Красная шкатулка - Стаут Рекс - Страница 2

• Предыдущая
• 2/51
• Следующая

– Никем! – Фрост заколебался, затем продолжал: – Она никем не была для меня. Просто знакомая. Но опасность… Проклятие, разрешите мне рассказать вам об этом. О том, как это произошло…

– Пожалуйста, мистер Фрост. – Вульф был по-прежнему холоден. – Но позвольте, если убитая девушка ничего не значила для вас, в каком положении будет детектив, нанятый вами? Если вы не могли убедить мистера Мак-Нэра и других приехать ко мне, было бы бесполезно мне ехать к ним.

– Нет, это не так. Я объясню, что…

– Очень хорошо. Другой момент. Я беру дорого.

Молодой человек покраснел.

– Я знаю, что вы берете дорого… Я промотал много отцовских денег, с тех пор как надел длинные штаны, а на добрую их долю за последние два года создавал спектакли. Все они были неудачными, но теперь мне удалось создать действительно стоящую вещь. Пьеса пошла две недели назад и будет идти и давать доход еще десять недель. Она называется – «Пули к завтраку». У меня будет достаточно наличных денег, чтобы заплатить вам гонорар. Если только вы выясните, откуда, черт возьми, этот яд, и поможете мне найти способ…

Он замолчал. Вульф подсказал ему:

– Итак, сэр, какой способ?

Фрост нахмурился.

– Способ вытащить мою кузину, вернее, орто-кузину, из этой гибельной дыры. Моя кузина – это дочь брата моего отца.

– Действительно. – Вульф посмотрел на него. – Вы антрополог?

– Нет. – Фрост опять покраснел. – Я уже сказал, что мой бизнес – спектакли. Я могу заплатить вам гонорар – в пределах разумного и даже больше… Но мы должны прийти к соглашению. Конечно, сумма гонорара – это ваше дело, но мне думается, нужно разделить его. Половина за то, чтобы выяснить, откуда взялись конфеты, и вторая – за то, чтобы заставить мою кузину Элен уйти с этого места. Она так же упряма, как и вы, и вам, вероятно, придется сначала заработать первую половину, чтобы получить вторую. Но мне все равно. Если вам удастся вызволить ее оттуда, не выяснив причины смерти Молли Лоук, – половина гонорара ваша. Элен не испугается. С ней это не пройдет. У нее какое-то чертовски глупое представление об этом Бойде Мак-Нэре. Она называет его дядя Бойд. Она знает его всю жизнь. Он старый друг тети Келли, матери Элен. Затем есть еще этот остолоп – Геберт. Но мне лучше начать с самого начала, чтобы вы оценили все это… Ну, как? Пойдемте?

Вульф отодвинул кресло и поднялся на ноги. Он зашагал вокруг стола с равномерной, не без изящества, медлительностью.

– Сидите на месте, мистер Фрост, сейчас четыре часа, и я проведу два часа с моими растениями наверху. Мистер Гудвин, запишите детали. Все, что связано с отравлением мисс Молли Лоук и о затруднениях семьи Фростов, если они имеют к этому отношение. В четвертый раз, кажется, до свидания, сэр.

Он направился к двери.

Фрост вскочил.

– Но ведь вы поедете в город?

Вульф остановился и величественно повернул голову.

– Пойдите к черту. Вы отлично знаете, что еду. Но, если бы подпись Алекса Мартина стояла на этой заморской бумаге, я бросил бы ее в корзину. Он расщепляет луковицы… Расщепляет их! Арчи! Мы встретимся с мистером Фростом в кабинете Мак-Нэра завтра утром в десять минут двенадцатого.

Он ушел, несмотря на протесты клиента. Через открытую дверь кабинета я слышал из прихожей скрежет лифта, когда Вульф входил в него, и стук закрываемой двери.

Фрост повернулся ко мне. Краска на его лице могла появиться как от удовлетворения достигнутым успехом, так и от раздражения на задержку. Я оглядел его как будущего клиента – волнистые светло-каштановые волосы, зачесанные назад, широко открытые карие глаза, которые говорили о сообразительности, большой нос и широкая челюсть, делающие лицо слишком тяжелым даже для шестифунтового веса Фроста.

– И все-таки я очень обязан вам, мистер Гудвин. – Он сел. – Очень умно было с вашей стороны посоветовать не ходить к Мартину. Вы оказали мне большую услугу, и уверяю вас, я ее не забуду…

– Пустой номер. – Я отмахнулся от него. – Я уже говорил вам, что мои советы идут только на пользу конторе. Я поддерживаю вас, чтобы оживить наши дела, а также в целях научного эксперимента, чтобы выяснить, сколько потребуется эргов энергии, чтобы сдвинуть его с места… У нас давно не было подходящего случая.

Я достал записную книжку и карандаш, повернул стул и вытащил блокнот.

– Между прочим, мистер Фрост, не забудьте, что номер с письмом вы придумали сами. Мне это не положено.

– Конечно. – Он кивнул. – Строго секретно. Я никогда не упомяну вашего имени.

– О'кэй!

Я открыл записную книжку на чистой странице.

– Ну, теперь об этом убийстве, расследование части которого вы хотите купить. Выкладывайте!

Итак, на следующее утро я вел Ниро Вульфа навстречу стихии – впрочем, в то утро сияло яркое теплое мартовское солнце.

Я говорю: «вел его», потому что представлял себе силу убеждения, которая могла бы заставить его поступить вопреки всем правилам. За двери дома вытащило его, обозленного, мрачного, в пальто, шарфе, с тростью, в том, что он называл гетрами, и в черной фетровой шляпе восьмого размера, надвинутой на самые уши, имя Винольда Глюкнера, возглавлявшее подписи вышеуказанного письма. Того Глюкнера, который получил недавно от агента в Сараваке четыре луковицы розовой орхидеи «целогина пандурата», никогда не виданной прежде, и пренебрег предложением Вульфа заплатить три тысячи долларов за две из них. Зная, каким скупым был старый страшила Глюкнер, я сомневался, расщедрится ли он на эти две луковицы, независимо от того, сколько убийств расследует Вульф по его просьбе, но во всяком случае бомбу я подложил.

Отъезжая от дома на Тридцать пятой улице около реки Гудзон, где Вульф прожил около двадцати лет, а я с ним почти половину из них, я вел «седан» по направлению к Пятьдесят второй улице, стараясь, чтобы машина шла по возможности гладко. За исключением одного случая. На Пятой авеню, около Сорок третьей улицы, была идеальная маленькая канавка около двух футов в поперечнике, и я сманеврировал так, что с размаху влетел в нее. Я посмотрел в зеркало на Вульфа, сидящего на заднем сиденье. Лицо его перекосилось от злости.

Я сказал:

– Сожалею, сэр, ремонтируют улицы.

Он ничего не ответил.

Луэлин Фрост сообщил мне накануне, какое место занимает объединенное предприятие Бойда Мак-Нэра в деловом мире. Все это было мной записано и прочитано Ниро Вульфом в понедельник вечером. Я быстро понял степень классовых устремлений этого предприятия. Мы встретились с Фростом внизу, у входа в здание. Первой, кого я увидел и услышал, когда Фрост вел нас к лифту, чтобы подняться на второй этаж, где помещались кабинеты и отдельные комнаты для шоу, была продавщица. Она представляла собой некий гибрид графини и техасской кобылы. Продавщица объясняла покупателю, что маленький зеленый спортивный костюм для девушки – модель, сделанная из материала ручной выработки одной известной фирмы и по проекту самого мистера Мак-Нэра. Однако костюм можно приобрести за какие-то жалкие три сотни… Я подумал о муже покупательницы и содрогнулся… Входя в лифт, я суеверно скрестил указательный и средний пальцы и заметил про себя: «Не сказал бы вам, что мне нравится это место».

Второй этаж выглядел не менее элегантно, но здесь было спокойнее. Не было ни продавцов, ни покупателей. По обеим сторонам длинного широкого коридора с определенными интервалами располагались двери. На деревянной обшивке стен висели гравюры и картины с охотничьими сюжетами, а в большой комнате, куда мы вышли из лифта, стояли стулья, обитые шелком, позолоченные столики и лежали толстые ковры богатой расцветки. Я охватил это все одним взглядом, а затем сконцентрировал свое внимание на той части комнаты, которая находилась против коридора. На маленьком диванчике сидела парочка богинь.

Одна из них – блондинка с темно-голубыми глазами – была, видимо, общим кумиром. Мне пришлось отвести от нее глаза, чтобы не ослепнуть. Другая – тоненькая, с довольно темными волосами, хоть и не так поражала, как первая, но вполне могла оказаться победительницей конкурса – «Мисс Пятьдесят вторая улица». Блондинка кивнула нам, а тоненькая сказала: «Хэлло, Лу!»

• Предыдущая
• 2/51
• Следующая