул он, обернувшись. – Быстрее!

Однако нам пришлось ждать около получаса продавца мороженого, которого доставили в поселок. Холмс расхаживал взад и вперед, то и дело выглядывая в окно, пока наконец не увидел, что хотел. Мгновение спустя мы услышали веселую переливающуюся мелодию шарманки.

Отвернувшись от окна, Холмс посмотрел на девочку. Он поднял руку, требуя тишины, и тем же жестом запретил мне двигаться с места.

Дженни сидела не шевелясь. Из ее пальцев выпала деревянная куколка. Глядя прямо перед собой, девочка встала и направилась к двери детской.

Джозефина двинулась за ней.

– Нет! – приказал Холмс столь резко, что няня замерла.

– Но… – встревоженно начала она, видя, как девочка открывает дверь и выходит.

– Нет! – повторил Холмс. – Идите за Дженни, но не дотрагивайтесь до нее. Иначе можете сделать ей только хуже! Идите…

Сам он тоже направился следом, на цыпочках, чтобы не встревожить ребенка или не дать ему понять, что за ним идут, хотя Дженни, судя по всему, не осознавала происходящего.

Мы гуськом шли за девочкой, которая двигалась, будто во сне, по коридору и чердачной лестнице, пока не остановилась в углу перед шкафчиком. Открыв его, Дженни забралась внутрь, укуталась одеялом и закрыла дверцу.

Холмс повернулся к няне.

– Когда часы в детской пробьют одиннадцать, думаю, она проснется и вновь станет нормальной. Девочка будет в полной растерянности, но физически не пострадает. Ей будет казаться то, что ей внушили, – будто ее снова забрал профессор Мориарти, как и случилось на самом деле в первый раз. Несомненно, он побывал с ней по крайней мере в трех разных местах, и она вспомнит их одно за другим, как он ей велел. Ждите здесь, чтобы успокоить ее, когда она проснется и выйдет, сбитая с толку и испуганная. Но до этого момента не беспокойте Дженни. Вы меня поняли?

– Да, сэр! С места не двинусь и слова не скажу, клянусь, – пообещала Джозефина, широко раскрыв глаза – от восхищения и, думаю, от немалого облегчения.

– Хорошо. Теперь необходимо найти Ханта и заверить его, что с Дженни ничего не случится. Он должен сделать заявление, опровергающее любые слухи о продаже своих акций. А если сумеет найти средства, приобрести новые тоже не помешает. Нельзя позволить, чтобы Мориарти решил, будто чего-то добился. Согласны?

– Согласен! – искренне ответил я. – Вы уверены, Холмс, что с девочкой все будет в порядке?

– Конечно, мой дорогой Ватсон! – сказал он, наконец позволив себе улыбнуться. – Ей окажут лучшую медицинскую помощь, и рядом будет друг, который убедит ее, что она здоровая и крепкая девочка и что подобное никогда не повторится. Более того, она сможет вдоволь наесться мороженого – при условии, что приход мороженщика не будет сопровождаться той самой мелодией.

– И получит новую пару носков! – кивнул я, чувствуя, что хочется смеяться и плакать одновременно. – Вы великолепны, Холмс, просто великолепны! Еще ни одно раскрытое дело не доставляло мне такого удовольствия.

– Просто мне повезло, что она ушибла палец на ноге, – скромно ответил великий сыщик. – А еще, что вам хватило благоразумия немедленно послать за мной.