В зловещей тиши Сагамора - Старк Ричард Уэстлейк - Страница 7

• Предыдущая
• 7/36
• Следующая

Из всего услышанного нельзя было заключить доподлинно, что разговор велся о нем, Паркере, но если предположить, что это так, то восстановить таинственный диалог труда не составляло. В случае, если Глифф, Рейборн и Янгер связаны между собой, Глифф не только позвонит доктору, но поставит в известность и капитана полиции... Чтобы найти капитана Янгера, вероятно, понадобилось время: не исключено, что он, разинув рот, долго торчал перед отелем, наконец какой-нибудь нарочный из полицейских доложил ему о звонке Глиффа, Янгер обследовал номер Паркера, понял, что он пуст, и вот теперь позвонил Рейборну.

Итак, Паркер мысленно прокрутил весь разговор сначала. Когда Рейборн отвечал: “Да, он звонил мне”, — он имел в виду Глиффа. Когда повернулся, покивал Паркеру, зорко оглядев его залитое светом из окна лицо и подтвердил: “Да, это именно он”, — сие означало, что доктору сказали приметы именно его, Паркера, и Паркер собственной персоной эти приметы продемонстрировал. Когда он уверил кого-то: “Разумеется, нет”, — надо было понимать, что он ничего не сказал своему незваному гостю. Когда же безрадостно промолвил: “Постараюсь, но обещать не могу”, — стало быть, подтверждал, что постарается задержать Паркера до появления Янгера. Такой расклад реален, если верно, что речь шла о Паркере, а Янгер, Глифф и Рейборн орудуют вместе.

Между тем, Рейборн вернулся в свой отвисший до пола шезлонг.

— Пациент звонил, — искательно улыбаясь Паркеру и пожимая плечами, заметил он. — У врачей это вечная история... Так на чем нас прервали, простите?

— Года три, если не больше, я не имел известий от Джо, — солгал Паркер. — Когда у него стало болеть сердце?

— Последние года два началась аритмия, — в свою очередь солгал доктор. — Но поначалу его беспокоило только высокое давление...

Сердце у Джо Шира забарахлило лишь месяца за три до смерти, и Паркер на все сто процентов уверен в этом... Он прекрасно был осведомлен, что в Омахе Джо Шир посещал своего лечащего врача, но по другим поводам. Стало быть, шквальная, кинжальная боль сердечного приступа настигла старика внезапно, без всяких предупредительных звонков, если он доверился здешнему эскулапу, а не своему высокооплачиваемому медицинскому светилу в Омахе... Итак, это объяснение, и объяснение единственно верное, так же как очевидно, что доктор городит явную ерунду, в то время, как полицейский капитан Янгер находится на пути сюда.

Что ж, Паркер и сам не прочь поговорить с капитаном, выяснить и явные, и потенциальные его возможности, но время тому пока не пришло. Ему, Паркеру, предстояло еще наработать материал для этой встречи.

Он легко поднялся.

— Не смею больше занимать ваше время... Я и так его отнял у вас предостаточно...

— Что вы, ради Бога... — Доктор с трудом выбрался из своего обвислого шезлонга и, стремясь замаскировать некоторую свою нервозность, стал говорить, что придет в голову: — У нас еще есть время... Я принимаю с двух...

— Мне нужно в отель, — твердо сказал Паркер.

Рейборн растерянно следовал за ним, продолжая уговаривать:

— Я и кофе не успел вам предложить, старый я болтун... А может, хотите чего покрепче? Господи, ну десять-то минут роли не играют... Я бы с такой отрадой поговорил с вами об этом достойнейшем человеке, так рано покинувшем нас... Чудный, редкий господин... Куда вы так бежите, вы ведь только зашли... Давайте по рюмочке, а?..

Паркер открыл дверь и, стоя на пороге, окинул доктора серьезным, внимательным взглядом. Тот заморгал совсем испуганно, куда девалась его профессиональная ироническая невозмутимость.

— Не исключаю, что я загляну, когда будет время, — пообещал Паркер и, выйдя на крыльцо, закрыл за собой дверь.

Он почти прошел квартал, когда, оглянувшись, увидел, что возле увитой плющом ограды остановился черный, похожий на лакированного гигантского жука “форд”.

Не убыстряя шаг, Паркер свернул за угол, предоставив событиям в коттедже доктора развиваться своим чередом.

Ближе к окраине городка, между двумя роскошными коттеджами, затесался игрушечный белый панельный дом, за ним виднелись огороженные участки земли, на которых шло полным ходом строительство. Со стороны пустырей к дому вела еще одна дорожка. На заднем дворе шелестела подсыхающей листвой единственная кривая яблонька.

Паркер подходил к дому не далее, как нынче ночью, и через парадный вход, со стороны роскошных коттеджей. Теперь же он шел днем, со стороны заднего двора. Он ступал по коричнево-бурой почве пустырей, поросших бурьяном, сунув руки в карманы пальто, поеживаясь от неожиданно холодного при ярком солнце осеннего ветра.

Он шел и видел искривленную яблоню во дворе, поблескивающие окна дома, голубовато-серый асфальт подъездной дороги, ярко-зеленый газон на обочине. Зеркально отсвечивающие стекла не позволяли рассмотреть комнаты, но, что самое отрадное, на обочине не было припаркованных автомобилей...

Да, старина Джо так вжился за эти годы в роль увлеченного садоводством и земледелием господина, что и в самом деле, живя на покое в свое удовольствие, — стал делать успехи... От лиловато-серой, сплошь состоящей из сучьев яблоньки в палевой крапчатой листве, к узкому заднему крыльцу в три ступени, вела дорожка из буро-красной черепицы, впаянной в землю. На верхней площадке крыльца приютилась коробка с пустыми, хорошо вымытыми молочными бутылками, стояла метла, лежала мотыга, ветер трепал два картонных ящика из-под пива. В стойку крыльца был вбит крюк, на нем висело складное устройство, не доступное для понимания Паркера. Он знал только, что оно для натягивания бельевых веревок при сушке белья. Но бельевого шнура в этом приспособлении не было.

Наружная дверь была не заперта, но внутренняя оказалась закрыта. Повернув ручку, Паркер налег на дверное полотно. Оно держалось хорошо. Крепкие двери заказал Джо Шир для своего домика — стариковской своей игрушки... Паркер на мгновение задумался: инструмента при нем не было, он как-то не рассчитывал, что сразу придется идти на взлом. Медлить, однако же, было нельзя ни в коем случае.

Широко распахнув наружную дверь, он с разбегу подпрыгнул и нанес страшный удар правой ногой в полотно внутренней двери немного выше замка. От удара жалобно задребезжало стекло в окошке над дверью.

После второго чудовищного пинка взламываемая дверь подалась и, хряснув, из всех сил ударила в прилегающую стену. Паркер затворил за собой наружную дверь, внутреннюю теперь удалось только притворить, замок был безнадежно испорчен. Паркер вошел в жилье Джо Шира.

Он оказался в небольшой, странно уютной квадратной кухне, с полом из линолеума цвета морской волны и пестрыми ситцевыми (“канареечными” — подумал Паркер) занавесками на окнах. Занавески были отделаны оборочками или рюшечками — и то и другое было труднодоступно для понимания Паркера. В углу стоял не слишком большой старомодный холодильник, недавно покрашенный белой эмалью, Паркер, и не присматриваясь, увидел неровные полосы от малярной кисти. На старинном трехъярусном буфете и на ореховой столешнице деревянного кухонного стола ничего лишнего не было, но в раковину сгрузили одну тонкую фарфоровую тарелку, серебряные нож и вилку, почти просвечивающего фарфора кофейную чашку и два простецких стеклянных стакана. Открыв холодильник, Паркер был немало удивлен, что тот работает, — стало быть, никто не отключал электричество... Холодильник до отказа заполняли всевозможные замороженные полуфабрикаты, снизу стоял серебряный подносик с гамбургерами и хот-догами, сливки, шоколадного цвета бутылки с пивом, в золотой фольге на полочке лежал нераспечатанный брикет масла. Он заглянул в морозильник — там в крупных кристаллах инея кроваво краснела клубника...

Паркер задумчиво закрыл холодильник и медленно осмотрелся кругом. Что собирался он сыскать в этой уютной кухоньке закоренелого холостяка, жившего всласть в глухомани, по-детски {или по-стариковски) радовавшегося вкусной еде и своей отгороженности от целого мира? Паркер хотел бы сыскать ответы на вопросы, неожиданно вставшие перед ним здесь, в такой мирной, на первый взгляд, и все-таки подспудно зловещей, словно сгущающейся вкруг него, тиши Сагамора.

• Предыдущая
• 7/36
• Следующая