Возвращение Танцора - Степанов Николай Викторович - Страница 22
- Предыдущая
- 22/89
- Следующая
– Твоя основная задача – два раза в сутки запускать робота-уборщика и три раза делать заказ обедов на дом вот по этому номеру. Без меня в город не выходи, гулять можешь в садике, его с улицы не видно. Двери я на тебя настроила, будут открываться автоматически. Если зазвучит сирена, беги в дом и сразу запирайся в будуаре. Вон там, – герцогиня указала на резную дверь из черного дерева.
– Туда не пойду.
– Почему? – искренне удивилась хозяйка дома.
– Дверь мрачная, и название комнаты страшное, – на лице Егосы читался нешуточный испуг. – Лучше я под кровать залезу.
– Никакой самодеятельности. Пойдем со мной. – Нереса насильно потащила свою «служанку». – Смотри, здесь ничего страшного.
– Ух ты, как красиво! А зачем на потолке зеркало прямо над кроватью? Проснешься утром – а сверху кто-то падает.
– По большому счету эта комната для сна не предназначена. А зеркало – для экзотики, чтобы самой видеть, что ты из себя представляешь в постели.
– А можно мне посмотреть? – буквально поняла слова хозяйки девушка.
– Попробуй.
Егоса по-детски плюхнулась на огромную кровать и почувствовала легкое дребезжание.
– Что случилось? – заволновалась девушка.
– Ничего. Комната вместе с нами опускается вниз, в бронированный бункер. Здесь никто не достанет, пока сама этого не захочешь. Правда, здорово?
– Нет, чувствовать себя в каменном мешке да еще под землей. Бр-р-р! Хочу обратно.
– Тогда вставай с хозяйской постели.
Комната со всей обстановкой снова поехала наверх.
– Не волнуйся, даже если дом наверху рухнет, из этого каменного мешка есть второй выход.
– Все равно страшно в твоем будуаре, – стояла на своем Егоса.
– Ладно, будем надеяться, что тебе не придется им пользоваться. Сейчас можешь принять ванну и отдыхай. А мне еще на работу сходить надо, – Нереса вышла из зоны видимости.
Наблюдательница постаралась проверить все видеоканалы. Галуис потрудился на славу. Даже туалет и ванну он не оставил без присмотра. Видеокамеры действительно обеспечивали полный охват нового жилища герцогини.
«Надо будет при случае зайти в гости. – Геренписа вспомнила ожесточенную перестрелку в одном из своих особняков. – Хороший у меня был домик, незасвеченный. Интересно, там хоть стекла вставили?»
– Хорошие новости? – поинтересовался вернувшийся после тренировки Равос.
– Одна пропажа нашлась. Хочешь, покажу? – загадочно ответила женщина. Однако, взглянув на экран, передумала. – Нет, пожалуй, не сейчас: слишком большие помехи.
Блондинка слукавила, не было никакого ухудшения качества изображения: наоборот, видеокамера, установленная в ванне, давала четкую картинку принимающей ванну Егосы. Но хотела ли Егоса демонстрировать себя кому-нибудь? Вряд ли.
Внеплановый полет совершенно не обрадовал капитана Юдинеса. «Что за спешка? Только вернулись с Ако. Взяли там на борт полсотни тюремного сброда, какую-то хитроумную установку и нервного ученого, сопровождающего ее, а теперь назад? Совсем начальники с ума посходили. Может, у них проблемы с головой? Лечиться надо!»
Раздражение командира «Ингрума» объяснялось участившимися внеплановыми полетами единственного крейсера внутренней разведки и постоянными напоминаниями о повышении бдительности. Бдительность – вещь необходимая, когда точно знаешь, какая опасность тебе угрожает, но быть постоянно настороже, не зная чего ожидать, – это смахивает на манию преследования и опять же требует медицинского вмешательства.
Из всей «нутрянки» только высшие офицеры были в курсе обстановки вокруг Брундагака, остальных держали в неведении. В армии приказы не обсуждаются. А если каждый будет требовать объяснений, воинские подразделения превратятся в дискуссионный клуб.
– А я вам говорю… ик!.. – раздался из кают-компании пьяный голос профессора Вардауса, – что запросто могу установить численный состав экипажа и основные компоненты грузов вон той баржи, будь у нее хоть три защитных контура!
Капитан остановился. Он направлялся в свою каюту, но решил задержаться и послушать громкий разговор собутыльников.
– Я тоже, – хорохорился второй врач команды. – Только свяжусь с командиром баржи – и готово!
Доктор Жинглис со вчерашнего дня считался в отпуске, поэтому Юдинес поручил ему самое ответственное задание – любыми средствами нейтрализовать ученого. Вардаус совал свой нос во все отсеки корабля и при этом постоянно жаловался, что ему не уделяют должного внимания. Так и хотелось послать проныру куда подальше, да останавливало указание начальства оказывать профессору максимальное содействие. «Максимально содействовать» делегировали отпускника, снабдив проверенным средством нейтрализации – знаменитым коньяком, который производили только на Ако.
– А вдруг связь не работает и надо узнать, есть ли на корабле кто живой? Или наоборот? Представляешь, к планете несется вот такая посудина с мощнейшей взрывчаткой или со смертельным вирусом.
– С вирусом? Это интересно. – Врач зацепился за знакомый термин.
– Не веришь, пойдем ко мне. Покажу.
– А у тебя коньяк есть? – Врач попытался выжать из бутылки последние капли.
– Найдем, – согласно кивнул Вардаус, отчего его голова сильно качнулась вперед, едва не уронив служителя науки. Медицинская помощь подоспела вовремя и не дала профессору ударить в грязь лицом.
– Тогда п-шли!
Капитан отошел подальше от выхода и дождался, пока «спитый» дуэт, покачиваясь, прошествовал в сторону каюты ученого. «Интересно, что же такое он везет?» Чисто профессиональное любопытство толкнуло Юдинеса на не совсем этичный поступок. Однако в нем не было криминала: приказа о сохранении секретности груза, находившегося в распоряжении Вардауса, не поступало.
– Где коньяк? – обиженно огляделся судовой врач, когда вместо вожделенной емкости на столе расположился большой чемодан.
– Погоди, сначала скажи – с какой стороны у нас баржа?
– Она идет за нами, значит, там. – Жинглис указал на одну из стен каюты.
– Направляем и включаем. Смотри.
– Не понял… Это я столько выпил, или на твоем экране двоится? Мы сколько барж сопровождаем?
– Если на экране три, значит, три и есть. О, а вон еще и четвертая.
– Я хоть и врач, хоть и пьяный, но не первый год летаю на этой посудине. Вон та действительно наша баржа. А остальные… это не наши корабли.
Стоять дольше за приоткрытой дверью капитан «Ингрума» не мог себе позволить.
– Что за шум, а драки нет? – весело спросил он с порога.
– Капитан, взгляните, какое кино мне тут показывают. – Врач мотнул головой в сторону экрана.
Прямо над столом в голографическом изображении конического сектора звездного пространства двигались четыре космических корабля.
– Штурман, транслируй в каюту профессора данные с наших сканеров и визуальную картинку баржи, – напряженно распорядился Юдинес в переговорное устройство.
На экранах боковых стен каюты появилось знакомое продолговатое тело баржи. Других объектов не наблюдалось.
– Профессор, вы говорили, что можете определить численный состав экипажа?
– Да, капитан, – интонация командира протрезвила обоих собутыльников, и Вардаус начал двигать рычажки настройки. – В первом около тридцати биологических существ. Во втором приблизительно столько же. Третий слишком далеко. У меня не хватает мощности.
– Срочно в рубку. Прибор берем с собой.
Тот, кто при создании «Ингрума» обозвал его крейсером, обладал немалым чувством юмора: ни численностью экипажа, ни размерами он не подходил под данный тип космических судов. Может, именно поэтому корабль и достался внутренней разведке, отвергнутый другими службами.
Единственным соответствием «Ингрума» высокому званию «крейсер» было его вооружение. Казалось, на корабле практически не осталось места, где под бронированным люком не скрывалась бы какая-нибудь ракетная установка, пушка или генератор смертоносного излучения. В серию данный тип аппаратов так и не пошел, хотя имел ряд неоспоримых преимуществ, касающихся в основном ведения боевых действий. Однако, когда угроза космического вторжения является чисто гипотетической, боевым качествам корабля особого значения не придают.
- Предыдущая
- 22/89
- Следующая
