«Ла»-охотник. В небе Донбасса - Юров (Корд) Роман - Страница 5
- Предыдущая
- 5/64
- Следующая
– Это еще зачем? – удивился техник.
– Завтра надо учебный бой выиграть. Очень надо…
…Младшие лейтенанты были там же, где он их и оставил. Смотрели по сторонам, переминаясь с ноги на ногу. Рядом, грудой, лежали их фанерные чемоданчики. Никому не было до них никакого дела, и, видимо, это новичков сильно угнетало.
– Становись!
Они быстро и четко построились – видимо, сказывались вколоченные в авиашколе и отшлифованные до совершенства в ЗАПе навыки строевой подготовки. На Виктора уставились пять пар глаз, и в этих глазах настороженность смешивалась с надеждой и даже радостью, а любопытство с показным равнодушием. Пять пар глаз, пять человек, каждый со своим характером, своей жизнью, своей судьбой. У всех дома ждут матери, все надеются вернуться, выжить, победить. Виктор отогнал так нежданно приваливший приступ сентиментальности и козырнул.
– Лейтенант Саблин, – представился он, – некоторое время буду вашим… инструктором. Имя, фамилия, – обратился он к правофланговому. – Какое училище заканчивали? Общий налет и налет на «Яках».
– Вячеслав Морозов. – Правофланговый, высокий, худой и носатый, вышел вперед. – Батайское авиационное училище. Налет семьдесят один час, из них на «Яках» семнадцать.
– Остряков Николай. – Второй был еще юнец, долговязый, в грубых солдатских ботинках с обмотками. Лицо его, совсем еще по-мальчишески свежее, с легким пушком на щеках, выражало столько благоговения перед Виктором, что тому стало неудобно. – Борисоглебская летная школа. Налет пятьдесят три часа. На «Яках» одинна-дцать.
– Ковалев Игорь. – Третий щеголял в видавшей виды, выгоревшей гимнастерке, чем резко выделялся на фоне своих имеющих новенькое обмундирование товарищей. Жидкие усы на его лице выглядели нелепо, лишь подчеркивая молодость их владельца. – Батайское авиационное училище. Шестьдесят шесть часов, из них на «Яках» девять.
– Ковалев, – удивился Виктор, – а чего это у вас усы?
– Это для солидности, – Ковалев отчаянно покраснел, а его товарищи захихикали. – Командир уже сделал замечание, я сбрею.
– Абрамов Василий. – Четвертый имел правильно-красивое лицо голливудской кинозвезды и белозубую застенчивую улыбку. – Сталинградское авиационное училище. Налет шестьдесят три часа, на «Яках» двенадцать.
– Лоскутов Илья. – Пятый был невысокий и щуплый и этим немного напоминал Рябченко. – Налет семьдесят часов, на «Яках» восемь. Закончил Батайское авиационное училище. – Голос у него оказался на удивление низким, басовитым, совсем не под стать такому тщедушному телу.
– Вот и познакомились. – Виктор вновь обвел взглядом замерший строй. – Скоро всех вас распределят по эскадрильям и прикрепят к ведущим. Будете заново сдавать зачеты, оттачивать технику пилотирования, взаимодействие. Но сперва с вами буду заниматься я. Будем летать, будем изучать все то, что вам не рассказали в запасном полку и в училище. Сразу предупреждаю, что график занятий будет очень плотный. Легко не будет. Во-просы?
– Товарищ лейтенант, а когда мы в бой? – спросил Абрамов. – Сколько же можно учиться?
– Учиться нужно постоянно, как нам завещал товарищ Ленин! – отрезал Саблин. – А в бой вам, надеюсь, не скоро. Что бы вы там про себя ни думали, но сейчас еще рано.
Ребята поскучнели. На их лицах легко читалось неверие.
– Ишь ты, – рассердился Виктор, – Аника-воины. Богатыри, блин! Вы пока еще никто, и звать вас никак. Налет в целых шестьдесят часов – это, конечно, здорово, но для немцев вы мясо, отметки на руле направления, не более. Поэтому чем вы больше впитаете знаний, чем лучше отработаете взаимодействие, тем больше у вас шансов выжить. Поэтому и придуманы все эти занятия. Ясно?
Он в очередной раз обвел глазами строй. Пять свежеиспеченных летчиков, в свою очередь, внимательно изучали его. Но как выбрать из этих пяти лучшего? Не имея возможности провести с ним учебный бой, не имея времени, чтобы погонять его по знанию теории, да и вообще узнать о человеке больше, чем фамилия и налет. Нужно было что-то придумать. Тут Виктора осенило, он вспомнил свой второй в новой жизни вылет, когда на его «МиГ» заходил истребитель Шубина. Выставив перед собой руки, как если бы они лежали на органах управления самолетом, Саблин скороговоркой выпалил:
– Вы в горизонтальном полете. Скорость триста пятьдесят. Сзади водит носом «мессер», до которого сто метров. Времени секунда. Ваши действия?
Строй молчал, новички непонимающе таращились на новоявленного и такого странного инструктора. Прошла секунда, вторая, третья, и лишь тогда в глазах Острякова мелькнуло озарение. Выйдя вперед, он взялся за кисти рук Саблина.
– Прибрать газ, – сказал вчерашний курсант и толкнул левую руку Виктора к его животу, – а потом ручку вбок и на себя. И ногу еще можно дать.
– В штопор решил самолет загнать, да? – решил уточнить Саблин.
Остряков залился румянцем и утвердительно кивнул. Остальная молодежь загудела, предлагая свои варианты, но было уже поздно, Николай опередил всех. «Значит, явно не дурак, – подумал Виктор, – умеет думать. Вот только налет мал. А с другой стороны, главное, чтобы голова хорошо варила, а свое он еще налетает. Решено! Скажу Шубину, чтобы этого дал».
– Хорошо, – сказал Саблин, – принимается. А теперь, пожалуй, займемся самым важным на войне делом. В столовую шагом марш!
…– Ну как, полетим? – Ларин подошел к саблинскому «Яку» и замер пораженный. – Вот это да-а!
«Русалка», «раскапотированная» Палычем, предстала во всеоружии. Калибр оружия повергал в легкий ступор любого неподготовленного.
– Ты еще здесь? – Виктор натянул шлемофон. – Давай к машине, через четыре минуты вылетаем!
– Командир, – заявил Ларин, не трогаясь с места и не отрывая взгляда от «русалки», – если тебя побью, то эту девку себе заберу!
– Размечтался, – фыркнул Виктор, – к машине бегом марш! И вазелин не забудь, пригодится…
Пара истребителей кружила в небе, гоняясь друг за другом. Ревели тысячесильные моторы, срывались с крыльев потоки воздуха, перегрузки вдавливали летчиков в сиденья. Однако с земли это воспринималось иначе. С земли казалось, что в небе кружатся две жужжащие мухи, и только опытный взгляд профессионала мог различить все нюансы учебного боя.
– Хорошо б-бьются, черти, – генерал-майор отвел взгляд от неба и посмотрел на стоящего рядом Шубина, – к-кто в небе?
– Лейтенанты Саблин и Ларин.
– Са-саблин, – комдив прищурился, – с-седой такой? Как же, п-помню. Тот, что за один д-день жениться успел? У которого голая д-девка нарисована?
– Так точно, он, – сразу ответил Шубин, – а второй Ларин, подарочек ваш.
Генерал молча кивнул и уставился в небо.
– Такое хамло, – кипятился комполка, – ему в приказе прибыть в полк шестого, а он опоздал на день. Нашел в селе молодку, медовый месяц тута устроил.
– Летчик с-сильный, – не отрывая взгляда от неба, добавил генерал. – Товарищ N за него п-просил…
– Он у меня из-под ареста не вылезет тута! – продолжал кипятиться Шубин. – Сто грамм не увидит, ему чай за праздник пойдет. Я его научу тута…
– П-правильно! Надо воспитать. П-поможем! – поддакнул генерал и тут же сменил тему: – П-про Баранова слышал? Командира семьдесят третьего?
– Сбили его позавчера, – Шубин пожал плечами, – подробностей нам тута не доводили.
– Летчику его, Соломатину, Г-г-героя дали. Отмечали всю ночь. А утром ему лететь, п-пешки на Сталино п-прикрывали. Вот его «мессера» и п-подрезали. Так что с-смотри мне.
Генерал вновь уставился в небо. Там к тому времени один из истребителей захватил преимущество по высоте и теперь яростно атаковал второго, вынуждая его спускаться все ниже и ниже.
– Ишь ты, – сказал комдив, – на вертикалях п-п-переиграл. М-м-молодец! Кто это?
– Саблин, – Шубин лишь мельком глянул в небо, – его двадцатьчетверка выше. Мой ученик, еще в сорок первом тута со мной ведомым летал.
Генерал одобрительно цокнул языком.
– Кстати, – Шубин решил воспользоваться моментом, – у меня из командного состава не хватает штурмана эскадрильи. Вот думаю, может, Саблина поставить на эту должность? Летчик он хороший, – комполка показал большой палец, – в полку его уважают…
- Предыдущая
- 5/64
- Следующая
