Город потерянных душ - Клэр Кассандра - Страница 41

• Предыдущая
• 41/82
• Следующая

И тут дверь комнаты ее брата распахнулась, и он вышел в коридор. На нем были черные джинсы и футболка с длинным рукавом, светлые волосы взъеро шены. Увидев Клэри, он посмотрел на нее с искренним удивлением:

— Почему ты не спишь?

Клэри почувствовала, что ей не хватает воздуха.

— Почему я не сплю? А ты почему?

— Хотел спуститься за полотенцами, убрать беспорядок, — сказал он равнодушно. — Ох уж эти вампирские игры.

— Что-то не похоже на игры, — сказала Клэри. — Девочка, которая была с тобой… ну та, блондинка… Что с ней стало?

— Она немного испугалась клыков. Так бывает. — Увидев выражение ее лица, он рассмеялся. — Да она сама пришла. И знаешь, даже хотела продолжения. Сейчас она спит в моей постели, можешь убедиться.

— Нет, в этом нет необходимости. — Клэри опустила глаза. Она чувствовала себя раздетой в этой дурацкой ночнушке. — А… ты?

— Ты хочешь спросить, хорошо ли я себя чувствую?

Себастьян приспустил ворот футболки, и она увидела две аккуратные раны на ключице.

— Иратце мне не помешало бы.

Клэри промолчала.

— Спускайся, — сказал он и жестом велел ей следовать за ним.

Клэри не посмела отказать. На ходу он включал лампы, и, когда они добрались до кухни, та уже была озарена теплым светом.

— Вина? — спросил Себастьян, открывая дверцу холодильника.

Клэри села на один из стульев и расправила ткань рубашки:

— Нет, просто воду.

Он налил два стакана минеральной воды — один ей, другой себе. Плавными движениями он напоминал ей Джослин. И кстати, так же двигался Джейс — как искусный танцор.

Себастьян толкнул в ее сторону стакан и жадно выпил воду.

— Ты, наверное, уже знаешь, что после того, как порезвишься с вампирами, хочется пить.

— Откуда мне это знать?

Он пожал плечами:

— Ну, может, вы играли в «куси-куси» со Светочем.

— Мы с Саймоном никогда не играем в такие игры. Нужно быть идиоткой, чтобы подставлять шею под укус вампира. Но ты… Я думала, ты ненавидишь нежить.

— Я? Нет. Не путай меня с Валентином.

— Да уж, вас трудно перепутать, — усмехнулась Клэри.

— Я же не виноват, что как две капли воды похож на него… Ты, кстати, копия мать.

Клэри не понравился его тон, и она нахмурилась.

— Ну вот! Ты вечно так на меня смотришь, — сказал Себастьян, как ей показалось, с обидой.

— Как?

— Как будто я, смеха ради, поджигаю приюты для животных.

Он налил себе еще один стакан воды; пока он пил, Клэри заметила, что раны на его шее начали затягиваться.

— То, что ты сделал, чудовищно. Ты убил ребенка, — сказала она, зная, что ей не стоило нарываться. Но Макс… Перед глазами стоял мальчишка в покосившихся очках, задремавший с книгой на диване в Институте. — Это невозможно простить!

— Значит, вот как… — вздохнул Себастьян. — Быстро же ты выложила карты, сестренка.

— А ты как думал? — обреченно произнесла она.

— Ну, хорошо, а если я скажу, что это была случайность? — Себастьян повертел стакан и поставил его на стол. — Допустим, я не собирался его убивать. Хотел только вырубить, чтобы он не проговорился…

Клэри знала, что не сможет скрыть ненависть в глазах.

— Но я правду говорю. Я просто не рассчитал силу.

— А Себастьян Верлак? Настоящий. Ты убил его, да?

Себастьян посмотрел на свои руки. Правое запястье прикрывала металлическая пластина на серебряной цепочке, скрывавшая шрам, который он получил, когда Изабель отсекла ему руку.

— Мне и в голову не пришло, что он начнет отбиваться…

Клэри сморщилась от отвращения. Она собралась уйти, но Себастьян схватил ее за руку и потянул. Пальцы его были горячими, и девушка вспомнила, что в Идрисе его прикосновение показалось ей обжигающим.

— Макса убил Джонатан Моргенштерн. Но что, если я — другой человек? Ты не заметила, кстати, что я называюсь другим именем?

— Отпусти меня!

— Ты думаешь, что Джейс другой? То есть что он не такой, как раньше, что моя кровь изменила его? Так?

Она молча кивнула.

— Тогда почему тебе так трудно поверить, что все может быть и наоборот? И что это его кровь изме нила меня. Может, я уже не тот, кем был раньше.

Она покачала головой:

— Ты ранил Люка. Того, кто мне дорог. Того, кого я люблю…

— Люка? Да он бы продырявил меня из дробовика. Ты его любишь, а мне он никто. Я спасал жизнь себе и Джейсу. Ты правда не понимаешь?

— Кто тебя знает. Может, ты так говоришь, потому что хочешь, чтобы я тебе доверилась.

— Разве тому, кем я был раньше, было не все равно, доверяешь ты мне или нет?

— Тебе просто что-то от меня нужно.

— Может, мне просто нужна сестра?

Услышав это, она растерялась.

— Ты не знаешь, что такое семья, — наконец сказала она. — И ты не знаешь, как вести себя с сестрой. Если бы она у тебя была…

— Она у меня есть, — тихо сказал Себастьян. — Я дал тебе шанс убедиться, что мы с Джейсом поступаем правильно. А ты дашь мне шанс?

Клэри подумала о том Себастьяне, какого знала в Идрисе. Дружелюбный, ироничный, отстраненный, веселый, злой… Но она ни разу не слышала, чтобы он просил о чем-то с мольбой в голосе.

— Джейс доверяет тебе, — сказал он. — А я — нет. Он верит, что ты любишь его настолько сильно, что способна предать все свои убеждения ради того, чтобы быть с ним.

Она сжала зубы.

— А почему ты думаешь, что я на это не способна?

Он рассмеялся:

— Потому что ты — моя сестра.

— Мы с тобой ни капли не похожи, — со злостью ответила Клэри и увидела, как лицо Себастьяна расплывается в улыбке. Она прикусила язык, но было уже слишком поздно.

— Вот-вот, — сказал он. — Но признай это, Клэри. Ты здесь. Ты связала свою судьбу с Джейсом. Та к будь же последовательной и иди до конца. А потом, может быть, ты подумаешь… и обо мне.

Глядя на мраморный пол, она едва заметно кивнула.

Себастьян протянул руку и убрал волосы, закрывавшие ей глаза. Свет ламп упал на пластину, перетягивающую его запястье. Клэри прочла выгравированную на ней надпись: Acheronta movebo.

— Что это значит? — спросила она.

— «Такова участь тиранов». Я сделал ее, чтобы помнить о Конклаве. Говорят, так кричали римляне, когда убили Цезаря. Цезарь ведь мог стать диктатором.

— Они — предатели, — сказала Клэри.

Темные глаза Себастьяна сверкнули.

— Или борцы за свободу. Историю пишут победители, сестренка.

— И ты собираешься вписать в историю свою главу?

Он ухмыльнулся:

— Еще бы!

Когда Алек вернулся в квартиру Магнуса, свет был выключен, но гостиную освещало синевато-голубое пламя. Он не сразу понял, что оно исходит от пентаграммы.

Сбросив ботинки у двери, Алек прошлепал в спальню. Там было темно, единственный источник света — электрические рождественские свечи, стоявшие на окне. Магнус спал на спине, положив руку на живот, лишенный пупка.

Алек быстро разделся до трусов и забрался в постель, надеясь не разбудить друга. К сожалению, он забыл о Председателе Мяо, который занял его место под одеялом. Локоть Алека опустился прямо на хвост кота, и Мяо взвизгнул. Магнус проснулся, сел и заморгал:

— Что происходит?

— Ничего, — ответил Алек, молча проклиная кошек. — Я не мог заснуть.

— Ты выходил на улицу? — Магнус дотронулся до обнаженного плеча Алека. — Ты холодный, и от тебя пахнет ночным городом.

— Ну, немного воздухом подышал.

Алек был рад, что в комнате темно и Магнус не может разглядеть его лица. Он чувствовал себя ужасным вруном.

— И где же ты воздухом дышал?

Что там Камилла говорила про тайну, без которой не бывает отношений?

— В разных местах… Ну, знаешь, в таинственных местах.

— В таинственных местах?

Алек кивнул.

Магнус откинулся на подушки:

— А ты принес мне что-нибудь оттуда?

Алек наклонился и поцеловал Магнуса в губы.

— Только это, — сказал он и хотел лечь, но Магнус, на лице которого появилась улыбка, уже держал его за руку.

• Предыдущая
• 41/82
• Следующая