На дорогах войны - Федоров Анатолий Федорович - Страница 36

Осенью 1920 года приехал в Мокроусовскую волость представитель Ялуторовского укома комсомола конармеец Сережа Беляев.

— Сдавай дела, Герка! — объявил он без обиняков. — Учиться поедешь, в школу второй ступени.

— Что ты, Серега? А мать я на кого оставлю?

— Мать? Поможем матери. Собирайся. Решение укома, братец, закон!

Они почти до полуночи сидели на берегу маленькой речки Кызак, слушали далекие девичьи песни и мечтали. Сережа все повторял:

— Я тоже пойду учиться. Вот только жизнь по-новому повернем — и пойду.

Но не суждено было Сереге Беляеву сесть за парту. Весной 1921 года в Западной Сибири вспыхнул кулацкий мятеж. В Мокроусово ворвались бандиты. Эти дни, наверное, никогда не забудутся.

Теребиловка — центральная улица села (ныне улица Красных Борцов) — была залита кровью. Вместе с партийными вожаками было замучено и убито двести красноармейцев. Бывший царский вахмистр зарубил Сережу Беляева, раздетого догола, безоружного, прямо на площади.

На выручку коммунистам стремительно несся из Ялуторовска чоновский отряд. С отрядом был и Герман Тарасов. Но опоздали чоновцы.

Тяжело расставался Герка Тарасов со своими друзьями, застыл на коленях перед изрубленным телом Сережи Беляева. Но слезой горю не поможешь. Жизнь звала вперед.

В конце 1923 года призвали его в Красную Армию. Окончил Ульяновское пехотное училище, да так и остался в рядах доблестных советских Вооруженных Сил до конца дней своих.

…В боях на озере Хасан майор Тарасов командовал батальоном. Его подразделение приняло на себя один из первых ударов самураев. Красноармейцы несколько раз отбивали яростные атаки противника и только в сумерки, по сигналу командира, бросились в контратаку.

Охваченные огневой подковой, японцы спешно отошли к небольшому лесочку, укрепились на опушке. Подожженные ими фанзы пылали и дымились. Языки пламени освещали мертвенным, холодноватым светом голую степь и склоны сопок.

В половине второго ночи Германа Федоровича разбудил связной.

— Товарищ майор, — шептал он, — посыльный от «хозяина» явился.

И в эту же минуту тревожно запел зуммер: звонил сам «хозяин» — командир полка подполковник Ткачев.

— Тарас, ты? В стыке с твоим батальоном две японские роты прошли в тыл. Сейчас навяжут бой. Готовься.

— Есть готовиться, товарищ подполковник.

По тревоге встала четвертая рота. Командир ее, старший лейтенант Комлев, вполголоса доложил:

— Все готово, товарищ майор!

И тут же застучали японские пулеметы.

Красноармейцы, не успев отдохнуть, вновь вступили в бой. Японцы дрались злобно, осатанело. Но перевес был явно не на их стороне. Сжатые со всех сторон, самураи побросали оружие.

Тарасов пришел на наблюдательный пункт, чтобы следить за ходом операции. Вдруг вновь ударила залпами артиллерия. Девушка-санитарка, перевязывавшая раненых, укрылась в люке давно сожженного японского танка. «Хитра, девчонка», — улыбнулся Герман, отправляясь вместе со связными в первую роту.

Уже на обратном пути, проходя мимо танка, он подумал: «А куда же исчезла санитарка?» Вскочив на танк, отбросил крышку люка. Девушка сидела на корточках, сжавшись в комок. Лицо ее было в крови. Кровь залила гимнастерку, руки, сапоги, сумку. Снаряд, видимо, угодил в башню танка, окалина сгоревшего металла огненной струей брызнула в лицо, изодрав его в клочья.

Тарасов вытащил девушку из танка, осторожно подал связным. Она была без сознания.

— Из какой роты? — спросил комбат связного.

— Из четвертой. Нина Рогова, недавно прибыла, товарищ майор.

— Немедленно доставить в санбат, — приказал Тарасов, но тут пуля ударила ему в челюсть, выбила зубы, разорвала щеку.

В санбат отправили сразу двоих — санитарку Рогову и майора Тарасова.

В 1940 году Герман Тарасов — полковник, командир одного из крупных военных подразделений в Забайкальском военном округе. В 1941 году, на второй день Великой Отечественной войны, ему присвоено звание генерал-майора. Ему тогда было 36 лет.

Жена его, Тамара Николаевна, верная спутница жизни, провожая на фронт, сказала:

— Не горячись, Гера. Не выказывай молодость свою. Береги себя, милый. Всякое может быть.

Он только смеялся в ответ, сверкая белозубой улыбкой.

Четвертый Украинский фронт. Освобождены Киев, Ростов, Одесса, Крым. Скоро весь юг Украины будет очищен от фашистской нечисти. Освобожден Котовск. Проворный «виллис» подкатывает к каменному обелиску героя гражданской войны Григория Котовского. Генерал-майор Тарасов выходит из кабины, снимает папаху, молча, задумчиво склоняет голову. Стоит две-три минуты, а потом тихо говорит окружающим:

— Вот так героически надо жить и достойно умирать.

В планшете генерала — маленький томик о жизни прославленного героя.

Войска идут дальше на запад.

В предместьях города Бендеры — внезапный уличный бой. Отряд немецких автоматчиков со снайперскими винтовками рассредоточился по чердакам.

Герман Федорович стоит в открытой машине в узеньком переулке. Гвардейцы ведут бой, генеральский КП в безопасности. Улица очищена от врага.

Но вдруг глухой револьверный выстрел. Подбегает связной:

— Товарищ гвардии генерал. Маскируйтесь. Сейчас только что в вас стреляли.

— Кто стрелял?

— А вон, — связной показывает на группу офицеров и солдат, собравшихся у плетня.

— В чем дело?

— Замаскировался гад. Сидел, ждал вон на том сарае. Когда вы подъехали, встал на карачки и к вам. Из-за забора никто ничего не видел, кроме сержанта Васи Лаврова. В самый последний момент схватил Вася бандита за пистолет, палец выстрелом оторвало. Но он и окровавленной рукой угостил «приятеля» так, что сейчас еще отходить не можем.

— А где Вася?

— Перевязали руку и все. Хотели в санбат, не идет.

Герман Федорович вышел из машины и направился навстречу сержанту.

— Молодец. Спасибо, товарищ Лавров. Спасибо, Вася, — говорит Герман Федорович. — У Лаврова крупные капли пота появляются на лбу, лицо бледнеет. Товарищи быстро подхватили на руки раненого гвардии сержанта Василия Лаврова.

В конце сентября 1944 года войска Второго Украинского фронта вышли в северную часть Трансильвании на перевал Тыргу-Мурем, на юго-западный участок румынско-венгерской довоенной границы и на югославскую границу. Войска Четвертого Украинского фронта расположились правее войск Второго Украинского и вышли в начале октября к водоразделу Карпатского хребта, заняв участок в 320 километров. На этот участок и прибыла 53-я армия. Заместителем командарма был генерал Г. Ф. Тарасов.

Гвардейцы влили новые силы в жизнь фронта. Немцам был нанесен сокрушительный удар. Противника отбросили за Тиссу. Но он еще не был уничтожен. Враг из последних сил старался парализовать действия наших войск.

…Это случилось утром 16 октября 1944 года. Герман Федорович только что получил донесения из дивизий и усаживался в машину. Группа «мессершмиттов», показавшаяся из-за леса, не испугала его. Он отдал последние приказания адъютанту и вскочил в «виллис»…

От страшного взрыва вылетели окна у штабного домика. А потом наступила страшная тишина. Герман Федорович во весь рост встал в машине. Из груди, изо рта, из ушей лилась кровь.

— Быстро в госпиталь, — прохрипел он и упал без сознания. Его увезли в Котовск, в армейский госпиталь. Но спасти генерала не удалось. 19 октября 1944 года умер, не приходя в сознание.

…Весною здесь буйно цветет сирень. Желтые акации тихо шелестят ветвями. Замирают в полуденной дреме, прячась в тени огромного обелиска, цветы. Осенью опавшие листья густо устилают могилы у подножия памятника. Печально шепчутся тополя.

Круглый год следят за порядком на братских могилах коммунисты, комсомольцы и пионеры села Мокроусово Курганской области.

Более двухсот героев завершили здесь свой последний путь в годы борьбы за становление Советской власти. Среди них: прославленный комиссар полка «Красные Орлы» А. А. Юдин, председатель Мокроусовского волисполкома А. П. Печоркин и многие, многие другие безвестные товарищи.