Господство Меча - Райс Морган - Страница 23

Эрек покраснел, испытывая чувство стыда. Такова была его сестра, которая всегда находилась в плену у бури эмоций, преимущественно созданных на пустом месте, всегда непредсказуемая. Это было поразительно. Несмотря на все прошедшие годы, ничего не изменилось.

Эрек повернулся к Алистер, которая казалась подавленной.

«Мне так жаль», – сказал он. – «Пожалуйста, прости ее. Она не знает, что делает. Против тебя лично она ничего не имеет».

Алистер кивнула, опустив глаза, но Эрек видел, что прием сестры потряс его невесту. Он чувствовал себя ужасно.

Когда он собирался ее утешить, толпа расступилась и вперед вышла мать Эрека. Эрек был рад видеть ее, словно вернулась какая-то часть его самого.

Его мать протянула обе руки, выйдя вперед, и обняла сначала Алистер, а не Эрека. Такова она была – всегда непредсказуемая и всегда безошибочно выбирая время. Она всегда знала, что именно нужно делать и когда. Эрек почувствовал облегчение, увидев ее, и радость от того, что она оказала Алистер честь, поприветствовав ее первой.

«Моя будущая невестка», – произнесла она, протянув обе ладони и тепло сжав руки Алистер.

Алистер с удивлением посмотрела на нее, улыбнувшись, когда мать Эрека крепко обняла ее, как давно потерянную дочь. Она отстранилась и окинула девушку взглядом с головы до ног.

«О твоей красоте ходят легенды. Ты – самая красивая девушка из всех, кого я когда-либо видела. Я рада, что Эрек выбрал в жены тебя. Он сделал много хороших выборов в своей жизни, но этот самый лучший».

Алистер сияла, ее глаза блестели, и Эрек видел, насколько она ошеломлена. Его сердце смягчилось. Его матери снова удалось исправить постоянный ущерб, наносимый Доуфин.

«Спасибо, моя Королева», – сказала Алистер. – «Для меня честь познакомиться с Вами. Мать Эрека я буду любить всем сердцем».

Королева улыбнулась в ответ.

«Скоро ты станешь его женой и будешь Королевой. Ты станешь носить мой титул. И ничто не сможет сделать меня счастливее».

Она повернулась к Эреку и крепко обняла его.

«Мама», – произнес Эрек, когда она отстранилась и смахнула слезы с глаз. Она очень постарела с тех пор, как он уехал, и это огорчило его. Он находился вдали слишком долго, пропустил так много лет ее жизни. Когда он увидел ее, то почувствовал себя дома. Эрек увидел новые морщины на ее лице и подумал о своем отце.

«Твой отец ждет тебя», – сказала Королева, словно прочитав его мысли. – «Он все еще жив, но ему не долго осталось. У него мало времени. Иди к нему сейчас же».

Мать взяла за руку его и Алистер, и все вместе они быстро пошли через ликующую толпу. Эрек собирался с духом, волнуясь перед встречей с отцом в последние минуты его жизни. Что бы ни случилось, он дома.

Он дома.

Гвендолин ехала в повозке позади своих людей, направляясь на юго-запад к Каньону. Они находились в пути уже целый день, двигаясь к пересечению. Гвен утешала себя тем, что, несмотря на возражения народа, вскоре они пересекут Каньон и доберутся до флота кораблей, ожидающих, чтобы доставить их на Верхние Острова. Ее сердце переполняла смесь из раскаяния и поспешности, осознание того, что она поступает правильно, хотя ей по-прежнему было ненавистно это делать.

Хотя больше всего Гвен не покидало беспокойство, когда она смотрела на свой народ, тысячи и тысячи людей, которые неохотно шли от королевского двора под присмотром ее бдительных солдат, которые окружили людей со всех сторон и заставляли их идти дальше. Это было похоже на контролируемый бунт. Было очевидно, что ее народ не хочет уходить, и Гвен слышала, что их ворчание становится громче на каждом повороте. Она не знала, сколько еще сможет их контролировать, как будто с минуты на минуту разразится буря.

«Правление не всегда безболезненно», – услышала Гвен голос рядом с собой.

Обернувшись, она увидела Кендрика, который скакал рядом верхом на своем коне – гордый, благородный – вместе со своей новой возлюбленной Сандарой, которая сидела на коне позади него.

Гвен стало легче, когда она увидела брата. Она с натяжкой улыбнулась.

«Так всегда говорил отец», – ответила девушка.

Кендрик улыбнулся в ответ.

«Ты делаешь то, что считаешь лучшим для людей».

«Но ты не согласен», – сказала Гвен.

Кендрик пожал плечами.

«Это неважно. Я восхищаюсь тем, что ты это делаешь».

«Но, тем не менее, ты не согласен с моими действиями», – настаивала Гвен.

Кендрик вздохнул.

«Иногда вы с Аргоном видите то, чего не вижу я. Я не совсем хорошо это понимаю. И никогда не понимал. Я – рыцарь и не стремлюсь к чему-то другому. У меня нет твоего умения или таланта смотреть вглубь вещей. Я не чувствую себя комфортно с другими сферами. Но я доверяю тебе и всегда доверял. Отец тоже тебе доверял, и этого для меня достаточно. На самом деле, наш любимый отец выбрал тебя именно для такого времени, как это».

Гвендолин посмотрела на брата, тронутая его словами.

«Ты – лучший брат, которого я могла желать», – сказала она. – «Я всегда могла на тебя рассчитывать. Даже когда ты не согласен».

Кендрик улыбнулся ей.

«Ты – моя сестра. И моя Королева. Ради тебя я пойду на край земли, независимо от того, согласен я с тобой или нет».

Раздался крик и, обернувшись, Гвендолин увидела группу людей, которые со злостью толкали солдат, присматривающих за ними во время маршрута эвакуации. Она почувствовала, что небольшой порядок, которого они достигли, начинал рушиться, и девушка спрашивала себя, как ей вообще удастся переправить свой народ через Каньон. На самом деле, когда их крики усилились, Гвен подумала о том, что они могут даже начать открытое восстание против нее.

Они обогнули изгиб и дыхание Гвендолин замерло, когда она увидела перед собой простор Каньона. Гвен увидела все слои тумана, всевозможные цвета, задержавшиеся в воздухе, бесконечную ширь, которая, казалось, тянется к самим небесам. Она также увидела и великолепный мост, переброшенный через него, ожидающий их.

И все ее люди, добравшись до подножия пересечения, вдруг остановились. Поднялись крики, и Гвен видела, что ее солдаты больше не могут контролировать массы, которые начали раскачиваться туда и обратно, как загнанные в клетки звери. Народ совершенно отказывался сделать еще хоть один шаг вперед, на мост. Гвен видела, что они боятся его переходить.

«Мы не покинем Кольцо!» – крикнул один из них.

Толпа одобрительно заголосила.

«Наш дом здесь! Если здесь есть какая-то опасность, значит, мы умрем здесь!» – крикнул другой человек.

Раздался очередной крик.

«Вы не можете заставить нас уйти!» – крикнул третий.

Последовал хор одобрительных криков, когда ее люди значительно осмелели.

Гвендолин знала, что она должна что-то предпринять. Он поднялась в повозке, высоко над массами, и вытянула руки, призывая их к тишине.

Постепенно люди притихли и все глаза устремились на нее.

«Да», – громко объявила Гвендолин. – «Я не могу заставить вас уйти. Вы правы. Но я – ваша Королева, и я прошу вас об этом. Я обещаю вам, что у этого есть весомая причина. И я обещаю, что если вы останетесь здесь, то погибнете».

Толпа закричала, прерывая ее, и Гвен вспыхнула, почувствовав себя ненавистным правителем. Она впервые пожалела о том, что стала Королевой.

«В королевский двор!» – крикнул какой-то простолюдин.

Люди повернули в обратном направлении, подальше от моста. Гвен увидела, что ее солдаты теряют над ними контроль, что они не могут их остановить.

Сердце Гвен бешено колотилось в груди, она прижимала к себе Гувейна, задаваясь вопросом о том, что делать дальше, когда вдруг раздался ужасный крик к небе, достаточно громкий, чтобы волосы на затылке Гвен встали дыбом.

Ее люди прекратили кричать и вместе этого остановились и посмотрели на небо. Гвен повернулась и посмотрела на восток, на горизонт. У нее уже появилось дурное предчувствие относительно того, что это может быть.