Бегущая (СИ) - "Электра Ди" - Страница 3

— Отомсти за меня…. выполни мою волю, возьми девочку.

И бывший босс упал рядом со своим подчиненным.

Прошло несколько секунд, и раздался ещё один приглушенный хлопок. Анна, держась за грудь, упала на пол. Это маленький Давид, выполняя волю отца, выхватил пистолет у телохранителя и выстрелил в убийцу.

На полу в освещенной гостиной, у накрытого стола лежали три трупа.

Опешивший телохранитель смотрел на маленького Давида, отдающего приказы, вбежавшей в дом на выстрелы, охране:

— Убейте всех, сожгите дом и сад. Чтобы ничего и никого здесь не осталось. Я так хочу. Тело моего отца перенесите в машину. И найдите девочку.

Адара убежала недалеко. Она спряталась в чулане под лестницей, в котором был ход в подвал. Дверь имела маленькое окошечко, через которое можно было наблюдать за гостиной. Она видела все: как убили ее отца, как мать нанесла смертельный удар ножом, и как мальчик, которого прочили ей в мужья, хладнокровно нажав на курок, лишил жизни ее маму. Она зажала ладонью рот, чтобы не кричать и наблюдала и слушала. До Адары доносились стоны, мольбы о пощаде и приглушенные хлопки. Когда люди Стаковского выволокли откуда-то няню и поставили на колени перед мальчиком, а тот, приставив пистолет к ее лбу, спрашивал, где Адара, она поняла, что пора бежать. Из чулана в подвал, а в подвале черный ход, что-то среднее между вентиляцией и сточным каналом, ведущий далеко к реке на окраине поселка.

Так маленькая Адара, лишившись родителей, по узкому каналу, на половину залитому затхлой водой, выбралась из дома. Дойдя до реки, она пошла вдоль ее течения, все время, прислушиваясь и укрываясь в кустах, когда ей казалось что-то подозрительным. В какой-то момент она остановилась и долго смотрела на далекое зарево пожара. Там горел ее дом. И это зарево отражалось в серых с металлическим блеском, совсем не детских глазах, которые стали еще темнее и серьезнее. Адара не плакала, но много думала, пытаясь понять: «Почему так произошло? Для чего эти люди убили ее близких? Почему родители пустили убийц в дом? Почему поверили? Может они околдовали их, как в ее детских сказках?» Адара все шла и шла, не чувствуя голода, а если хотела пить, то пила мутную воду прямо из реки. Она не спала, потому что заснуть было слишком страшно и невозможно. Необходимо было далеко убежать от убийц. На третьи сутки, обессилев, она свалилась в первом, показавшимся ей безопасном месте, на берегу той же реки, в корнях старого огромного дуба с редкой пожухлой листовой.

Она проснулась от тихого шепота.

— Мне кажется она мертвая.

— Да нет же. Дышит.

Она почувствовала как кто-то, пахнущий дымом от костра, склонился над ней и прислушивается к ее дыханию. Запах показался ей приятным. Адара попыталась открыть глаза, но с первого раза сделать это оказалось невозможно. А шепот меж тем продолжался.

— Давайте сдадим ее охотникам. А на деньги купим леденцов.

— Тебе бы все сладости жрать. Обжора. — Вмешался третий шепчущий голос.

В этот момент Адаре удалось немного разомкнуть веки. Она увидела перед собой трех мальчиков лет десяти — двенадцати. Они были голыми по пояс, с влажными волосами, видимо от купания в реке. За их спинами она различила огоньки костра, это напомнило ей о сгоревшем доме и убитых родителях. Мысль об опасности снова заколотилась в ее мозгу. Она захотела встать, но смогла только на краткий миг приподняться на локте и снова рухнула на землю. Ускользающее сознание, еще ловило испуганный шепот.

— Эй, тебе плохо? Как тебя зовут? Эй…

Мальчики, обнаружившие Адару на берегу реки, не стали продавать ее за леденцы, а отнесли в дом к местному врачу. Это была женщина сорока восьми лет, которая жила с мужем, но не имела детей. Она сразу привязалась к худенькой больной Адаре и попросила мальчиков никому не рассказывать о том, что они нашли девочку. А сказать, что нашли мальчишку — беспризорника по имени Валера.

Так Адара стала Валерой. Чтобы скрыть ее от охотников за женщинами, ее новая мать одевала ее в одежду, которую носят мальчики, а волосы тщательно прятала под бейсболку. Валерка росла в своей новой семье. Мать учила ее врачеванию, а новые друзья — драться, метать ножи и стрелять.

Однажды, когда ей было пятнадцать лет, она вместе с мальчишками сидела на крыше старого двухэтажного здания, наблюдая за закатом. Горячий воздух потихоньку остывал, с реки тянуло свежестью, и было приятно вот так просто сидеть и разговаривать о пустяках.

— Знаете, а говорят, в Центре снова запустили метро. — Сказал полный низкорослый юноша, которого звали Михаил и который очень любил леденцы.

— А ты слушай больше, что болтают. — Назидательно заметил Рафик, который был среднего роста, худой, жилистый, со светлыми волосами.

— Да я правду говорю, — обиделся Мишка.

— Ну конечно. Откуда ты это узнал?

— Из газет. Понял?

— Оооо! И откуда газеты?

— Дядя привез из Центра. Съел? Он к нам приезжал два дня назад и привез.

Дядя Михаила жил в Центре, так называли бывшую когда-то Москву. Чем он занимался, никто не знал, но он был человек не бедный, и раз в месяц обязательно приезжал к своей сестре навестить и помочь деньгами. Мишка любил и ждал эти приезды, поскольку дядя всегда привозил подарки и интересные новости, которые он потом рассказывал друзьям.

Адара сидела на краю крыши, рядом с Сашкой — своим лучшим другом, крепким, мускулистым и ловким юношей, который когда-то давно, пахнув дымом от костра, наклонился над ней, чтобы послушать ее дыхание. Он был выдающейся личностью среди их компании, поскольку в свои шестнадцать лет успел побывать далеко за пределами их поселка и даже в Центре, помогая своим родителям продавать, выращенные в теплицах овощи и фрукты.

Сашка и Адара поглядывали по сторонам, прислушиваясь к спору между Рафиком и Мишкой, как вдруг с края поселка, раздались крики, а затем выстрелы. Друзья быстро залегли на крыше, стараясь рассмотреть происходящее в отдалении.

Какие-то люди, одетые как кочевники: в чалмах, серо-коричневых балахонах, с закрытыми по глаза лицами, и вооруженные автоматами, двигались по поселку. За ними ехали три старых легковых автомобиля и один фургон, на котором была нарисована томная полуобнаженная красотка. Они подошли к дому торговца сладостями. Навстречу им выбежал хозяин. Люди в балахонах окружили его, и один из них, выступив вперед, заговорил. По выражению лица продавца сладостей можно было понять, что он ошарашен и напуган. Он все время оглядывался назад. Наконец, терпение главаря людей в балахонах кончилось, и, оттолкнув в сторону мешавшего ему пройти, он направился к дому. Продавец сладостей попытался остановить бандита, но его сбили с ног и схватили за руки.

И тут до друзей долетел крик:

— Бегите! Спасайтесь! Нина! Лиля!

Но было уже поздно, охотники выволокли из дома двух женщин.

Жена продавца по имени Нина — полная стареющая женщина лет шестидесяти, с проседью в густых каштановых волосах, пыталась ухватить за руку свою золовку, которую оттаскивали от нее люди в балахонах. Лиля — его сестра, старая дева сорока трех лет, худая и бесцветная, в мышином платье, кричала и вырывалась из рук бандитов. Главарь с минуту разглядывал обеих, а затем отдал приказ. Лилю словно тюк взвалил на плечо один из охотников и понес к фургону. Продавец сладостей вырвался и предпринял очередную попытку остановить бандитов, но получив пулю в колено, повалился на землю, корчась от боли. Его рыдающая жена бросилась к нему.

Лилю запихнули в фургон, и отряд двинулся к следующему дому.

— Что это! — Испуганно выдохнула Адара. — Это, то, о чем я думаю?

— Да. — Тихо ответил Сашка. — Это «охотники за женщинами». Они собирают женщин и продают их в Центре, крупным продавцам, а те в свою очередь перепродают их конечным покупателям.

Адара смотрела, и не верила своим глазам: — «Вот значит как. Значит я ликвидный товар. Однажды попавшись в руки таким бандитам, меня продадут, как рабыню, как вещь, какому-нибудь господину Стаковскому». — Воспоминания из детства вновь нахлынули на нее, и боль с прежней силой сжала ее сердце. Она закрыла глаза и уткнулась лицом в ладони, продолжая размышлять: — «Ну что ж. Раз такого положение вещей в этом мире, то я сделаю все, чтобы продаться подороже. Чтобы моя поимка стоила этим бандитам не просто нервов и денег, но и их жизней. Я научусь драться и владеть оружием как солдат, и тогда посмотрим. Я смогу защитить себя».