Выбери любимый жанр

Грязная буйная штучка (ЛП) - Лорен Кристина - Страница 19

Изменить размер шрифта:
19

– Ага.

– Мне бы не хотелось, чтобы это прозвучало… – он убирает от меня руку, чтобы провести ею по своему лицу, оставляя на коже моего бедра призрачный след от каждого пальца. Но когда рука возвращается на место, я снова могу дышать. – Я не хочу, чтобы это звучало снисходительно. Помню, как и сам бесился, когда мне было чуть за двадцать, и хотел, чтобы все было понятней.

Я киваю, боясь заговорить, ведь тогда мой голос выдаст все мои эмоции.

– Как раз в это время папа и Колт уговорили меня принять участие в велопробеге.

– Ты рад, что послушал их?

Он молча кивает, и я указываю на поворот направо, вдоль по Eads Avenue. Мы находим место перед моим домом, и он заглушает двигатель.

– Ага, – глядя на меня, говорит он и протягивает мне ключи. – Я рад. Но жизнь всегда сложная штука. С возрастом просто смотришь на все по-другому.

Он идет за мной до лифта по коридору, приподнимая брови, но ничего не говоря. Держит руки глубоко в карманах джинсов, бейсболка низко натянута на глаза.

– Ты сильно пьяная?

Я пожимаю плечами.

– Достаточно.

Я вижу, что ему не нравится мой ответ, но он по-прежнему молчит, заходит со мной в лифт и наблюдает, когда я нажимаю кнопку четвертого этажа.

– То, что мы идем ко мне – это ничего не значит, – говорю я. – Мы могли бы поехать к Оливеру, сюда просто ближе.

Он игнорирует мои слова.

– Ты же живешь одна, да?

– Да.

– Тебе понравилось, чем мы с тобой тогда занимались?

– Когда именно? – я прислоняюсь к стене лифта и могу поклясться, что чувствую тепло его тела даже на расстоянии. – С веревкой или без?

Облизывая губы, он улыбается.

– Оба раза. Но я спрашиваю про веревку.

– А почему спрашиваешь?

Двери лифта открываются, и он пропускает меня первой. Стоя сзади, он начинает объяснять.

– Давно не делал этого с девушками, – я хотела было ответить, меня просто распирало от любопытства и от желания, чтобы он пояснил, но он продолжает: – А ты после этого так быстро убежала… что мне сложно было понять.

– Боже мой, Финн, – я останавливаюсь около двери и поворачиваюсь к нему. – У нас просто интрижка, верно? Тут нечего понимать.

Я хотела произнести это весело и легкомысленно, но вместо этого мой пьяный голос звучит медленно и невнятно. Он хмурится, забирает у меня ключи и открывает дверь ко мне в квартиру.

Войдя внутрь, Финн кладет ключи на столик у двери и оглядывается. У меня двухкомнатная комнатная квартира с большим балконом и видом на городские кварталы и океан.

– Ого, – тихо говорит он. – Неплохая инвестиция.

Я смеюсь и подталкиваю его сзади в плечо, чтобы он проходил в гостиную.

– Можно, я кое-что у тебя спрошу, и прости, если буду выглядеть полным мудаком, – предупреждает он, оглядываясь через плечо.

– Только один вопрос.

С легкой ухмылкой он спрашивает:

– Скажи, каково это – расти и не задумываться о деньгах?

Я улыбаюсь Финну и позволяю ему самому осмыслить только что сказанное. Потому что… он серьезно?

– А почему ты думаешь, у нас всегда было много денег?

Пробежавшись взглядом по квартире, он выразительно смотрит на меня.

– Когда мама только начинала работать на телевидении, я помню, как родители едва сводили концы с концами, – говорю я ему. – Она много работала, а папа снимал малобюджетные фильмы практически на заднем дворе у своих друзей. Нам стало полегче, когда я перешла в старшие классы, – глядя на него, я пожимаю плечами. – Когда папа получил свой первый Оскар, стало лучше, но разбогатели мы, только когда я уже училась в колледже.

Он кивает, и повисает немая пауза, но затем он нарушает молчание:

– Я хочу воспользоваться твоим туалетом, – он выглядывает в коридор, потом осматривает меня с головы до пят. – А ты, пожалуйста, выпей большой стакан воды, съешь кусочек тоста и выпей пару таблеток ибупрофена или еще чего-нибудь. Я не собираюсь трахать тебя, пока ты не придешь в себя.

Не дождавшись моей реакции на свой властный тон, он разворачивается, идет по коридору, заглядывает в ванную и с тихим щелчком закрывает дверь. Это хорошая мысль, и не потому что Финн мне так сказал, я и сама хочу немного успокоиться, поэтому иду на кухню в поисках воды, еды и ибупрофена.

Я слышу, как открывается дверь ванной, и он кричит:

– А где ты хранишь спортивные принадлежности или всякую хрень для серфинга?

– Мои что? – с набитым ртом спрашиваю я.

– Я не про доску спрашиваю, – я слышу, как он шарит по шкафам в прихожей и бормочет: – А, все, нашел.

Я залпом допиваю воду и смотрю, как он идет по коридору. Мое сердце замирает. Он стоит в дверном проеме, и я чувствую себя странно, немного напуганной. И особенно странно, что мне это нравится. Мне нравится мысль, что он такой – немного пугающий, не поддающийся влиянию. Нравится, что он может ворваться в мою жизнь, вытесняя из нее все остальное.

Он держит в руках моток эластичного шнура.

– И откуда мне было знать, что ты искал именно это? – спрашиваю я.

– Могла бы догадаться, я ведь намекал про тот раз с веревкой, – он берет меня под руку и ведет в гостиную. Я немного спотыкаюсь, и он смотрит на меня, снимает свою бейсболку, взъерошив волосы другой рукой. – Надеюсь, ты не забудешь об этом.

Меня беспокоит воздействие его голоса. Он хриплый и напоминает мне дорогое виски, что стекает по горлу и горячит кровь. Думаю, что больше не могу притворяться: я полностью одержима Финном Робертсом.

– Я постараюсь, – шепчу я, приподнимаясь на носочках и целуя линию его челюсти.

– Не могу дождаться, когда ты начнешь умолять меня кончить, – он чуть приподнимает подбородок и облизывает свою нижнюю губу. – И не могу дождаться, когда ты будешь умолять меня не останавливаться.

Я мгновенно трезвею от предвкушения невероятного кайфа, когда он будет у меня внутри.

Кивком указывая на мою одежду, он бормочет:

– Сними все.

Я снимаю футболку, скидываю туфли и стягиваю джинсы. Он наблюдает за каждым моим движением, неторопливо разматывая шнур. Я купила его пару недель назад, чтобы закреплять вещи при перевозке, когда предыдущий перетерся, но блин. Такое использование тоже подойдет.

– В этот раз будет намного грубее, – говорит он, показывая на шнур, но, я надеюсь, он говорит не только о веревке, но и о том, как собирается меня трахнуть.

Я уже голая, и он подходит ближе, наклоняется и целует меня. Мне нравится его вкус – сегодня он как смесь пива и мяты; он издает довольное «М-м-м» и тихо спрашивает:

– Скажи мне, что тоже этого хочешь.

– Совершенно точно хочу.

Он очень осторожно обвязывает шнур вокруг моей грудной клетки, по груди и спине. Поднимает вверх по плечам и опять вниз по груди. Заводит мои руки за спину, так что я обхватываю свои локти руками, и закрепляет оставшийся шнур у позвоночника, прямо между лопатками.

Моя грудь обрисована шнуром, перекрещенном на грудине, а руки закреплены сзади. И как Финн сейчас на меня смотрит…

Я ощущаю себя гребаной королевой.

Он прижимает руку к моей груди, разведя пальцы в стороны, и только сейчас я по-настоящему замечаю, какие у него большие руки. Я словно вырвана из жизни и теперь умираю от голода. Я еще ни с кем не чувствовала себя такой неуправляемой, как с ним.

Он проводит кончиком языка по моей нижней губе и, будто читая мои мысли, спрашивает:

– Тебе же нравится, когда я немного грубый, правда?

Я киваю. Я сейчас так нуждаюсь во многом. Я словно стою на краю, еще один шаг – и я получу все, чего так жажду, и он даст мне все это. Но так же знаю, что он заставит меня ждать, и это предвкушение заставляет меня дрожать.

– Ты хочешь, чтобы я был лишь немного грубым? – спрашивает он, и его руки немного дрожат, когда он прикасается к моему лицу. – Или хочешь бешеного траха?

– Бешеного.

Он глубоко выдыхает через ноздри, и воздух обжигает меня, как огонь.

Финн тянется рукой назад и снимает футболку через голову, быстро расстегивает джинсы и опускает вниз их вместе с боксерами. Он смотрит на мое лицо, грудь, изучая мою реакцию на его обнажение. Затем отступает, садится на диван и подзывает меня пальцем.

19
Перейти на страницу:
Мир литературы
Наши партнеры