Консервный ряд - Стейнбек Джон Эрнст - Страница 13

• Предыдущая
• 13/35
• Следующая

– Куда ты идешь с этой печенкой?

– Ловить скумбрию.

Мистер Карриага улыбнулся.

– А песик тоже идет ловить скумбрию?

– Пес это сам нашел. Это его добыча, сэр. Мы это здесь нашли, в пруду, – мальчик махнул рукой на овраг.

Мистер Карриага улыбнулся, пошагал дальше, и тут ум его заработал. Это не говяжья печенка, слишком маленькая для говяжьей. И не телячья печенка, слишком красная. И не овечья… В уме нарастало беспокойство. На углу он встретил мистера Района.

– Кто-нибудь вчера вечером умер в Монтерее? – спросил мистер Карриага.

– Нет, насколько мне известно.

– А никого не убили?

– Тоже нет.

Пошли дальше вместе, и мистер Карриага рассказал приятелю о мальчике с собакой.

В кабачке «Домашний бар» собрались в этот час завсегдатаи для утреннего обмена новостями. Мистер Карриага повторил свой рассказ; не успел он закрыть рта, как в бар вошел местный констебль. Уж ему-то наверняка известно, умер ли кто в Монтерее.

– Никто в Монтерее не умирал, – категорически заявил констебль. – Но в гостинице «Дель Монте» скончался Джош Биллингс.

За столиками стало тихо. Одна и та же мысль мелькнула в голове у всех. Джош Биллингс – великий человек, замечательный писатель. Он оказал Монтерею особую честь тем, что из всех мест на земле предпочел умереть именно здесь – и так над ним надругаться! Без дальних слов все присутствующие образовали комитет спасения. Мужчины с суровыми непреклонными лицами поспешили к оврагу, перешли по мостику и забарабанили в дверь доктора, научавшего медицину во Франции.

Доктор накануне заработался допоздна. Услыхав стук в дверь, он вскочил с постели и, как был, непричесанный, с всклокоченной бородой, в пижаме вышел к неожиданным посетителям.

– Вы бальзамировали Джоша Биллингса? – строго спросил его мистер Карриага.

– Да.

– А что вы сделали с его внутренностями?

– Что и всегда – бросил в овраг.

Комитет спасения велел ему скорее одеться, и все вместе чуть не бегом отправились на берег океана. Если мальчишка не мешкая уплыл в море ловить свою скумбрию, то дело плохо. Но он как раз садился в лодку, когда комитет в полном составе явился на берег. Брошенные собакой кишки валялись на берегу.

Француза заставили собрать, что можно. Велели ему хорошенько все вымыть, чтобы в складках песчинки не осталось. За свой счет он купил свинцовый ящичек, который поместили в гроб Джоша Биллингса. Ибо Монтерей не мог допустить бесчестья в отношении литератора.

Мак с ребятами мирно спали в ту ночь на сосновой хвое. Эдди вернулся под утро. Много пришлось походить, но модель Т он все-таки нашел. А когда нашел, стал сомневаться, ладно ли будет, если принести один клапан. Вдруг он не подойдет? Эдди на всякий случай прихватил с собой весь карбюратор. Когда он пришел, никто из ребят не проснулся. Эдди лег рядом и тоже заснул под соснами. Модель Т хороша не только тем, что детали одной машины подходят к любой другой, но и тем, что их нельзя опознать.

Со склона холма открывался замечательный вид: вдали дуга залива, обрамленная по кромке пенящимся прибоем; поближе песчаные дюны, за ними у подножья холма, как в чаше, уютно раскинулся городок.

Мак поднялся с рассветом, бодро поддернул штаны и стал любоваться заливом. Вон к берегу потянулись сейнеры. А там к причалу приткнулся танкер, принимает нефть. За спиной копошились кролики в кустах. Взошло солнце и выбило из всех закоулков ночную прохладу, как хозяйка выбивает пыль из половика. Мак ощутил прикосновение первых солнечных лучей, и по телу его пробежала дрожь.

Эдди стал менять карбюратор, ребятишки принялись жевать хлеб. Наконец карбюратор был на месте. Никому не хотелось надрываться, крутить ручку; навалились все разом, выкатили фордик на шоссе и толкали до тех пор, пока мотор не завелся. Эдди сел за руль, и фордик опять полез на гору задом наперед. Наконец достигли гребня, развернулись и покатили вниз, как положено, носом вперед. Скоро миновали Хэттонские луга и въехали в Кармелскую долину. Долина встретила серо-зелеными полями артишоков и густыми зарослями ивняка, тянувшегося вдоль реки. В долине свернули налево. Удача сопутствовала охотникам с самого начала. Сразу за поворотом дорогу перебежал рыжий род-айлендский петух, сильно запорошенный пылью, которого нелегкая занесла за тридевять земель от родной фермы. Эдди тюкнул его, и даже не надо было долго гнаться за ним по полю. Сидя сзади, Элен ощипывал его на ходу, пуская по ветру огненные перья – разрекламированная на весь свет улика: в то утро сверху из Джейтсбурга дул ветер, и рыжие петушиные перья долетали даже до мыса Лобос, а некоторые отнесло далеко в океан.

Кармел – прелестная речушка, не очень длинная и широкая, но может похвастаться всем, что положено иметь рекам. Она берет начало в горах и первые мили несется вниз сломя голову, на равнине она немного мелеет; там, где запруды, разливается озером; встретив валуны, пенится и бурлит, а потом опять лениво катит волны под сенью платанов; в ее тихих заводях плещется форель, а прибрежные отмели богаты раками. Зимой это бешено мчащийся поток, не очень широкий, но коварный, летом же кроткая Кармел сулит безопасное купание детям и богатый улов рыбакам. На ее берегах мигают зеленые спинки лягушек и курчавятся густые папоротники. Утром и вечером приходят на водопой тайными тропами лисы и олени, иногда спустится с горы пума и, припав всем телом к земле, лакает бегущую воду. Сюда выходят задами фермы, издавна обосновавшиеся в этой плодородной долине; фермеры орошают ее водами сады и огороды. Перепела кричат на берегах, в сумерки прилетают дикие голуби и гуляют в прибрежных зарослях. По отлогим откосам семенят еноты, охотясь за лягушками. Словом, у этой реки есть все, что полагается иметь рекам.

На пятой миле в долине река проточила ложе под высокой скалой, с которой в воду свешивались плети дикого винограда и папоротников. В тени скалы спряталась заводь, зеленая и очень глубокая, и тут же небольшая песчаная отмель манила путника отдохнуть, развести костер и сварить на нем пищу.

Мак с ребятами расположились на этой отмели и были на верху блаженства: лучшего места на земле поискать! Если где и водится множество лягушек, то, конечно, здесь. Всю дорогу сюда им сопутствовала удача. Кроме большого рыжего петуха, они разжились еще мешком моркови, упавшим с встречного грузовика, и полдюжиной луковиц, которые попали им в руки несколько иным путем. У Мака в кармане оказался пакет кофе. В фордике нашлась жестяная пятигаллонная банка с отрезанным верхом. Коктейля Эдди осталось еще почти полкувшина. Соль и перец захватили с собой. Мак с ребятами считали – очень глупо не брать в дорогу соль, перец и кофе.

Без лишних споров и суетни притащили четыре камня и сложили из них очаг. Рыжий петух, который еще утром заливисто приветствовал зарю, теперь лежал вымытый и расчлененный в пятигаллонной жестянке, а вокруг плавали в воде белые луковки; под банкой среди камней потрескивал маленький костер из ивового сушняка, совсем маленький. Только круглые дураки разводят большие костры. Сварить такого петуха – дело не одного часа, да ведь и не в один же день достиг он таких размеров и столь мощной мускулатуры. Вода наконец закипела, и от петуха сразу пошел такой аппетитный дух, что у всех потекли слюнки.

– Самое лучшее время для ловли лягушек – ночь, – порадовал ребят Мак и добавил: – Так что пока можно и соснуть.

Скала давала уютную тень; ребята один за другим повалились на песок и незаметно для себя заснули.

Мак был прав. Днем лягушки не очень выдавали себя; прятались в чаще папоротников, лишь изредка выглядывая из расщелин. Ловят лягушек ночью, при свете электрических фонариков, и ребята сладко спали в предчувствии бурных событий. Бодрствовал только Элен – поддерживал огонь под банкой с петухом.

Солнечному полдню места под скалой не было. В два часа солнце совсем зашло за скалу и кругом воцарились шелестящие тени. Полуденный ветер играл с листьями платанов. Маленькие водяные змейки заползали на камни, мягко скользили в воду и плавали в заводи, выставив головки как крошечные перископы и разводя мелкую волну. Выпрыгнула из воды большая форель. Боящиеся солнца комары и москиты слетелись в тень и громко звенели над водой. А светолюбивые жуки, мухи, стрекозы, осы, шершни – все попрятались по своим домикам. Только что тень коснулась берега, закричали первые перепела, Мак с ребятами проснулись. Запах от куриного рагу шел умопомрачительный. Элен сорвал с куста свежий лавровый листок и бросил в банку. Морковь уже была там. В другой банке кипел кофе. Мак открыл глаза, встряхнулся, потянулся, проковылял к воде, вымыл лицо, сложив ладони ковшиком, хакнул, сплюнул, прополоскал рот, пустил ветры, затянул пояс, почесал ноги, разгладил пальцами мокрые волосы, отпил из кувшина, икнул и сел у огня.

• Предыдущая
• 13/35
• Следующая