Мареновая роза - Кинг Стивен - Страница 50
- Предыдущая
- 50/132
- Следующая
Рози села за стол, открыла книгу, перелистала несколько страниц и нашла прическу номер три, «классическую косу»… которая, как сообщалось в первом абзаце, известна также под названием «классическая французская коса». Она просмотрела черно-белые снимки, на которых женщина заплетала длинные волосы в косу, и, добравшись до конца, принялась проделывать всю процедуру в обратном порядке, расплетая волосы.
Эта часть оказалась намного проще утренней; ей понадобилось сорок пять минут и несколько отборных ругательств, чтобы хоть приблизительно привести волосы в тот вид, какой они имели предыдущим вечером, когда она покинула салон красоты Элайн. Впрочем, затраченные усилия того стоили; подтверждением этому явился восторженный визг Пэм в «Горячем горшке».
Когда работа над прической приближалась к концу, мысли ее вернулись к Биллу Штайнеру (от которого, собственно, далеко и не удалялись), и она задумалась, понравится ли ему новый стиль. Одобрит ли он новый цвет волос? Заметит ли вообще перемены? Она не знала, обрадуется или расстроится, если Билл даже не обратит на это внимания. Рози вздохнула и сморщила нос. Конечно же, она расстроится. С другой стороны, что если он не только заметит, но и отреагирует, как Пэм (за вычетом визга, разумеется)? Возможно, он даже заключит ее в объятия, как любят писать авторы сентиментальных романов…
Она протянула руку к сумочке, чтобы взять расческу, постепенно погружаясь в приятные фантазии на тему предстоящей субботы — воображая, как Билл перевязывает конец ее косы яркой бархатной лентой (каким образом у современного молодого человека в кармане оказалась бархатная лента, оставалось неясным; впрочем, многие мечты, из тех, что рождаются и умирают за кухонным столом, совсем не нуждаются в логических объяснениях, в этом-то и состоит их прелесть), — когда плавное течение ее мыслей прервал слабый звук, исходящий из дальнего угла комнаты.
Трррр. Трррр-трррр.
Сверчок. Трещание сверчка доносилось не из Брайант-парка через открытое окно. Звук раздавался гораздо ближе.
Она вгляделась в угол между стеной и полом и увидела, как что-то подпрыгнуло. Встав из-за стола, Рози открыла шкаф справа от раковины и достала стеклянную миску. На сиденье стула она захватила рекламный листок «Уол-Марта», затем опустилась на Колени у противоположной стены. Сверчок пробрался в тот угол комнаты, где она собиралась поставить телевизор, если, конечно, купит его до того, как съедет отсюда. После того, что произошло в этот день, перспектива переезда в новую, гораздо более просторную квартиру — скорого переезда — уже не казалась такой нереальной.
Она не ошиблась, это был сверчок. Каким образом он оказался в комнате на втором этаже, оставалось тайной, но это все-таки был сверчок. Затем она нашла ответ на загадку, и он одновременно объяснил, почему она слышала стрекот сверчков, когда засыпала прошлой ночью. Должно быть, он попал в квартиру вместе с Биллом, спрятавшись, вероятно, в отворотах брюк. Маленький дополнительный подарок, приложение к букету.
«Но вчера ты слышала не одного сверчка, — раздался неожиданно сердитый голос миссис Практичность-Благоразумие, которая в последнее время больше помалкивала. Он был ржавым и слегка хрипловатым. — Ты слышала целое поле сверчков. Или целый парк».
«Дерьмо коровье, — легкомысленно отмахнулась она, накрывая сверчка миской и подсовывая под нее рекламный листок „Уол-Марта“, подталкивая краем насекомое. Сверчок подпрыгнул, и она закрыла листком перевернутую миску. — Просто ты мысленно превратила одного сверчка в целый хор, вот и все. Не забывай, ты как раз начинала засыпать. Возможно, уже почти уснула».
Рози подняла миску и перевернула ее, не убирая листка, чтобы насекомое не сбежало раньше положенного срока. Сверчок энергично подпрыгивал, стукаясь твердой спинкой о картинку, изображавшую новую книгу Джона Гришема, которую можно было приобрести в «Уол-Марте» всего за шестнадцать долларов плюс налог. Негромко напевая «Когда я загадаю желание под падающую звезду», Рози перенесла сверчка к открытому окну, подняла листок и выставила миску. Насекомые способны падать с гораздо большей высоты и топать себе дальше, как ни в чем не бывало (прыгать, поправилась она), не получив сколько-нибудь значительных повреждений. Рози припомнила, что читала об этом где-то или, возможно, слышала в телевизионной программе, посвященной природе.
— Отправляйся, Джимини, — напутствовала она. — Прыгай, будь хорошим мальчиком. Видишь парк вон там? Высокая трава, изобилие росы, чтобы тебя не мучила жажда, стаи сверчих…
Она умолкла на полуслове. Сверчок не мог попасть на второй этаж в отворотах брюк Билла, потому что в тот понедельник, когда они вместе ужинали, на нем были джинсы. Она обратилась к памяти, желая проверить свою догадку, и память тут же подтвердила правильность информации, не оставляя ни тени сомнения. Простая рубашка и джинсы «Ливайс». Она вспомнила, что его внешний вид успокоил ее; повседневная одежда означала, что Билл не собирается вести ее в фешенебельный ресторан, где на нее пялились бы, как на нечто диковинное.
Обычные синие джинсы без отворотов. Тогда откуда взялся Джимини? Но так ли это важно? Если Джимини приехал на второй этаж не в отворотах брюк Билла, значит, он прокатился на ком-нибудь другом, великое дело, и спрыгнул на лестничной площадке второго этажа, когда ему надоело сидеть на месте — эй, спасибо, что подбросил, приятель! А потом подлез под дверь, ну и что из этого? Если на то пошло, из всех возможных незваных гостей он едва ли не самый безобидный.
Словно в подтверждение ее мыслей, сверчок вдруг выпрыгнул из миски и был таков.
— Всего хорошего, — крикнула ему вдогонку Рози. — Заглядывай в любое время. Серьезно, заходи, когда захочешь.
Когда она отходила от подоконника, внезапный порыв ветра выхватил у нее рекламный листок «Уол-Марта» и тот, лениво раскачиваясь в воздухе, опустился на пол. Она наклонилась, чтобы взять его, и вдруг оцепенела с протянутой рукой, едва не дотрагиваясь пальцами до изображения книги Джона Гришема. У самого плинтуса лежали еще два сверчка, оба мертвые, один на боку, второй на спине, подняв вверх свои маленькие лапки.
Одного сверчка она еще могла принять и объяснить, но трех? В комнате на втором этаже? Как, скажите на милость, истолковать это?
Затем Рози увидела еще кое-что — маленький предмет, застрявший в щели между двумя половицами рядом с дохлыми сверчками. Она опустилась на колени, выудила его оттуда и поднесла к глазам.
Это оказался цветок клевера. Крошечный розовый цветок клевера.
Она опустила взгляд к щели, из которой достала цветок, снова посмотрела на пару дохлых сверчков, затем медленно перевела взгляд, скользнув по кремовой стене, к картине… картине, висевшей у окна. Она поглядела на стоящую на холме Мареновую Розу (нормальное имя, не хуже и не лучше остальных), рядом с которой щипал травку недавно появившийся пони.
Отчетливо слыша стук собственного сердца — тяжелый, медленный, приглушенный барабанный бой в ушах, — Рози подошла ближе, наклонилась над мордой пони, наблюдая за тем, как образы растворяются, превращаясь в перекрывающие друг друга мазки старых красок с едва заметными канавками от кисти. Под мордой пони она рассмотрела темные, как лес, и светлые, как оливки, зеленые пучки травы, выполненные быстрыми последовательными движениями кисти художника. На зеленом фоне разбросаны маленькие розовые точки. Клевер.
Рози посмотрела на крошечный розовый цветок, уютно устроившийся на ладони, затем поднесла руку к картине. Цвета совпадали идеально. Неожиданно — не осознавая, что делает, — она дунула на ладонь, посылая крошечный цветок в картину. Какое-то мгновение ей казалось (нет, неверно — на мгновение она почувствовала полную уверенность в том, что это случится), что крошечный розовый шарик проскочит через полотно и попадет в мир, созданный неизвестным художником шестьдесят, восемьдесят, а то и сто лет назад.
Разумеется, ничего подобного не случилось. Розовый цветок стукнулся о стекло, закрывающее холст (удивительно, что написанная маслом картина взята под стекло, сказал Робби в тот день, когда они познакомились), отскочил и упал на пол, несколько раз подпрыгнув, как скатанная в плотный шарик туалетная бумага. Может, картина и волшебная, но прикрывающее ее стекло совершенно обыкновенное.
- Предыдущая
- 50/132
- Следующая
