Мастер Боя - Раули Кристофер - Страница 28
- Предыдущая
- 28/74
- Следующая
Во двор ворвалась толпа крестьян, вооруженных вилами, мачете и какими-то странными на вид допотопными ружьями. Не увидев нигде поблизости никаких демонов, крестьяне немедленно приободрились и кинулись к дверям коровника. Ворвавшись внутрь, вооруженные люди обнаружили, что в помещении было пусто или почти пусто.
Возле инкубатора лежал бедняга Ивейн, вернее то, что от него осталось. Он лежал скорчившись в позе эмбриона, а покрывавший его слой розоватой слизи застывал, твердея прямо на глазах. Несколько человек попытались потрясти его, чтобы вернуть к жизни. Но Ивейн был либо мертв, либо находился в трансе.
А затем на них с потолка вдруг свалилось незнакомое, диковинное существо. Оно было темно-серого цвета с розоватыми разводами и бородкой из зеленых полипов, которая свешивалась с его челюсти, покрывая грудь. У существа были две, похожие на человеческие, ноги и огромное количество длинных тонких щупалец белого цвета с коричневыми кончиками. Однако людей ужаснуло его лицо, поскольку оно было лицом графа Гизля Карвура, искаженное, изменившееся, но все еще узнаваемое. Это было единственное, на чем потом сходились оставшиеся в живых.
Дальнейшие события развивались с молниеносной быстротой. Существо хлестнуло людей твердыми кончиками щупалец, которые рассекали человеческую плоть, как шпага. Его движения были сверхбыстрыми. Люди в дикой ярости стали наносить ему чем попало ответные удары, но так и не причинили чудовищу никакого вреда. Скоро стены коровника были забрызганы медленно стекавшей на пол кровью. Поразить чудовище ударом было чрезвычайно трудно, поскольку оно передвигалось слишком быстро. В результате безумной схватки, длившейся несколько минут, множество людей были обезглавлены, лишились конечностей и получили огромные рваные раны, из которых наружу вылезали внутренности.
Крепкому, рослому крестьянину, которого все звали Силач, удалось вонзить в блестящий бок чудовища вилы. Существо издало какое-то диковинное шипение и ударом одной из нижних конечностей сбило Грике с ног. Один из крестьян с близкого расстояния выстрелил в чудовище из ружья, попав в самую середину груди, где было особенно много зеленых полипов. Кровь и ошметки кожи тотчас же усеяли пол. Люди откатились назад, полагая, что существо сразу же упадет замертво. Однако вместо этого оно вновь издало все то же шипение, схватило стрелявшего своими щупальцами и вместе с ним через открытые двери коровника выскочило наружу.
Оказавшись на свободе, чудовище потащило крестьянина, у которого отобрало ружье, за собой через весь двор к дому и, круша все на своем пути, вломилось в окно, за чем тотчас же последовали дикие крики находившихся в доме людей.
В коровнике и около него валялись мертвые тела – чудовище пожало свою кровавую жатву. Вышвырнутый из окна крестьянин, который выстрелил в чудовище, каким-то чудом остался жив. Белый как мел от пережитого ужаса, он с трудом поднялся на ноги.
Люди тем временем совсем обезумели. Они принялись громко кричать, обвиняя в случившемся графа, дрожа при этом от страха, – ведь никому не хотелось умирать. Однако дикая ярость перевесила страх.
– Оно в доме! – завопил кто-то, и все бросились через двор к входной двери.
В доме их взгляду предстали следы ужасного разгрома и мертвая служанка, попытавшаяся по глупости загородить существу путь. Само чудовище убежало через окно гостиной. Оттуда оно бросилось на лужайку и, слегка прихрамывая от нанесенных ему людьми ранений, исчезло в зарослях кустарника.
Каролина Риз видела, как существо выскочило из коровника, волоча за собой человека, которого затем отшвырнуло прочь, сосредоточив свое внимание на ружье. Помещавшиеся на его голове похожие на цветы датчики вытягивались во все стороны. Существо внимательно изучило ружейный механизм и принялось стрелять в толпу.
Расширившимися от ужаса глазами Каролина наблюдала за тем, как чудовище одним прыжком пересекло двор и бросилось к окну буфетной. Ей было слышно, как оно проследовало в глубь дома, потом раздался убивший служанку выстрел и звон разбитого стекла.
Теперь толпа крестьян бушевала вокруг дома. Кто-то не переставая стрелял из ружья в воздух, громко посылая проклятия на квоинке – одном из диалектов Паташ-Доу.
Каролина снова скорчилась на груде угля, усевшись среди принесенных в сарай для просушки огромных поленьев. В своем возбуждении крестьяне были очень опасны и могли наброситься на любого незнакомого человека. У Каролины не было ни малейшего желания попасться им на глаза.
Крики наконец стихли – крестьяне ушли обратно в деревню, унося с собой тела погибших.
На дворе и в самом доме воцарилась мертвая тишина. На деревенской часовне ударили в колокол. Когда Каролина снова выглянула наружу, уже смеркалось. Тишину нарушал лишь ветер, раскачивающий верхушки деревьев, да отдаленный звук колокола.
Каролина выбежала к воротам, а затем на дорожку, которая вела к площадке, где стоял любимец Карвура – старенький «Бэшлит». К несчастью, дверцы его оказались запертыми, и никто, кроме графа, не мог открыть их.
Не теряя присутствия духа, Каролина побежала к гаражу, где стояло несколько автомобилей. Она выбрала себе четырехместный «АТВ» с баком, рассчитанным на тысячу сто километров пробега. Лучшей машины для ее целей было не найти.
Чтобы завести «АТВ», Каролине пришлось прибегнуть к помощи кнопки ручного включения, которая сработала с первого же прикосновения. Судя по спидометру, машина явно была предназначена для езды как по шоссе, так и по местности без всякого дорожного покрытия.
Каролина выехала из гаража на дорогу, которая вела к главному выезду из имения графа на шоссе, проходившее позади Йеллоуфорка.
Дорога была в отвратительном состоянии, и даже несмотря на исполинские колеса «АТВ», Каролина так и не смогла развить большую скорость, пробираясь среди полных грязи луж, достигавших иногда глубины в два-три фута.
Некоторое время спустя она ненадолго остановилась и опустила оконное стекло автомобиля, чтобы убедиться, нет ли погони. Однако, кроме шуршания ветвей акаций, колеблемых жарким ветром, ничего не было слышно. Она содрогнулась при воспоминании о недавно увиденном. Что же, черт побери, случилось там, в имении? Что?
На память ей неожиданно пришло слово «Саскэтч», ассоциировавшееся с разрушенной планетой.
Что же делать? Каролина в гневе сжала кулаки. У нее не оставалось никакой надежды выбраться отсюда живой.
Каролина чувствовала, что просто обязана рассказать кому-нибудь обо всем этом. Но кому? Конечно же, военным представителям ИТАА. Их база находилась к югу отсюда, в столице штата Паташ-Доу.
После ее запроса компьютер автомобиля ответил, что шоссе «Север-Юг», проходившее за рекой Йеллоуфорк, приведет ее к месту пересечения с «Насьональ», которое ведет к столице.
Каролина завела «АТВ» и повернула на юг, к реке.
Глава 18
Полковник Чанг бросила взгляд на только что отпечатанную Комитетом по спасению общества листовку. На ней помещалась фотография, где Луиза была снята во время недавней официальной встречи с мэром Дуази-Дайяна. Фото сопровождалось убийственной надписью: «ИЗВЕСТНО ЛИ МЭРУ, ЧТО ПОЛКОВНИК ЧАНГ СИМПАТИЗИРУЕТ „ЛИБЕРАТОРАМ“?
Ниже шел текст – перепечатка короткой газетной заметки, яростно обвинявшей ее в нападении на «регуляторов» в горах Скуллас. Автор заметки уверял читателей, что Луиза собственноручно застрелила пятерых человек, причем в присущей карателям манере, когда у жертв были связаны за спиной руки. Автор, подписавшийся псевдонимом Пер Нуар, призвал каждого истинного патриота великого штата Паташ-Доу расправиться с ней.
– Ну уж, конечно, от этого будет огромная польза, – простонала Луза. Бред какой-то. И она швырнула листовку на пол.
У Луизы и без этих идиотов хватало забот. Работать под постоянным присмотром экрана системы безопасности «Тэклиш» было более или менее сносно, но ведь ей приходилось еще и менять каждый день место ночлега. Кроме того, Луизу беспокоила охрана, отвечавшая за ее безопасность в кабинете. Иногда она лично меняла ее дважды за день.
- Предыдущая
- 28/74
- Следующая
