Ночная музыка - Мойес Джоджо - Страница 24

• Предыдущая
• 24/91
• Следующая

– А он внесен в опись?

– Эта халабуда? Да нет, конечно. Когда описывали здешние дома, этот почему-то пропустили, слишком уж он далеко в лесу. Но за последние годы к нему практически не прикасались, – презрительно фыркнул Майк. – По правде говоря, место это имеет весьма занятную историю. Оно с незапамятных времен принадлежало семейству Поттисворт. Очень важное семейство в здешних краях, хотя их больше интересовало то, что вокруг: ну всякая там охота, стрельба и рыбалка, само собой. А старый Сэмюель Поттисворт вообще лет пятьдесят не занимался домом. Он обещал оставить его моему корешу Мэтту Маккарти. Мэтт с женой много лет ухаживали за старикашкой. Но в результате дом достался последнему здравствующему родственнику. Какой-то вдове, кажется.

– Пенсионерке? – Если она уже в летах, с надеждой подумал Николас, то вряд ли ей захочется возиться с таким домом.

– Да что ты! Думаю, ей лет тридцать. Двое детей. Переехали пару месяцев назад.

– Неужели там кто-то живет?

– Да, живет, хотя один Бог знает как, – хмыкнул Майк. – Ведь дом трещит по всем швам. Причем вдова буквально увела дом из-под носа у Мэтта. Похоже, он хотел его переделать под себя. В свое время отец Мэтта много лет работал тут. Но между ним и Поттисвортами пробежала черная кошка. Мне кажется, Мэтт таким образом хотел поквитаться с этой семейкой. Ну, сам понимаешь, типа того сериала «Вверх и вниз по лестнице».

– Итак… Ну и что она собирается делать с домом?

– А черт его знает. Она явно не деревенская жительница. И вообще, я слыхал, она немного… – Майк вдруг понизил голос, словно их могли подслушать, – эксцентричная. Музыкантша. Ну, ты понимаешь. – (Николас кивнул, хотя, если честно, абсолютно ничего не понял.) – Кстати, тоже из Лондона. Что-то там толкует о божественной силе огня. – Майк поднес к свету свой круглый бокал и явно остался доволен тем, что увидел. – Да что там говорить, Испанский дом – самая настоящая денежная яма. Ты можешь пустить на это дело тысячи фунтов – и все без толку. И тем не менее бедный старина Мэтт был жутко разочарован, когда ему ничего не обломилось. Фатальная, просто пагубная одержимость недвижимостью. Он принял все слишком близко к сердцу, и в этом его ошибка. Ведь я, как риелтор, дал ему здравый совет: «Всегда найдется другой объект недвижимости». И ты, Николас, знаешь это не хуже других. Кстати, а как там дела на лондонском рынке?

– Ты абсолютно прав. Всегда найдется другой объект недвижимости, – эхом откликнулся Николас, сжав обеими руками бокал.

Все его мысли сейчас были заняты Испанским домом.

Смешение ароматов духов восьми разных фирм в натопленной гостиной вызывало тошноту. Лора чуть-чуть приоткрыла окно, хотя на дворе было не по-весеннему холодно. Семь дам, примостившись на стульях, расположились вокруг хозяйки дома; кто-то сидел, поджав под себя ноги в чулках, кто-то держал на коленях чашечку с кофе.

– Поверить не могу, что только она одна оказалась не в курсе. Об этом знали буквально все в школе.

– Тем более что осторожным его точно не назовешь. Джеральдина видела, как он целовал ее на парковке для персонала. Это ведь церковно-приходская школа, и такое поведение вряд ли послужит хорошей рекламой шестой заповеди, – громогласно произнесла Аннет Тимоти, вытянув жилистую шею.

– Полагаю, ты имела в виду седьмую заповедь, – внесла ясность Мишель Джонс. – Шестая – это про убийство.

– Уж если директор церковно-приходской школы не может служить образцом для подражания, тогда кому вообще верить? – продолжила Аннет. – В любом случае одному Богу известно, что теперь будет с бедной старушкой Бриджит. Она сейчас натуральная развалина. Хотя, положа руку на сердце, если бы она хоть изредка пользовалась губной помадой, он, возможно, не отбился бы от рук…

– После последней беременности она здорово прибавила в весе.

Лора перестала следить за ходом беседы. Вследствие врожденной порядочности или, возможно, руководствуясь сугубо личными мотивами, она редко принимала участие в подобных разговорах, а также в обсуждениях местных скандалов, что было любимым занятием в Литл-Бартоне. Лора критически оглядела свою опрятную гостиную, в очередной раз испытав чувство удовлетворения от безупречного убранства комнаты. В китайской вазе пионы смотрелись просто бесподобно. Вазу в свое время подарили ее родители. Когда-то она стояла на каминной доске в родительской библиотеке. Лора собиралась поставить туда лилии, но отказалась от них из-за слишком резкого запаха.

Мэтт никогда не замечал подобных вещей, разве что иногда, когда она устраивала демонстрацию протеста, или забастовку, как она это называла. Однажды он три раза подряд слишком поздно вернулся домой, и она постаралась, чтобы у него не было чистых носков. А еще она не стала записывать его любимую телевизионную программу. И этого оказывалось вполне достаточно, чтобы на следующее утро он укоризненно качал головой и бормотал себе под нос, что не понимает, куда катится наш мир. Вот так оно все и будет, если ты останешься без меня, недвусмысленно намекала ему Лора. Твой мир, который ты так любишь и к которому привык, уж точно рухнет.

– Лора, а во сколько ты просила ее прийти?

Лора снова переключилась на своих гостей. Она увидела, что у Хейзел практически пустая чашка, и поднялась с места заварить еще кофе.

– От десяти до половины одиннадцатого.

– А сейчас уже почти одиннадцать! – возмутилась Аннет.

– Может, она заблудилась, – ухмыльнулась Мишель.

– В трех соснах? Я так не думаю. – Всем своим видом Аннет однозначно давала понять, что именно она думает. – Не слишком-то вежливо, а?

Лора вообще сомневалась, что гостья придет.

– Утренний кофе? – удивилась Изабелла Деланси, когда два дня назад Лора появилась у нее на пороге.

– Просто несколько соседок. Здесь мало у кого есть дети. Одним словом, дамы просто хотят вас поприветствовать.

Очень странно было видеть кого-то еще в доме мистера Поттисворта, в их доме; более того, Лора не могла оторвать взгляд от халата новой хозяйки дома. Почти половина десятого утра, да и день не воскресный, а миссис Деланси щеголяла в желтом шелковом мужском халате, волосы были в таком диком беспорядке, словно к ним неделями не прикасалась щетка. Она, похоже, только что плакала, хотя, возможно, просто веки опухли со сна.

– Спасибо, – после минутного молчания ответила миссис Деланси. – Это… очень любезно с вашей стороны. И что мне надо делать?

За ее спиной виднелась сушилка для белья, увешанная сырой жеваной одеждой. Причем все вещи были розоватого оттенка, словно их постирали с линяющими красными носками.

– Делать?

– За утренним кофе. Вы хотите, чтобы я вам сыграла, да?

Лора растерянно заморгала:

– Сыграла? Нет, приходите просто так. Без лишних церемоний. У нас все очень неформально. Просто это наш способ знакомиться с новыми людьми. Мы тут живем довольно замкнуто.

Миссис Деланси задумчиво посмотрела на полуразрушенные дворовые постройки, на потемневшее озеро, и в душу Лоры закралось нехорошее подозрение, что ее собеседнице все это нравится.

– Спасибо, – наконец произнесла миссис Деланси. – Очень мило с вашей стороны, что вы обо мне подумали.

Лора не хотела ее приглашать. И хотя Лора скрывала от Мэтта свои чувства – ведь бессмысленно переживать из-за того, что не в силах изменить, – она ненавидела новую хозяйку дома почти так же сильно, как и он. А то, что женщина была из Лондона и ни черта не смыслила в здешней жизни, еще больше усугубляло ее неприязнь. Но Мэтту вдруг приспичило, чтобы она подружилась с новой соседкой.

– Вытащи ее из дому. Постарайся с ней сблизиться, – уговаривал он Лору.

– Но возможно, мы друг другу даже не понравимся. Кузены говорили, что она чуть-чуть… другая.

– Она совершенно нормальная. И у нее есть дети. Это должно нас сблизить. А как насчет noblesse oblige?[3]

• Предыдущая
• 24/91
• Следующая