Бесплодные земли (др. перевод) - Кинг Стивен - Страница 49

• Предыдущая
• 49/128
• Следующая

— Кто проложил эту дорогу?

— Люди, давно исчезнувшие с лица земли, — ответил Роланд.

— Те, что сделали плошки и миски, которые мы нашли? — спросила Сюзанна.

— Нет… не они. Мне думается, это дорога почтовая, проезжая, а коль она уцелела после стольких лет забвения — дорога поистине великая… быть может, та самая Великая Дорога. Полагаю, раскопав землю, мы найдем под поверхностью щебенку, а то и дренажную систему. Давайте-ка, покуда мы здесь, заморим червячка.

— Еда! — воскликнул Эдди. — Шамовка! Несите же, несите! Цыплят по-флорентийски! Полинезийских креветок! Телятину, припущенную с грибами, и…

Сюзанна ткнула его локтем.

— Смени пластинку, бледнолицый.

— Что поделаешь, у меня живое воображение, — бодро парировал Эдди.

Роланд спустил с плеча кошель, присел на корточки и принялся собирать скромную полуденную трапезу — сушеное мясо, завернутое в листья оливкового цвета. Эдди с Сюзанной обнаружили, что вкусом эти листья отдаленно напоминают шпинат, но значительно более жестки.

Эдди подвез Сюзанну к стрелку. Роланд протянул ей три, как называл их Эдди, «буррито [27] по-стрелковски», и она принялась за еду.

Эдди обернулся. Роланд протягивал ему три завернутых в листья кусочка мяса… а с ними еще что-то. Ясеневый чурбачок с возникающим из него ключом. На грудь стрелку свисали концы развязанного кожаного шнурка.

— Эй, эй, вещь-то тебе нужная? — удивился Эдди.

— Когда я снимаю его, голоса возвращаются, но чрезвычайно далекие, — объяснил Роланд. — Мне по силам справиться с ними. Собственно, я слышу их, даже когда ключ у меня на шее — точно голоса людей, что вполголоса переговариваются за соседним пригорком. Я думаю, это оттого, что ключ все еще не завершен. Ты не работал над ним с тех пор, как отдал его мне.

— Ну… он был у тебя, и мне не хотелось…

Роланд ничего не сказал, но блекло-голубые глаза, устремленные на Эдди, смотрели внимательно и по-учительски терпеливо.

— Ладно, — сдался Эдди. — Я боюсь напортачить. Доволен?

— Послушать твоего братца, так ты всю жизнь только и делал, что портачил… или я не права? — вступила в разговор Сюзанна.

— Сюзанна Дийн, девица-психолог. Ты упустила свое призвание, солнышко.

Сарказм Эдди не оскорбил Сюзанну. Она локтем приподняла бурдюк и приникла к нему, как пьянчужка — к пивной кружке.

— И все-таки я права. Да?

Эдди, вдруг сообразивший, что пращу он тоже не закончил — по крайней мере, пока что, — пожал плечами.

— Ключ нужно доделать, — мягко промолвил Роланд. — Думаю, близится час, когда тебе придется пустить его в ход.

Эдди открыл рот — и закрыл его. Легко сказать! Ни Роланд, ни Сюзанна не понимали, что на самом деле кроется за этими словами. А крылось за ними вот что: эту работу нельзя было выполнить ни на семьдесят, ни на восемьдесят, ни даже на девяносто восемь с половиной процентов. Любую другую — да. Но не эту. Если бы Эдди действительно напортачил, ключ невозможно было бы просто выкинуть и благополучно забыть. С того самого дня, как Эдди срезал с пня пресловутую деревяшку, ясени им больше ни разу не попадались — это раз. Главное же, что грызло Эдди, заключалось в ином: вопрос стоял «все или ничего». Стоило хоть чуть-чуть подпортить, и в нужный момент ключ не повернулся бы. Вдобавок молодой человек все сильнее нервничал из-за загогулины на конце. С виду она была простенькой, но если бы изгибы вышли не совсем верно…

«В теперешнем виде пользы от него будет как от козла молока; уж это-то ты знаешь».

Эдди вздохнул, глядя на ключ. Да, уж это-то он знал. Ничего не попишешь, придется попробовать довести начатое до конца. Страх перед неудачей, вероятно, еще больше усложнит и без того нелегкую задачу, но деваться некуда. Придется проглотить страх и рискнуть. Возможно, он даже справится. Видит Бог, за недели, минувшие с тех пор, как Роланд вторгся в сознание Эдди на борту реактивного самолета авиакомпании «Дельта», приписанного к аэропорту Кеннеди, Эдди многое удавалось. То, что молодой человек все еще не лишился ни жизни, ни здравого рассудка, само по себе было достижением.

Эдди протянул ключ Роланду.

— Носи покамест, — сказал он. — Я за него возьмусь вечерком, на привале.

— Обещаешь?

— Угу.

Роланд кивнул, взял ключ и принялся заново завязывать шнурок. Действовал стрелок не спеша, однако от внимания Эдди не ускользнуло, как ловко и проворно двигались уцелевшие пальцы на его правой руке. Завидная способность применяться к обстоятельствам.

— Что-то ведь случится, правда? — неожиданно спросила Сюзанна.

Эдди бросил на нее быстрый взгляд исподлобья.

— С чего ты взяла?

— Я сплю с тобой, Эдди, и знаю, что теперь тебе каждую ночь снятся сны. Иногда ты разговариваешь. Нельзя сказать, что это кошмары, но совершенно ясно, что что-то у тебя под черепушкой творится.

— Да. Что-то творится. Только вот не знаю, что.

— Сны имеют большую власть, — заметил Роланд. — Ты вовсе не запоминаешь, что тебе снится?

Эдди помялся.

— Так, кусочки, но они путанные. Ну, что… я опять пацан. Мы с Генри после школы свалили постукать в баскет на площадке на Марки-авеню — там теперь здание суда по делам несовершеннолетних. Мне охота, чтоб Генри сводил меня посмотреть один дом на Голландском Холме. Старый дом. Ребята прозвали его «Особняк». Все говорили, там водятся привидения. Да может, и правда водились. Жутковатый он был какой-то. Страшный.

Эдди тряхнул головой, припоминая.

— Я про этот Особняк уж сто лет как думать забыл, а тут вдруг здрасте-пожалуйста, вспомнил. На медвежьей поляне, когда сунулся ухом к той чудной будке. Черт его знает, может, потому мне теперь сны и снятся?

— Но по-твоему, будка тут ни при чем, — сказала Сюзанна.

— Нет. По-моему, эта фигня лезет мне в голову неспроста.

— Вы с братом в самом деле сходили туда? — спросил Роланд.

— Ага. Я его уболтал.

— И что же? Что-нибудь произошло?

— Да нет, ничего. Только Особняк этот оказался страшный. Мы чуток постояли там, поглазели, и Генри все дразнился — дескать, сейчас он меня наладит в дом за сувенирчиком, такая вот фигня, — но я понимал, что на самом деле он валяет дурака. Он этого дома боялся не меньше моего.

— Так вот в чем дело? — спросила Сюзанна. — Тебе, значит, снится, что ты идешь туда? В Особняк?

— И кое-что еще. Кто-то появляется… и вроде как садится нам на хвост. Я во сне его засекаю, а смотреть не смотрю — так, уголком глаза поглядываю, понимаете? Потому что знаю: мы с ним должны прикидываться, будто друг дружку не знаем.

— В тот день там и впрямь кто-то был? — спросил Роланд, пожирая Эдди глазами. — Или этот кто-то — лишь персонаж твоего сна?

— Дело давнее. Мне тогда было лет тринадцать, вряд ли больше. Как же я могу помнить такую ерунду наверняка?

Роланд ничего не сказал.

— Ладно, — наконец решился Эдди. — Да. По-моему, в тот день и правда болтался там какой-то парнишка то ли со спортивной сумкой, то ли с ранцем — не помню, с чем именно. И в темных очках, которые были ему велики. В очках с зеркальными стеклами.

— Кто это был? — спросил Роланд.

Долгое время Эдди молчал. В руке он держал остаток «буррито а-ля Роланд», но аппетит у него пропал.

— Я думаю, тот самый пацан, которого ты повстречал на постоялом дворе, — наконец сказал он. — Я думаю, в тот день, когда мы с Генри отправились на Голландский Холм, твой старый приятель Джейк тоже околачивался в тех краях, не спуская с нас глаз. Я думаю, он топал следом за нами. Он ведь тоже слышит голоса, в точности, как ты, Роланд. А еще он приходит в мои сны, а я снюсь ему. И то самое, что я вспоминаю, по-моему, сейчас происходит во времени Джейка. Пацан пытается вернуться сюда. И если, когда он сделает решающий ход, ключ не будет готов — или будет сделан неправильно — парнишке, скорей всего, кранты.

Роланд сказал:

• Предыдущая
• 49/128
• Следующая