2005 год: некоторые итоги и перспективы - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор - Страница 6

• Предыдущая
• 6/28
• Следующая

В этом абзаце перечислены основные частные концепции самоуправления общества в порядке, обратном их сменяемости в реальной истории России до 1936 г. Поэтому обсуждение их существа и потенциала будем вести в хронологическом порядке их сменяемости» (Обзор-95).

«В современных условиях концепция национал-вождизма выражает стремление осуществить идеалы справедливости в управлении многонациональным государством на принципах, на которых было основано общественное самоуправление в племени во времена первобытнообщинного строя.

Члены одного племени знали лично почти всех своих соплеменников, их клановую принадлежность, знали достоинства и недостатки каждого. В такой социальной атмосфере, где ничто не могло утаиться от взгляда соплеменника, формировались шаманско-старейшинские структуры и выдвигался не-наследственный вождь. При переходе к устойчивым племенным союзам, чья культура простиралась на бoльшие территории, концепция племенного вождизма с не-наследственными вождями в бесклассовом обществе утрачивала работоспособность, поскольку личное общение каждого члена племени со всеми остальными или подавляющим их большинством становилось невозможным. Тем более оно невозможно в условиях многомиллионного населения современных, даже моноэтнических государств. Но досягаемость психики каждого средствами массовой информации порождает в обществе иллюзию глобальной деревни, в которой всё, вроде как можно увидеть по телевизору, узнать из прессы, а в перспективе получить любую информацию через компьютерную сеть. Но между этой глобальной информационной “деревней” и реальной деревней, в которой жила община с вождём, есть разница: в реальной деревне каждый человек имел непосредственный доступ ко всей информации, а в глобальной информационной “деревне” хозяева и работники инфраструктуры средств массовой информации создают образы природных и общественных явлений, включая и образы вождей. И поставляемые средствами массовой информации образы могут сколь угодно отличаться от тех образов, которые возникли бы у аудитории, если бы она соприкоснулась с реальностью, на основе которой сделаны образы, доступные из средств массовой информации. Контроль истинности этой информации возможен только на основе “мистики”.

Иными словами, если в первобытнообщинные времена всё племя создавало себе вождя, то в наши дни племя кинематографистов и журналистов создает вождей для всех других, безответственно манипулируя общественным мнением в бездумном — толпо-”элитарном” обществе. В результате чего “вождями” становятся даже те, кто по своим личностным качествам не смог бы пройти инициацию во взрослость в первобытнообщинные времена. “Вождь”, созданный в глобальной и региональной информационной “деревне” средствами массовой информации, не может быть ни чем, кроме как инструментом, для решения каких-то кратковременных (в пределах срока активной жизни одного поколения) задач. С уходом (или устранением) вождя самоуправление общества по концепции национал-вождизма обречено на потерю устойчивости и переход на иную концепцию. Это лишает концепцию национал-вождизма долговременных исторических перспектив в современных условиях, но переход общественного самоуправления на неё, тем не менее, возможен как кратковременный эпизод, если сторонники иных концепций проявят свою недееспособность. Пока же лидеры разных толков национал-вождизма создают структуры и социальную базу из молодежи, кто понимает, что их будущее изначально съедено сов-партноменклатурой и ростовщиками-демократизаторами. Если им не указать иных перспектив, они пойдут за вождём до конца решительно и беспощадно, как то и было в Германии 1930-х годов; и они деятельно, , готовятся к трудностям неведомого им (в этом главное в национал-вождизме современности) похода, предназначенного им хозяевами “вождя” (“вождь” тоже не знает, куда заведёт). (…)

Главная же проблема устойчивости национал-вождизма при смене поколений — легитимизация вождя-наследника: при живом “вожде” второй полноценный вождь в социальной системе избыточен, по какой причине претенденты на эту должность уничтожаются, как враги режима; после смерти “вождя” — дееспособного преемника нет, есть только жалкие подражатели, поскольку все потенциальные преемники тщательно выкосили один другого ещё при его жизни, а он реально не имел возможности их защитить, иначе кто-то выкосил бы и его самого. Поэтому альтернативой ненаследственному национал-вождизму является концепция династического, наследственного национал-вождизма.

Идея монархического правления в России неотделима от исторически реального православия. Исторически реально царизм в России (а не в удельно-княжеской Руси) от рождения был библейски-православным. И в наши дни речь идёт о восстановлении именно православной монархии. Поэтому необходимо видеть существо двух социальных явлений: 1) династического национал-вождизма — института монархии, как такового; и 2) библейского православия, как религии и общественной идеологии.

Мы живём в эпоху после смены соотношения эталонных частот биологического и социального времени. Подробно вопрос о смене соотношения эталонных частот биологического и социального времени рассмотрен в кн. “Мёртвая вода” (СПб, 1992 г.) и в “Кратком курсе” (в ж. “Бизнес и учёт в России”, № 5 — 6, 1994 г.) [24].

Существо изменения соотношения частот эталонов времени состоит в том, что в библейские и добиблейские времена через культурно и технологически неизменный мир проходило множество поколений; в наши дни на протяжении активной жизни одного поколения успевает смениться несколько поколений промышленной и бытовой техники и технологий.

Это изменение информационных условий жизни влечёт за собой и массовые изменения психологии людей, по какой причине формируется новая логика поведения людей в обществе. И для сторонников концепции монархии, прежде всего прочего, дoлжно ответить себе на вопрос и при этом не ошибиться: насколько новая формирующаяся логика социального поведения вписывается в сословно-монархическую пирамиду холопско-господских внутриобщественных отношений; насколько эта пирамида может быть устойчивой при смене поколений после изменения соотношения эталонных частот биологического и социального времени.

С точки зрения теории управления, монарх в общественной системе отношений — профессионал управленец, наивысший в структуре соподчинения управленческих должностей в государственном аппарате, являющемся системой профессионального управления делами общества в целом. Во времена перехода от не-наследственного племенного вождизма к наследственному (династическому) многоплеменному вождизму в формах монархической государственности, в условиях ограниченного производственного потенциала, культурной и технологической, в частности, неизменности мира, наиболее эффективной системой передачи от поколения к поколению профессиональных знаний и навыков было обучение в семье. Один отец учил сына быть пахарем, другой отец учил сына быть государем. И в смысле учительства между ними не было никакой разницы.

Разница была только в общественно необходимом профессионализме, который отождествили с родовым и личностным благородством и достоинством, потому что в культурно и технологически неизменном мире можно было жить всю жизнь на основе единственный раз освоенных в детстве и отрочестве знаний и навыков: они не устаревали. Но в условиях необходимости работать от зари до зари при низкой энерговооружённости производства, в течение жизни одного поколения невозможно было самостоятельно воспроизвести все необходимые знания и навыки, необходимые для того, чтобы войти в иную сферу деятельности так, чтобы превосходство в профессионализме в ней новичка было общепризнанно.

В наши дни, в условиях многократного обновления технологий, чтобы поддерживать свой общественный статус, человек вынужден постоянно воспроизводить свой профессионализм, а для этого необходимо всю жизнь думать и самообучаться; помогать в этом другим. В таких условиях нет никаких внутрисоциальных факторов, которые бы гарантировали свойственность наивысшего профессионализма в области государственного правления выходцу из семьи государя; выходец из семьи пахаря может стать на порядок выше в качестве государственника-управленца, чем любой из потомков предшествующего поколения правящей “элиты”. Это означает, что после изменения соотношения эталонных частот биологического и социального времени в обществе исчезли условия, в которых управленческое превосходство государя наследника над прочими людьми — объективная общественная данность [25].

• Предыдущая
• 6/28
• Следующая