Охотники за девушкой - Спиллейн Микки - Страница 19
- Предыдущая
- 19/31
- Следующая
— Нет, но и черт с ними!
— Слишком уж много предположений. Я им не доверяю.
— На что ты намекаешь? Что ты привязался с этим Эрлихом? Я сталкивался с ним всего три раза. Дважды я встречался с ним как с офицером войск союзников, третий раз я видел его в лагере для интернированных после войны, но не представлял, кто он такой. После я узнал, что грузовик, на котором перевозили заключенных, разбился. В этом грузовике находился Геральд Эрлих, полковник СС, который собственноручно приканчивал заключенных.
— Ты видел тело?
— Нет, но когда привезли уцелевших, его среди немецких ублюдков не оказалось.
— Выходит, он мертв?
— Но ведь его не было среди живых! Я наклонился к нему:
— Что у тебя есть?
Хью удивился моему тону.
— Осталось кое-что в моих личных документах. — Он махнул рукой куда-то наверх.
— Неужели тебе безразличны все эти подробности, Хью?
Он ответил не задумываясь:
— Когда я ушел из армии, то ушел навсегда. Я никогда не был тем, кого они называют консультантом.
— Мы можем взглянуть на те снимки?
— Конечно, а почему бы и нет?
Мы возвратились в пресс-центр и поднялись на этаж, где работал Хью. Кроме сторожа, там никого не было. Наши шаги отдавались по коридорам гулким эхом.
Открыв свой кабинет, он включил свет и указал мне на стул. Снимки он нашел минут через пять, когда перерыл старые документы. Они были в потрепанной военной папке для бумаг. Он указал на один из снимков. Это были оставшиеся в живых после несчастного случая. Эрлиха среди них не было. Искромсанные тела мертвых были неузнаваемы.
— А ты знаешь его? — неожиданно суровым тоном военного спросил Хью.
— Нет, — ответил я, отдавая ему фотографии.
— Уверен?
— Я никогда не забываю лица.
— Скажи, откуда ты все это узнал? Я взял шляпу:
— Ты слышал когда-нибудь о протухшей селедке, которая воняет так, что ты уже не замечаешь других запахов?
Он кивнул:
— Я сам несколько раз в своей жизни подбрасывал такие рыбины.
— Думаю, что одна такая штука попалась мне на пути. Она омерзительно смердит.
— Да брось ты это! Что ты собираешься предпринять?
— Ни в коем случае не бросать ее, старина. Она слишком воняет, чтобы быть настоящей. А к вопросу об Эрлихе нужно подходить под другим углом. Как именно, это я и собираюсь выяснить.
— Объясни мне.
— Сенатор Кнэпп...
— Человек-ядро, мистер Америка. А как он-то сюда затесался?
— Он имеет к этому делу самое непосредственное отношение, потому что он мертв. Его убила та же пуля, что и Ричи Коула, и из этого же пистолета стреляли в меня. В пакете с документами, который дал мне ты, есть немало интересного о его деятельности во время войны. Он начинал полковником, а кончил генералом. Интересно, связано ли его имя где-нибудь с Эрлихом?
Хью так раскрыл рот, что чуть не выронил сигару.
— Кнэпп работал на другую сторону?
— Нет, черт возьми! А ты?
— Но...
— У него тоже могло быть секретное задание.
— Ради Бога, Майк, если у Кнэппа была другая работа, кроме той, о которой известно, он мог бы нажить на этом политический капитал и потом...
— Кто знает о твоей работе?
— Естественно, никто.
— Только начальство?
— Да, но таких немного.
— А Мерилин знает?
— Однажды я рассказывал ей о штабе, который существовал семнадцать лет назад.. Она вежливо выслушала, как любая женщина, и потом сделала какое-то глупое замечание. Это все.
— Дело в том, что она все же знает.
— Да, но что из этого?
— Возможно, Лаура Кнэпп тоже кое-что знает.
— Так ты ведешь к тому, чтобы снова увидеться с неутешной вдовой?
— Почему бы и нет, — рассмеялся я. — Могу я взять фото Эрлиха?
Он оторвал кусок фотографии с нацистским агентом и отдал его мне.
— Забавляйся, сколько влезет, но помни, что ты охотишься за привидением.
— Знаешь, когда за привидением гоняешься достаточно долго, оно появляется.
— Как эта девка, например.
— Да, — не стал возражать я и вышел.
Дан-Дак Джонс сообщил, что полицейские перевернули дом старика Дьюи вверх дном. Объявилась какая-то родственница, старая дева, которая заявила, что она его двоюродная сестра, и приняла все его дела. Единственное, к чему она не могла прикоснуться, был газетный киоск, который Дьюи завещал Дан-Даку в письме, хранившемся у Баки Харнса. Даже Дан-Дак с трудом этому верил.
— Послушай, Дан-Дак, — обратился я к нему. — Дьюи перед тем, как его застрелили, должен был оставить для меня кое-что важное.
— А что именно, Майк?
— Я не знаю что. Какой-то пакет или конверт... Во всяком случае, может, ты встречал здесь нечто подобное?
— Нет. Хочешь сам посмотреть? Я пожал плечами:
— Нет. Ты бы давно нашел это.
— Ну а если что-нибудь объявится? Что мне с этим делать?
— Спрячь получше. Я еще зайду. Я оставил ему пустой конверт и уже стал уходить, когда он меня остановил-Слушай, Майк, у тебя здесь дело? Дьюи как-то приносил сюда какой-то хлам.
— Оставь все это в пакете. Через пару дней я все заберу.
Я помахал ему на прощанье и направился в западную часть города Это была длительная прогулка, но я хотел повидаться с парнем, который был должен мне две сотни долларов. После я взял напрокат машину — “форд" — купе — и поехал в сторону Вест-Сайд-Драйв навестить Лауру Стоял жаркий полдень. Дорога была пустынной, за все время я обогнал только пару трейлеров. Но вскоре я заметил темно-синий “бьюик”, неотступно следовавший за мной на расстоянии около четверти мили, и увеличил скорость. Разрыв между нами ненадолго увеличился, затем снова сократился: водитель “бьюика” прибавил газу. Однако перед самым поворотом на Виллоус машина догнала меня, промчалась мимо и продолжила свой путь. Видимо, парень был отъявленным лихачом и помчался на поиски того, кто захочет с ним посоревноваться.
Когда я заглушил мотор, до моих ушей донеслась тихая музыка, звучавшая где-то за домом. Я знал, что она ждет меня.
Обнаженная Лаура лежала на траве у края бассейна. Полотенце едва прикрывало ее грудь. Высоко поднятые волосы открывали для загара лицо, шею и плечи. Рядом стоял переносной коротковолновый приемник, и музыка заглушила звук моих шагов. Я присел позади нее, любуясь ее золотистой кожей и длинными стройными ногами.
— Привет, Лаура, — шепнул я, дождавшись окончания симфонии.
От неожиданности она подскочила и инстинктивно закуталась в полотенце. Я засмеялся, и она ответила мне мелодичным смехом — Нехорошо так пугать бедную женщину!
— Нехорошо. Но я давно не любовался такой великолепной картиной.
Лаура прищурила глаза.
— Давай не врать. И вообще, ты меня видел совсем недавно, — напомнила она.
— Но не при солнечном свете, киска. Сейчас ты выглядишь совершенно иначе.
— Ты влюбился или заболел? — поинтересовалась она.
— Точно не скажу. Знаешь, одно часто может превращаться в другое.
— Тогда, может быть, мы позволим нашему естеству взять свое?
— Может быть.
— Хочешь поплавать?
— Я не взял с собой плавки.
— Ну давай... — призывно улыбнулась она. Я провел рукой по ее груди — Есть некоторые вещи, которых я стесняюсь, крошка.
— Для мистера Стеснительного у меня найдутся лишние плавки. Посмотри в домике для переодевания.
— Это уже лучше.
— Только чур я первая оденусь, а то я вся облезу под солнцем, пока ты будешь изображать пугливую невинность.
Завернувшись в полотенце, как в сари, Лаура улыбнулась, понимая, что в таком виде она еще желаннее, чем полностью обнаженная. Я потянулся к ней, но она оказалась проворнее и легко выскользнула из моих объятий. Мне оставалось только пожирать ее глазами, в то время как она стремительно скрылась в переодевалке.
Через минуту Лаура появилась снова. На ней было узенькое черное бикини. Она кинула шорты для меня на кресло, подбежала к бассейну и нырнула. Я, наверное, повел себя как дурак, ведь день был что надо и женщина тоже, но семилетний запой в гордом одиночестве не проходит бесследно. Так что я зашел в домик, натянул шорты, не включая света, и снова вернулся в этот чудный день.
- Предыдущая
- 19/31
- Следующая
