Монумент 14 - Лейбурн Эмми - Страница 7

• Предыдущая
• 7/48
• Следующая

Для Сахалии этот вариант не сработал.

Брейден поднял на нее взгляд и сказал:

— Мы тут пытаемся поговорить. Ты не возражаешь?

Сахалия скользнула в сторону и направилась к Астрид. Она шла, как будто ей было наплевать. Как будто она изначально собиралась идти к стойке. Я не мог не оценить ее неторопливую походку.

Нико ел в одиночестве.

Надо было бы его пригласить за наш с Алексом стол, но к тому времени как я закончил делать коктейли, была готова пицца. Голод вынудил меня забыть о манерах.

Мы с братом с жадностью набросились на первые порции. Тяжелая квадратная пицца «Пицца-Снэк», которую готовили в «Хижине» еще никогда не казалась мне такой вкусной. Я слизывал с пальцев красный соус, а Алекс поднялся, чтобы принести нам еще по одной порции.

Однако, когда он вернулся, я не мог оторвать взгляд от Джози.

Она сидела в отдалении, прислонившись к стене. Миссис Вули вытерла ей лицо и кисти рук, но тело и руки Джози все еще покрывала запекшаяся кровь. На ней до сих пор была старая одежда. Я почувствовал угрызения совести — мы все здесь наслаждались пиццей, а она, без сомнения, все еще была там, внутри автобуса.

Я перенес свою порцию к ней и сел напротив.

— Джози, — произнес я спокойно. — Я принес тебе пиццы. Ну давай же. От еды тебе станет лучше.

Она просто посмотрела на меня и помотала головой. Одна из слипшихся прядей на ее голове развалилась на отдельные волоски, безжизненно опавшие на плечи как сломанные веточки.

— Съешь хоть кусочек, — уговаривал я, — всего один, и я оставлю тебя в покое.

Она отвернулась к стене.

— Если надумаешь, еда стоит здесь, — сдался я.

Астрид плавным движением достала лоток пиццы с сицилийскими пепперони из печи. Я был все еще голоден и направился к стойке.

— Любишь пепперони? — спросила она.

Мое сердце заколотилось.

— Да, — ответил я учтиво.

— Тогда держи. — Она положила кусок на бумажную тарелку.

— Спасибо. — Получилось тоже весьма учтиво.

Потом я повернулся и ушел.

Таким был мой второй разговор с Астрид. На этот раз я хотя бы ответил.

Я как раз шел к свой кабинке, когда мы услышали механический звук. Он был низким, раскатистым и лязгающим.

— Что это? — произнес, запинаясь, Макс.

Три тяжелые металлические створки опустились перед зияющей дырой на входе в магазин. Одна, вторая, третья, они спускались, плотно прилегая друг к другу. Центральная была чуть больше остальных и закрывала все пространство, бывшее когда-то раздвижной дверью.

В них были отверстия, воздух свободно поступал внутрь, и мы могли видеть, что происходит снаружи, но тем не менее они выглядели пугающе.

Мы оказались взаперти.

Малыши растерянно загомонили: «Что происходит? Мы в ловушке! Я хочу домой!».

Нико застыл, глядя на опускающиеся ворота.

— Нам надо что-то подложить под них. Чтобы можно было поддеть и открыть, — прокричал Джейк.

Он схватил тележку и покатил ее вперед под центральную створку.

Но тележка просто отскочила от опускающихся ворот. И они опустились с громким клацаньем.

— Мы заперты, — проговорил я.

— Как и все остальные, — тихо отозвался Нико.

— Ладно. — Джейк захлопал руками. — Кто из вас, маленьких негодяев, научит меня играть в горки и лестницы?

— Дин, — спросил Алекс, — пойдешь со мной в отдел электроники?

Все большие компьютеры, разумеется, были выключены. Они отрубились как только Сеть вышла из строя, так же как и наши «таблетки». Однако Алекс нашел один старомодный плоский телевизор. Он висел низко, почти у пола в самом углу.

Я никогда не мог понять, зачем кому-то покупать плоский телевизор, когда большой монитор не намного дороже и в то же время позволяет смотреть телевизор, пользоваться Интернетом, печатать и общаться в скайпе, читать книги, играть в игры и делать миллион других полезных вещей. Тем не менее каждый магазин держал на виду пару телевизоров, и теперь я понимал почему. Они работали вне Национальной Сети и принимали только телевизионный сигнал. Изображение было зернистым и иногда подергивалось, мы все равно жадно вглядывались в экран.

Алекс включил CNN.

Остальные тоже подтянулись к нам, привлеченные звуками новостного канала.

Мне казалось, что история о нашем шторме займет все новостное время. Но не тут-то было.

Наш маленький град был чепухой.

Два диктора, работавшие в паре, объясняли ситуацию как могли спокойно, но женщину била дрожь. Было заметно, что она недавно плакала. Макияж потек, оставив разводы вокруг глаз, и я недоумевал, почему никто его не поправит. Это же CNN!

Мужчина в голубом костюме сказал, что он повторит последовательность событий для тех, кто только что присоединился к просмотру. Это были как раз мы. Он сообщил об извержении вулкана на острове Да Пальма в Канарском архипелаге.

Кадры огненной горы и пепла, сделанные любительской камерой трясущимися руками, появились позади ведущих.

Женщина с потекшим макияжем сообщила, что из-за извержения вулкана остров полностью погрузился в море.

Видеоматериалов об этом событии у них не было.

Голубой костюм сказал, что пятьсот миллионов тонн камня обрушилось в Атлантический океан. По заявлениям специалистов, это стало причиной мегацунами.

Он добавил, что это первое Атлантическое мегацунами за всю историю наблюдений в обозримой истории.

И тут мы увидели кадры, снятые с воздуха, на которых огромная волна неспешно катилась по океану. Ее размер было сложно оценить, пока она не приблизилась к коричневато-зеленой полосе, которая оказалась побережьем страны. Наверное, это было снято из космоса.

Огромная волна.

Потекший макияж сказала, что мегацунами набрало скорость по дороге, и затем замолчала. Слова застряли у неё в горле, синий костюм продолжил.

Мегацунами обрушилось на Нью-Йорк, Филадельфию и Бостон и уничтожило их. Мегацунами ударило по округу Вашингтон. И он тоже был стерт с лица земли.

Миллионы людей погибли.

На видео все происходило слишком быстро, чтобы разобраться в происходящем, им пришлось повторить кадры в замедленном темпе.

Уличная съемка показала Эмпайр-стейт-билдинг и высокое облако, которое неумолимо приближалось, кадр за кадром. Только это облако оказалось стеной воды. Потом изображение исчезло.

На следующем кадре показался пляж, и мы стали искать воду, но никакой воды не было, только утащенный волной катер лежал на морском дне примерно в миле от берега, и мы слышали, как кто-то молится, потом изображение затряслось, в кадр попала огромная ревущая волна, вот она все ближе и ближе, она такая высокая, что не хватает объектива, чтобы снять ее вершину. Затем наступила темнота.

Хлоя захотела посмотреть детские передачи, но мы ее не слушали.

Размазанный макияж сообщила, что Национальная Сеть выключилась из-за того, что три из пяти передающих станций находились на восточном побережье.

Голубой костюм добавил, что президент объявил чрезвычайное положение и сам находится в безопасности, но его местоположение не разглашается.

Пока мы смотрели, почти никто не издал ни звука.

— Переключите на «Таби-Тинс», — заныла Хлоя. — Это так ску-учно!

Я посмотрел на нее. Она абсолютно ничего не понимала. Она равнодушно отковыривала наклейку в углу монитора.

Никто из малышей так и не осознал информацию, которую мы услышали. Они просто бесцельно ошивались вокруг.

Надо было продолжать смотреть телевизор. Я не мог в тот момент думать о детях.

Я чувствовал себя серым и застывшим. Как камень.

Потекший макияж сказала, что мегацунами вызвало множество серьезных погодных возмущений по всей стране. Ее голос дрогнул на словах «по всей стране». Она упомянула шторма, гуляющие над Скалистыми горами (это было про нас).

Я кинул взгляд на Джози. Она смотрела на экран. Каролина заползла к ней на колени, и Джози рассеянно гладила ее по волосам.

CNN показало следующие материалы с восточного побережья.

• Предыдущая
• 7/48
• Следующая