Мессия - Старлинг Борис - Страница 9
- Предыдущая
- 9/125
- Следующая
Но сейчас у него нет желания ни препираться с Хелен, ни отдубасить Энди. Единственное, чего он хочет, – это поскорее определиться с выходными и положить трубку.
Ее голос звучит в его ухе неожиданно громко.
– Хелен Роунтри.
Как только их развели, она вернула себе девичью фамилию.
– Привет, это Дункан.
– Знаю. Чего тебе надо?
Ну вот, она всегда так. И он на это клюет.
– А ты как думаешь, что мне надо? Договориться насчет выходных, что же еще?
– Черт бы тебя побрал, Дункан, о чем тут договариваться? Все как всегда. Заберешь Сэма сегодня в шесть вечера и вернешь к шести вечера в воскресенье. И смотри не опаздывай.
– Куда ты собираешься?
– Не твое дело.
Он вздыхает.
– Ладно. До встречи в шесть. Как Сэм?
– Прекрасно.
– Хорошо. А как ты?
– Тебе-то что?
Из страстной любви проистекает страстная ненависть. Но Дункан не может позволить себе злиться. Сегодня не может.
– Пока.
Хелен вешает трубку, не попрощавшись. Дункан бросает трубку, припечатывая это дело крепким – благо в кабинете больше никого нет – ругательством. Телефон почти сразу же звонит снова. Он хватает трубку.
– Да?
– Дункан, это Ред.
– Привет.
– Ты можешь прийти ко мне в офис?
– Прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас. Это срочно.
– Сразу скажу, Ред, лучше бы это не затрагивало моих выходных. Нынче мой черед побыть с Сэмом.
– Ты приходи, Дункан.
Телефон замолкает.
Сначала Хелен, потом Ред вешает трубку, не прощаясь. Должно быть, это заразительно.
9
Пятница, 18 февраля 1982 года
Это происходит неожиданно. Никакой прелюдии, никакой догадки, никакого ключа. Просто в один момент он понятия не имеет, кто убил Шарлотту Логан, а в следующий уже знает имя убийцы. И это мгновение раскалывает его жизнь пополам.
Он сидит в комнате своего брата Эрика в Тринити-колледже. Время позднее, за полночь. Они посидели в баре колледжа и решили принять еще по стопочке на ночь. Вообще-то Ред устал и собирается уходить. Он навеселе, а Эрик пьян. Сильно пьян, но опьянение не толкает его на пение песен или какие-нибудь дурацкие выходки, а порождает исповедальное настроение. Некоторое время они толкуют о том, о сем, а потом, совершенно неожиданно, Эрик говорит:
– Я убил Шарлотту Логан.
В голосе его звучит такое отчаяние, что Реду даже на секунду не приходит в голову, что это может быть просто неудачной шуткой. И прежде чем он успевает сообразить, что тут можно сказать, плотина самоконтроля Эрика рушится и на Реда изливается водопад его признаний.
– Я шел с ней домой с той вечеринки. Вообще-то я вышел чуть раньше ее, но остановился на улице отлить, а когда закончил, она меня нагнала. Мы оба были нажравшись в полное дерьмо. Бродили, шатаясь, в обнимку по округе, целовались и все такое. Где-то на Паркер-Пайс она запустила руку мне в штаны и...
Он умолкает, как будто воспоминание о дальнейшем для него слишком мучительно.
– Продолжай, – тихонько говорит Ред. – Я слушаю. Я не сужу тебя.
Эрик тяжело сглатывает и заговаривает снова.
– Она стала смеяться надо мной, потому что я ничего не мог. Было морозно, ужасно холодно – короче, погода не для траха. Портки у меня были тонкие, все замерзло, ясно, что штуковина не маячила. Оно бы и ладно, но она принялась меня дразнить. А ведь я был в хламину пьян. Сначала все это казалось мне смешным, но потом страшно обидело. И... я ударил ее.
– Ударил?
– Да. Влепил пощечину. Скорее шлепок, чем удар.
– А она?
– Врезала мне в ответ. Кулаком. Сильно врезала.
– А потом?
– Я плохо помню. Помню, что потянулся к ее шее, потому что на ней был шарф, размотанный, а она вроде бы пыталась оттолкнуть мои руки. А следующее воспоминание – она лежит на земле, возле фонарного столба, а у меня болят пальцы. Наверное, от напряжения.
– Господи, Эрик.
– Я не знал, что делать. Она была мертва. Я проверил пульс, его не было. И я убежал. Удрал сломя голову.
– Как, черт побери, тебе удавалось все это так долго скрывать?
– Господи, это было ужасно, Ред. Право же, сам не знаю, как такое могло со мной случиться. Все это время меня трясло при одной мысли о том, что кто-то видел меня с ней и заявит в полицию. Стоило кому-то постучать в мою дверь, и мне казалось, что заявились копы. А самое худшее – что мне мучительно хотелось кому-нибудь все рассказать. Черт, меня так и подмывало самому пойти в полицию и признаться.
– А почему не пошел?
– Не знаю. Наверное, духу не хватило.
– Думал, что если попытаешься игнорировать это, оно само пропадет, как не бывало?
– Да. Да. Пожалуй, что так.
Ред отпивает маленький глоток виски и пытается размышлять. Как со всем этим быть? Примириться со случившимся? Конечно, Эрику сейчас нелегко, совсем нелегко, но ведь он убил человека, и от этого никуда не денешься.
– Эрик, тебе необходимо об этом рассказать.
– Я уже рассказал. Тебе.
– Нет. Кому-нибудь официальному. Кому-то вроде полиции.
– Нет. Определенно нет.
– Почему нет? Ведь вчера ты на это почти решился.
– Знаю. Но то было вчера. К тому же я так и не решился и теперь рад, что не сделал этого. Ты можешь не поверить, Ред, но то, что я выстрадал за последнюю неделю, уже достаточное наказание. И я не хочу пережить это снова, ни за что, никогда!
Эрик умолкает, пытаясь в чем-то себя убедить.
Ред выжидает.
– Со временем все утрясется, – говорит Эрик. – Все придет в норму.
Придет в норму. Может быть. Но не для семьи Шарлотты Логан.
Ред встает.
– Куда ты собрался? – встревоженно спрашивает Эрик.
– Пойду...
– Куда? Ты ведь не собираешься кому-то рассказывать, правда?
Ред устало смотрит на брата, избегая ответа.
– Эрик, я утомился. Хочу лечь спать.
– Но ты ведь не выдашь меня. Ты не можешь.
– Почему?
– Потому что у меня будут неприятности. И это мягко сказано.
– Эрик...
– Обещай мне, что никому не скажешь. Обещай.
Ред вздыхает.
– Я обещаю.
Эрик крепко обнимает его, и Ред чувствует неловкость. Он лишь слегка прикасается руками к брату и отстраняется, хотя старается, чтобы это не выглядело слишком нарочито.
Эрик подходит к стоящему в углу проигрывателю. Ред направляется к двери.
- Предыдущая
- 9/125
- Следующая
