Капитан. Наследник империи - Дубчек Виктор Петрович - Страница 13

• Предыдущая
• 13/19
• Следующая

Принц почувствовал, что слегка краснеет.

– Жизненные циклы наших народов существенно различаются. Мы, эльфы, медленно взрослеем, несоизмеримо дольше живём.

– Сколько?

– Семьсот, быть может, восемьсот лет.

Немец молчал. Кави молчал тоже, опасаясь возможной реакции. Этот человек – несмотря на его очевидное благородство и высокий статус – не принадлежит миру Вишвы. Как знать; многие из людей, с коими сталкивала принца судьба, выказывали склонность к неуместной зависти…

– Эльфийское долголетие в действительности не даёт нам сколь-нибудь существенного преимущества, – всё же прервал молчание Кави, – ни в физиологическом, ни в культурном смыслах. Более того, сударь капитан, когда вы сами перешагнёте порог тридцатилетия, то непременно убедитесь…

– Мне сорок один.

– Это шутка? Ваш внешний облик исключает подобную возможность. Даже прибегая к столь поверхностной оценке, как количество сохранившихся у вас зубов…

– Не курю потому что, – отмахнулся капитан.

Несмотря на сухость в голосе Немца, Кави чувствовал, что своим искренним изумлением невольно польстил человеку. Люди Вишвы ко всего лишь полувековому возрасту приходят глубокими стариками; и – увы – отнюдь не слишком многие приходят.

В том же мире, откуда привёл он своего нового знакомца, природа производила поистине гнетущее впечатление. Возможно ли было предположить, что тамошние люди жизнеспособнее здешних?

Подобно хрупким, но удивительно настойчивым цветам, неистово, неудержимо произрастающим на пепле некогда гордых и величественных городов…

– Не спать, – сказал Немец.

– Не сплю, сударь капитан, – ответил Кави, вздрагивая ушами.

– Я спрашиваю, календарь у вас какой?

– Покорнейше прошу вас пояснить вопрос.

Менее чем половину часа спустя спутники были вынуждены сойтись во мнении, что временные шкалы их миров в первом приближении можно полагать совпадающими.

Кави испытывал лёгкое разочарование:

– Удивительно, сударь капитан! Приготовиться к гибели, посетить чужой мир, благополучно вернуться – и выяснить, что даже количество дней в году у нас совпадает.

– Да это-то как раз не самое удивительное, – заметил человек. – Ты обратил внимание, что мы друг друга без переводчика понимаем?

– Что это значит? – опешил принц. – Я нахожу ваш вагну безупречным. Хотя, безусловно, отдельные выражения и могут произвести в известном смысле удручающее впечатление, однако же если исходить из…

– Правильно, я-то у тебя тоже кой-какие слова не понимаю. Вот только говоришь ты – по-русски. Кучеряво говоришь.

– «По-русски»? Мне впервые доводится слышать это понятие.

– Услышишь, – с кривоватой ухмылкой пообещал сударь капитан. – Не будь я Немец. А часы – подарю. Потом. Пока самому нужнее.

Кави, и без того испытывая лёгкое головокружение, вызванное откровениями последнего времени, почувствовал, что снова краснеет. Наручные часы невероятно тонкой работы произвели на эльфа чрезвычайное впечатление – хотя впечатление это он, разумеется, попытался скрыть. Парадный чёрно-серебряный камзол с укороченными рукавами…

Он принудил себя встряхнуться.

Этот человек читал его подобно развёрнутому свитку… что же; в такие моменты действительно можно поверить, будто сударь капитан есть глубокий старик, познавший всё и повидавший вся.

– Не тушуйся, – неожиданно мягко сказал Немец.

Юный Кави, давно освобождённый от пут и с великою заботой пристроенный на импровизированном хвойном ложе, застонал и приподнял растрёпанную голову.

Мальчишка шагал с предельно независимым видом, достаточно быстро, чтобы продемонстрировать свою способность оторваться от них в любой момент. При этом он всё время останавливался – то поправить идеально подогнанный колчан, то подтянуть мягкие охотничьи сандалии, сидевшие на ногах как влитые.

– Он же эльф, сударь капитан. Разумеется, он слышит нас.

– Ты был дурак дураком, – осуждающе сказал Немец, как будто этим глубокомысленным замечанием хоть что-то можно было исправить.

– Увы, в этом возрасте никто из нас не отличается ни глубиной ума, ни изысканностью манер.

Да, подумал капитан. Крепко Кави проняло, раз не спорит даже.

Хотя оно понятно: ты бы на сорок-то лет провалился – посмотрели бы.

Хотя ты и провалился… чёрт ногу сломит в этом всём.

– Кави! – снова окликнул капитан. – Молодой!

Молодой Кави подчёркнуто проигнорировал обращение.

– Я и сам далеко не стар, – заметил Кави-старший таким тоном, словно сомневался в необходимости этого замечания.

– Ты уверен, что прошло сорок лет?

– Ему… мне… однако же! Ну да пусть «мне»; мне сейчас сорок один. По людским меркам это… – принц поколебался, – около шестнадцати. Да, полагаю, сия оценка верна в достаточной мере.

– Тогда понятно.

Хотя и до этого было понятно.

Вообще – всё было понятно.

Непонятно было, что с этим «всем» делать.

– Куда его понесло-то? – спросил Немец.

– Он идёт к гробницам.

Ответ прозвучал уверенно – правильно: принц-то явно помнит, чем занимался сорок лет назад, – но непривычно просто, как будто Кави-старшему сейчас было не до словесных выкаблучиваний.

Капитан покосился на спутника, потом на эльфёнка. Оба вышагивали как-то по-особенному горделиво.

«Ага», – подумал Немец, но, секунду поколебавшись, решил всё-таки зайти издалека.

– Зачем через лес-то? Там понизу нормальная дорога, я так понял.

– Он же эльф, – снова совсем просто объяснил Кави-старший. – Кроме того, на северную дорогу ему… нам соваться нынче всяко не след.

– Это почему? – спросил капитан, со смиренным мысленным вздохом отмечая вероятность новых осложнений.

Кави зябко повёл ушами.

– Боюсь, принц Содара сочтёт подобную беспечность слишком щедрым подарком, – заявил он довольно мрачно.

Капитану показалось, что при этих словах и младший Кави как-то неуютно дёрнулся.

– Ещё один принц?

– Увы, сударь капитан, отнюдь не «ещё». Принц Содара – наследник императорского трона, Лорд-Хранитель Варты. И родной брат принцессы Севати.

– Ты тоже принц.

– О, но ведь я принц-консорт – супруг императрицы. Ни равновысокого социального положения, ни права престолонаследования не имею… да, правду молвить, и не особенно стремлюсь. Примогенитура в Варте полусалическая.

– Полу?

– Полу.

– Что ж ты сразу не сказал?

– Кроме того, – продолжил Кави, очевидно игнорируя насмешку, – я всего лишь эльф. Принц же Содара – как легко догадаться, человек, младший сын Адинама Доброго.

Последнее слово было произнесено с еле слышным, но на редкость многозначительным вздохом. Капитану стало ясно, что если этот Содара чего от папашки и унаследовал – то уж точно не доброту.

– Это он гвардию послал?

– Безусловно, – кивнул эльф, легко перепрыгивая очередное поваленное дерево.

Лес понемногу редел, самую чащу уже миновали. Капитан очередной раз отметил, что Кави-младший движется не наобум, а почти по прямой, обходя лишь самые упрямые овражки и загогулины.

Хотя теперь мальчишка шёл медленнее и явно прислушивался к разговору. Имя Содары явно заставляло эльфёнка нервничать.

– А ты-то ему чем насолил?

– «Насолил»?.. Впрочем, понимаю. Пожалуй, ничем не насолил. Он всего лишь застал нас с принцессой Севати, когда ваш покорный слуга обучал её искусству целоваться по-эльфийски.

– Горжусь тобой, – восхитился Немец, благоразумно не уточняя деталей эльфийского искусства. – Принцессе сейчас сколько?

– Шестнадцать.

– А. Ну, тогда нормально.

Капитан указал на эльфёнка:

– Это ведь на самом деле он учил?

– Безусловно, – согласился принц, – однако же в известном смысле и я тоже. Вынужден признать, я по-прежнему нахожу ситуацию, в которой мы очутились, несколько…

– Значит, ты принцессу целовал, а Содара вас застукал. Дальше что?

– Я бежал в лес.

– Погоди, забыл спросить: откуда здесь принцесса-то?

• Предыдущая
• 13/19
• Следующая