Дым и тени - Хафф Таня - Страница 10

Он все еще мог пожать плечами, солгать, уйти и не впутываться в происходящее, какая бы чертовщина ни творилась. Если бы Тони ответил на вопрос… Но парня не столько спрашивали, сколько ждали от него определенного ответа. Тогда он очутился бы в той самой точке, откуда не возвращаются. Уложить в слова то, что он видел, значило бы сделать такое реальным.

«Будь все проклято. Для Никки Вог та штука была более чем настоящей!»

— Я видел тени, которые вели себя не так, как им положено, — сказал парень и повторил эти слова, когда Арра приподняла брови.

Он никогда раньше не замечал, что ее глаза и волосы имели один и тот же серый оттенок.

— Это еще не все. Я слышал голос по рации.

— Разве она не для того и существует?

— Да. Шутка была бы еще забавнее, если бы кое-кто не погиб.

— Ты прав. Приношу извинения.

Она посмотрела на свою футболку с надписью «Самая темная ночь» и смахнула воображаемую пушинку с профиля Раймонда Дарка.

Тони ждал. Он умел это делать.

В конце концов Арра снова подняла на него глаза.

— Почему ты ко мне пришел?

— Потому что вы тоже кое-что замечаете.

— Я видела твоего друга прошлой ночью. На месте натурных съемок. Он шел в тени.

— Это разные тени.

— Верно.

— Вы знаете, что происходит.

— Да, у меня есть кое-какие подозрения.

— Вы знаете, кто убил Никки.

— Если ты так считаешь, то почему не идешь в полицию?

Только что ребенок был жив, а в следующую минуту — уже мертв.

— С некоторыми делами копы не могут справиться. — Не успела Арра заговорить, как Тони поднял руку. — Послушайте, такой скучный диалог не написать даже парням из сценарного отдела, который наверху. Можем ли мы перейти сразу к делу и оставить все это дерьмо тем, кому платят за то, чтобы они произносили такие реплики?

Арра моргнула, фыркнула и ухмыльнулась:

— Почему бы и нет.

— Хорошо.

Тони вытер влажные ладони о бедра:

— Так что же, черт возьми, здесь происходит?

— У тебя есть время, чтобы выслушать одну историю?

«Тони!»

Парень вздрогнул, когда голос Адама вонзился в его левое ухо как ледяной пик.

«Тони, где ты, на хрен, шляешься? Копы ушли пятнадцать минут назад!»

Фостер подумал, что времени у него нет.

— Простите, я должен идти.

— Подожди. Дай мне свою рацию.

Тони заколебался, и Арра нахмурилась:

— Мне плевать, чего он от тебя хочет. Наш разговор важнее.

Он вынул из футляра рацию, передал ее Арре и тут же осторожно шагнул назад.

Женщина с отвращением посмотрела на наушник и оставила его лежать на своем плече, когда поднесла микрофон к губам.

— Питер, это Арра. Я на время украду твоего ассистента.

Голос режиссера звучал негромко, но было ясно, что эти слова его не впечатлили.

«Зачем?»

— А тебе какая разница?

«Да ладно. Прекрасно. Как хочешь. У меня здесь всего лишь сериал, который нужно снимать. Ты не хочешь получить и мою почку в придачу?»

— Нет, спасибо. Тони тебе ее одолжит.

Когда Арра вернула рацию, Тони понял две вещи. Он не должен был слышать реплики Питера. Не с расстояния в полтора метра! Кроме того, Арра не изменила частоты. Она просто не могла так вот соединиться с Питером.

— Итак, похоже, у тебя все-таки есть время, чтобы выслушать мою историю.

Похоже, у него и вправду имелась такая возможность.

— Это очень длинная история.

Арра кивнула на старое деревянное кресло, почти скрытое под кипами бумаги. По большей части это были технические диаграммы и математические записи, необходимые для приготовления всяческих пиротехнических штучек.

— Тебе лучше сесть.

Время, которое ушло на то, чтобы очистить кресло, дало Арре небольшую передышку. Она собралась с мыслями.

Тони Фостер замечал не только тени, но и эту женщину. Последнее было еще важнее. Он ждал, хотел узнать, что именно видел.

Любопытство было движущей силой возвышения и падения бесчисленного множества цивилизаций, в равной степени созидало и разрушало. Как только оно срывалось с цепи, невозможно было обуздать его до тех пор, пока это чувство не насыщалось. Значит, у Арры оставался только один путь.

Ладно, вообще-то два. Но вероятность того, что она выберет второй, выглядела настолько малой, что ее вполне можно было отмести.

Она устроилась поудобнее, откинулась на спинку кресла и соединила кончики пальцев.

Когда бледно-голубые глаза юноши, способные видеть мир таким, каков он есть, а не сквозь обычные фильтры недоверия и отрицания, приковались к ее лицу, Арра начала:

— Я явилась в этот мир из другого семь лет тому назад.

Пальцы молодого человека перестали теребить заплату на вылинявших джинсах.

— Из другого мира?

— Да.

Женщина ждала, но Тони лишь знаком показал, что она может продолжать. На лице парня было написано, что он задал вопрос лишь с одной целью: Фостер хотел убедиться в том, что он все расслышал правильно.

— Мой народ вот-вот должен был проиграть войну, которую вел на протяжении многих лет. Враг стоял у ворот. Они пали, и надежда умерла. Это продолжалось несколько дней. Последние батальоны гибли. Рухнула вся наша система защиты. Никто не мог спасти мужчин и женщин, перепуганных, но все еще сражавшихся поодиночке. Схватки с тенями были безнадежными. Я стояла на городской стене, наблюдала, как приближается тьма, и понимала: все кончено. Не сомневаясь в том, что мне предстоит умереть, я вернулась в свою мастерскую. Враги обязательно нашли бы меня. Это был лишь вопрос времени. Я пришла в отчаяние и попыталась сделать то, что считалось совершенно невозможным, — открыть ворота между моим миром и… и каким-нибудь другим. Мой орден давно настаивал на том, что число миров, да и возможностей прорваться в них бесконечно, но все предыдущие попытки преодолеть барьер кончались неудачей. — Арра чуть помолчала, а затем продолжила: — Не знаю, почему в тот день мне повезло. Возможно, причина в том, что эта неудача стала бы не отметкой в научных записях, а неглубокой могилой. Наверное, осознание близкой гибели придало мне сил.

Она все еще ощущала панику, которая рвала тогда ее когтями, чувствовала желчь, поднимающуюся в глотке. Капля пота катилась по боку, обжигая кожу, пока Арра всеми силами старалась говорить так, чтобы голос не дрожал:

— Возможно, успех сопутствовал мне потому, что впервые мир — тот самый, в котором мы с тобой сейчас и находимся, — был достаточно близко, чтобы до него дотянуться. Не знаю и, вероятно, никогда уже не пойму этого. Ворота открылись. Я оказалась на пустой картонной фабрике как раз тогда, когда Честер Бейн осматривал ее и решал, подойдет ли она в качестве дома для его кинокомпании.

— Значит, Чи-Би знает?..

Неодобрительный быстрый жест бледных пальцев показал, как с этим обстоят дела.

— Он ничего не знает. Босс не видел теней.

— Почему вы ему не рассказали?

В этом вопросе легко было расслышать подтекст: «Ведь он мог бы что-нибудь предпринять».

— Чи-Би ничего не может поделать.

Это была чистая правда, хотя и не вся.

Парнишка, похоже, мгновение размышлял над ответом. Он нахмурил брови, прикусил нижнюю губу, потом спросил:

— Значит, в том, другом мире вы были ученой?

— Кем? — Арра торопливо припомнила все, что она сейчас рассказала, и фыркнула: — Нет, в том, другом мире я была волшебницей.

Она ждала, но комментариев насчет балахонов, остроконечных шляп и Гарри Поттера так и не последовало.

«Если поразмыслить, ничего удивительного».

Арра сильно сомневалась в том, что друг Тони, обитатель ночи, спал в склепе, на груде своей фамильной земли. Отношения этих двоих, судить которые она не имела никакого права, быстро перестали быть шаблонными. Иначе они не продлились бы достаточно долго, чтобы выковать узы, явно связавшие их.