Советские асы на истребителях ленд-лиза - Иванов С. В. - Страница 21

В августе 1943 года полк получил Р-39Ьи летал на них около 10 месяцев. В июле 1944 года 9-й ГвИАП был отведен с фронта и перевооружен на Jla-7. Видимо поэтому большинство асов полка прочно ассоциируются с Як-1 и Ла-7. Отметим только три фамилии – Сулган Амет-Хан, Алексей Алеллюхин и Владимир Лавриненков.

Крымский татарин Султан Амет-Хан до перевооружения на Р-39 летал на «Харрикейнах» и Як-1. Всего одержал 49 побед (из них 19- в группе).

Алексей Алелюхин воевал в полку с первого дня войны, а День Победы встретил заместителем командира полка, дважды ГСС с 57 победами (из них 17 – в группе). Выделить количество одержанных на истребителях разного типа невозможно, но отметим, что минимум 17 побед он одержал, летая на «Аэрокобре».

Владимир Лавриненков одержал 33 победы (из них 11 – в группе) до момента переобучения на Р-39. 24 августа 1943 года во время столкновения с ФВ-189 воспользовался парашютом и попал в плен. Вернулся в полк только в октябре и войну закончил с 47 победами (из них 11 – в группе). По крайней мере, 11 побед одержал, летая на Р-39.

Подводя итоги, можно сказать, что применение «Аэрокобр» в советских ВВС было однозначно успешным. В умелых руках это было мощное оружие, вполне равноценное оружию противника. Не существовало каких-либо «специальных» сфер применения «Аэрокобр» – они использовались как обычные, «многоцелевые» истребители, выполняя те же функции, что «лавочкины» и «Яковлевы»: сражались с истребителями, сопровождали бомбардировщики, летали на разведку, охраняли войска. От отечественных истребителей отличались более мощным оружием, живучестью, добротным радио, уступая последним в вертикальной манёвренности, способности выдерживать большие перегрузки и выполнять резкие манёвры. Лётчики любили «кобры» за комфорт и хорошую защиту: по образному выражению одного из пилотов, на Р-39 он летал «как в сейфе». Пилоты «Аэрокобр» не горели, так как самолёт был металлическим, а баки были расположены далеко в крыле, им не били в лицо струи пара или масла, так как двигатель был сзади, не разбивали лиц о торчащие прицелы, при капотировании не превращались в лепёшку, как это случилось с дважды ГСС А.Ф.Клубовым после пересадки с Р-39 на Ла-7. Была даже какая-то мистика в том, что пытавшийся сохранить повреждённую «кобру» путём вынужденной посадки пилот почти всегда оставался не только жив, но и невредим, а вот покидавшие её с парашютом часто погибали от удара расположенного на уровне дверей стабилизатора…

Летчики позируют на фоне «Спитфайра» Mk IX, предположительно май 1945 года. По крайней мере половина из них имеет знак Гвардии, что позволяет предположить что это Гвардейский авиаполк.

Командир 26-го ГвИАП подполковник Василий Мациевич.

В сентябре 1941 года, уже на официальном уровне, на переговорах в Москве, был поднят вопрос о поставках «спитфайров» в Советский Союз вместо «харрикейнов». Но тогда наши просьбы были отклонены англичанами. Формальная причина: «Спитфайр» на «секретном листе»; а реальная – этих первоклассных самолетов не хватало самой британской авиации, многие эскадрильи которой были оснащены еще старой техникой.

Первые «спитфайры» разведывательной модификации P.R. Mk.1V появились на аэродроме под Мурманском в сентябре 1942 года. Три машины, пилотируемые английскими летчиками, участвовали в обеспечении проводки союзного морского конвоя PQ-18. По окончании операции самолеты оставили в СССР и передали в 118-й отдельный разведполк авиации Северного флота. По оценкам наших летчиков, PR. Mk.1V обладал высокой скоростью и хорошей маневренностью, был прост в пилотировании. По высоте полета он превосходил все истребители противника, что было весьма важным для… безоружной машины: единственным вооружением был автомат ППШ за бронеспинкой пилота. Эти самолеты у нас эксплуатировались в условиях отсутствия запчастей, так как «спитфайры» тогда в СССР не поставлялись. Наземный персонал проявлял чудеса изобретательности: чтобы продлить срок службы разведчиков, ставилось отечественное оборудование, подгонялись запчасти от советских самолетов. Экипажи P.R.Mk.lV подбирались из опытных летчиков, еще с довоенной подготовкой, что наряду с высокой живучестью самолета способствовало его длительной и успешной эксплуатации.

В сентябре 1943 года на Север опять прилетела группа английских разведчиков P.R.Mk.lV. Их целыо был Альтен-фьорд, где базировались германские линкоры «Тирпиц» и «Шарнхорст». Но англичанам отыскать их стоянку не удалось. Эту задачу 12 сентября успешно выполнил командир эскадрильи Л.И. Ельнин на «Спитфайре», оборудованном дополнительным боковым аэрофотоаппаратом. На основании разведданных, полученных советским летчиком, британские подлодки на некоторое время вывели «Тирпиц» из строя. Английские пилоты отправились домой, а их самолеты остались в составе 118-го полка и использовались до конца войны. Именно они 1 апреля 1944 года еще раз вели разведку места стоянки «Тирпица», по которому затем нанесли решающий удар бомбардировщики «Ланкастер». «Спитфайры» – разведчики участвовали и в подготовке Печенго-Киркенессной наступательной операции наших войск.

Всего за годы войны авиация Северного флота получила 10 RR.Mk.1V, но в строю одновременно находилось не более 3-4 машин. Они внесли огромный вклад в победу на Севере, во всяком случае, несоизмеримый с их количеством. Это был классический случай сочетания прекрасной техники, хорошо подготовленного летного состава и грамотного применения.

В конце 1942 года британское правительство наконец то согласилось на массовые поставки истребителей «Спитфайр» в CCCR Уже в январе 1943 года через Иран пошли первые Mk V. А всего за год было передано около 150 таких истребителей (еще 50 фюзеляжей передали в качестве источника запчастей).

«Спитфайр» LF IX MJ858 передан советским властям в Басре 6 мая 1944 года.

Первым полком, получившим «Спитфайры» был 57-й ГвИАП, который был сформирован как 36-й ИАП в Баку в 1938 году. Летчики полка на фронте с 27 ноября 1941 года как часть 72-й ИАД. Возглавлял его майор Александр Осипов, который воевал на И-16 в небе Крыма и Сталинграда. Летая на И-16, в полку выросли два аса – собственно комполка, па счету которого было шесть побед (из них 2 – в группе) и старший лейтенант Сергей Азаров (15 побед, из них 8 – в группе).

В конце ноября 1942 года сдав свои немногочисленные И-16, летчики полка были отведены в Баку, где в начале декабря были отправлены в 25-й ЗАП на аэродром «Кара-Хала». Тут с 10 декабря 1942 года по 22 марта 1943 года они освоили «Спитфайры» Mk. Vb.

8 февраля 1943 года, когда еще продолжалось переобучение, 36-й ИАП стал 57-м ГвИАП.

Утром 23 апреля 32 самолета полка были подготовлены для взлета с аэродрома «Кара- Хала». В ходе взлета пилот 3-й эскадрильи гвардии сержант Кулагин врезался в стоявший на земле самолет гвардии старшего лейтенанта Фаустова и в итоге обе машины были серьезно повреждены. Еще один самолет был оставлен на промежуточном аэродроме в Кутаиси (у гвардии старшего лейтенанта Сячина не запустился двигатель). Таки образом, 24 апреля с аэродрома вблизи станица Поповическая стали действовать всего 29 самолетов.

Полк вошел в состав 216-й СмАД, куда входили пять пожов: 16-й ГвИАП, 45-й ИАП, 42-й ИАП, 57-й ГвИАП и 765-й ШАП. На вооружении находилось 114 самолетов – 14 Як-1, 48 Р-39, 8 Р-40, 29 «Спитфайров» и 15 Ил-2.

В то время над Кубанью развернулись ожесточенные бои, в которых «Спитфайры» были очень скоро выбиты. В начале июля 1943 года полк сдал оставшиеся «Спиты» в 821-й ИАП, став получать P-39Q.

Наиболее результативным советским летчиком на «Спитфайре» был старший лейтенант Сергей Азаров, который летая в составе 57-го ГвИАП, одержал 12 побед.