Король-Провидец - Банч Кристофер - Страница 38
- Предыдущая
- 38/136
- Следующая
Я подкрался к сержанту Йонгу и обратился к нему на языке жестов. Два пальца... вытянутые пальцы полоснули по горлу... пальцы указывают на землю, а затем дугой выгибаются вверх... Йонг кивнул, и я увидел, как блеснули его белые зубы. Он поманил к себе трех других хиллменов. Те сняли свои заплечные мешки и передали их остальным. Ножи беззвучно выскользнули из ножен, и четверка заняла позицию под парапетом.
Шаги приблизились... удалились... снова приблизились, и тут четыре фигуры перепрыгнули через низкую стену. Я услышал шарканье ног, обутых в сапоги, придушенный вскрик, не громче кошачьего мяуканья, а затем хриплый клекот.
Я одним прыжком перемахнул через парапет, сержант Виен последовал за мной. Часовые лежали на площадке; кровь из их перерезанных глоток смешивалась с дождевой водой в лужах. Было уже довольно светло. Я заметил виноватое выражение на лице одного из хиллменов, и понял, что по его вине один из часовых едва не успел поднять тревогу. Сержант Йонг сурово накажет его, если мы выживем в ближайшие несколько часов.
Через минуту наш маленький отряд в полном составе собрался на площадке.
– Йонг, сбрось этот труп вниз, – распорядился я, указав на тело одного из часовых. – Куда-нибудь подальше.
Йонг нахмурился, не понимая, почему я не хочу спрятать оба трупа, но выполнил приказ. Я внимательно прислушался, однако не услышал звука удара при падении тела.
– Другого положи лицом вниз... вон там, – я указал на скалу, расположенную футах в пятидесяти ниже по склону, куда было не так-то легко добраться.
Четверо солдат подхватили второй труп, потащили его вниз и аккуратно разместили в указанном месте.
Любой, кто выглянет из-за парапета, увидит мертвеца: именно на это я и рассчитывал. Но даже Биканер не вполне понимал, в чем дело, поэтому я вкратце познакомил его со своим замыслом. Если кто-нибудь выйдет на террасу и не обнаружит часовых, он первым делом решит, что произошел несчастный случай. Выглянув наружу, он увидит тело своего товарища, сорвавшегося вниз по неосторожности. Потом он вызовет на подмогу других людей, чтобы спуститься к раненому или погибшему часовому и посмотреть, нельзя ли что-нибудь сделать для него. Крики предупредят нас о том, что обратный путь для нас закрыт, и тогда у нас будет время для поисков другого выхода... по крайней мере, я на это надеялся.
Теперь я возглавил процессию, а Тенедос держался за мной. Я приставил к нему своих лучших людей: им объяснили, что их смерть мало что значит по сравнению с жизнью Лейша Тенедоса, и я не сомневался в их самоотверженности.
Так мы вступили в логово Товиети.
Вход в пещеру имел форму перевернутой буквы V высотой почти в сто футов. Футов через пятьдесят от террасы потолок скруглялся, превращаясь в арку. Дождь и холод остались позади – мягкий, ласковый ветерок дул нам в лицо. Здесь было гораздо теплее, чем в тех пещерах, которые я исследовал в детстве. Возможно, это гора когда-то была вулканом и ее недра согревались раскаленной лавой, а может быть, Товиети грели ее с помощью колдовства.
Утренний свет исчез, и наш путь теперь освещался только факелами, установленными в нишах, вырезанных в стене. Пламя было слабым, и я очень надеялся, что внутри все спят.
Потолок пещеры стал ниже, проход сузился так, что по нему не могло пройти более пяти человек в ряд. Я заметил признаки беспокойства на лицах некоторых солдат и понадеялся, что дальше путь сужаться не будет: определенные страхи овладевают человеком помимо его воли, и один из них – страх перед замкнутым пространством, или клаустрофобия. Однако проход не сужался, а изгибался и поворачивал между колоннами из природного камня, похожими на ножки грибов и тянувшимися от пола до потолка.
Эта пещера представляла собой не только превосходное убежище, но и надежную крепость: горстка людей могла использовать каменные колонны для прикрытия во время боя и совершать оттуда внезапные вылазки.
Потолок снова стал выше; в стенах появились боковые коридоры, ведущие в разных направлениях. Тенедос уверенно указывал вперед, и мы продолжали идти по главному тоннелю. За некоторыми из боковых проходов, очевидно, находились жилые помещения – оттуда доносилось похрапывание спящих людей.
Пещера выходила в огромный зал с потолком высотой не менее двухсот футов. Стены зала опоясывало несколько уровней с террасами и открытыми площадками наподобие балконов в роскошных никейских особняках. Здесь не было нужды в факелах – их заменяли минеральные образования, свисавшие с потолка и поднимающиеся из пола. В их полупрозрачной глубине переливались разноцветные краски, создававшие непрерывный калейдоскоп мерцающего света.
Сперва мне показалось, что это и есть тот зал, где побывал Тенедос, но он покачал головой и повел нас дальше, к одному из десятков тоннелей в дальнем конце чертога. Он выбрал самый широкий проход.
Проход был прямым как стрела и через двести ярдов заканчивался перед новым громадным залом, стены которого блистали кристаллами самых удивительных форм и расцветок. Здесь тоже были устроены настенные галереи и балкончики; поразительное многоцветное освещение позволяло нам ясно видеть окружающее.
Это и был тот самый чертог, о котором рассказывал Тенедос. В центре стоял трон, напоминавший престол ахима Ферганы в Сайане, хотя и не так богато изукрашенный самоцветами. За троном возвышался черный цилиндрический алтарь, а справа от него тускло поблескивала куча, очевидно, награбленных сокровищ.
Зал был полон спящих людей в белых балахонах. Они лежали повсюду. Казалось, жрецы наложили на свою паству заклятье крепкого сна. Я надеялся, что это действительно так, и разбудить их может только новое заклинание.
Тенедос указал на трон, и я увидел ряды сундуков из резного дерева, стоявшие по обе стороны. Я вопросительно приподнял брови. Он кивнул: то, что мы искали, находилось там.
Мы крались вперед с оружием в руках, то и дело переступая через спящих людей. В этом зале их было, пожалуй, несколько сотен. Губы Тенедоса шевелились; несколько раз он прикасался пальцами к своим векам, и я догадался, что он творит собственное сонное заклинание или же усиливает действие предыдущего.
Деревянные сундуки оказались запертыми, и нам пришлось вскрывать их с помощью холодного оружия. Дерево угрожающе скрипело, и я внутренне содрогался при мысли о грозившей нам опасности, но никто из спящих даже не пошевелился.
В том сундуке, который вскрыл я, лежало много удивительных вещей: королевская диадема, маленький череп, оправленный в золото, резной жезл, тускло-серый самоцвет размером с кулак, который мог стоить целое королевство, и другие диковинки. Но кукол там не было. Я вскрыл другой сундук, но и там не нашел того, что мы искали.
Свальбард щелкнул пальцами, подзывая остальных. Мы с Тенедосом поспешно подошли к сундуку, возле которого он стоял, и увидели несколько кукол, бесцеремонно засунутых внутрь. Я махнул солдатам, и мы принялись торопливо набивать заплечные мешки. Вскрыв все сундуки, мы нашли и остальных кукол.
Я уже начинал надеяться, что нам удастся уйти незамеченными, когда под сводами чертога раздался крик. Полураздетый человек стоял на балконе футах в тридцати над полом и грозил нам кулаком.
Тренькнула тетива, но Курти промахнулся, и выпущенная им стрела отскочила от каменного выступа. Вторая стрела, выпущенная точнее, чем первая, попала человеку в живот. Он наклонился вперед, перевалился через каменный карниз и с воплем полетел вниз.
Крики разбудили спящих. Они заворочались и начали подниматься, протирая глаза.
Последние куклы исчезли в мешках, закинутых за спины. Мы побежали к выходу. До сих пор нам не оказывали сопротивления – разве что один-другой Товиети, одетый в белое, пытался преградить путь, но тут же с криком отлетал в сторону.
Затем появился джак Иршад.
Он вышел на широкий балкон с правой стороны от нас и пронзительно завопил от ярости. Пока его крик эхом отдавался от стен и потолка, он превратился чуть ли не в пятидесятифутового великана и легко сошел с балкона на пол пещеры.
- Предыдущая
- 38/136
- Следующая
