Стивен Кинг идёт в кино (сборник) - Кинг Стивен - Страница 69
- Предыдущая
- 69/110
- Следующая
«Они регуляторы. Как в том фильме, который мы с Эс-Джеем видели в прошлом году в „Ампире“, ну, в том с Джоном Пейном и Карен Стил».
Вот именно — именно так. Регуляторы в фильме оказались всего лишь бандюгами, но сперва верилось, что они не то призраки, не то чудовища, не то еще что-нибудь. Но эти вот регуляторы, решил Бобби, они чудовища.
Один ухватил Бобби под мышки. Бобби закричал — ничего ужаснее этого прикосновения он в жизни не испытывал. По сравнению удар об стену, когда его отшвырнула мать, был пустяком из пустяков. Прикосновение низкого человека было словно… словно у грелки выросли пальцы, и она вцепилась в тебя… но только они ощущались по-разному — под мышками у него будто были пальцы, а потом они стали когтями. Пальцы… когти, пальцы… когти. Это немыслимое прикосновение жужжанием проникало в него и вверх, и вниз. «Палка Джека, — пришло ему в голову, — заостренная с обоих концов».
Бобби подтаскивали к Теду, которого окружили остальные. Он шатался, потому что ноги его не держали. Он думал, что предупредит Теда? Что они вместе убегут по Наррагансетт-авеню. Может быть, немножко подпрыгивая, как Кэрол? Обхохочешься, верно?
Невозможно поверить — но Тед словно бы совсем не боялся. Он стоял в полукружии низких людей, и на его лице была только тревога за Бобби. Тварь, державшая Бобби то рукой, то отвратительными пульсирующими резиновыми пальцами, то когтями, внезапно выпустила его. Бобби пошатнулся, закачался. Кто-то из остальных испустил пронзительный лающий крик и толкнул его между лопатками. Бобби рухнул вперед, и Тед подхватил его.
Рыдая от ужаса, Бобби вжался лицом в рубашку Теда. Он вдыхал успокоительный запах сигарет Теда и мыла для бритья, но эти милые запахи не могли заглушить вони, исходившей от низких людей — мясной помоечный запах и другой запах, доносившийся от их машин, будто там горело виски.
Бобби поглядел на Теда.
— Это была моя мать, — сказал он. — Моя мать им донесла.
— Это не ее вина, что бы тебе ни казалось, — ответил Тед, — просто я слишком задержался.
— Ну а все-таки приятно провел отпуск, Тед? — спросил один из низких людей. Голос у него был гнусно стрекочущим, будто в его голосовые связки набились насекомые — саранча или там сверчки. Он мог быть тем, с кем Бобби говорил по телефону, тем, кто сказал, что Тед их пес… но, может, у них у всех голоса одинаковые. «Не хочешь стать нашим псом, держись подальше», — сказал тот по телефону, но он все равно приехал сюда… и теперь… теперь…
— Неплохо, — ответил Тед.
— Надеюсь, ты разок-другой трахнулся, — сказал еще кто-то из них. — Больше-то шанса тебе не представится.
Бобби огляделся. Низкие люди стояли плечом к плечу, окружая их, стискивая своей вонью пота и протухшего, червивого мяса, заслоняя плащами улицу. Они были смуглые, с проваленными глазами, красногубые (будто наелись вишен)… но они не были такими, какими выглядели. Они вовсе не были такими, какими выглядели. Их лица, например, не все время оставались на их лицах: их щеки, подбородки, волосы все время пытались расшириться за свои очертания (только так Бобби сумел выразить то, что видел). Под смуглой кожей у них были другие кожи, такие же белые, как их остроносые туфли. «А вот губы все равно красные, — подумал Бобби. — Как и глаза у них всегда черные, не глаза на самом деле, а ямы. И они страшно высокие, — вдруг понял он. — Страшно высокие и страшно худые. И мысли у них в голове не такие, как наши мысли, и чувства в сердце не такие, как наши чувства».
С той стороны улицы донеслось густое хлюпанье. Бобби посмотрел туда и увидел, что одна из покрышек «олдсмобиля» превратилась в черновато-серое щупальце. Оно протянулось, подцепило смятую пачку из-под сигарет и подтянуло. Секунду спустя щупальце уже снова было покрышкой, но пачка торчала из нее, будто проглоченная до половины.
— Готов вернуться, одер? — спросил Теда один из низких людей и нагнулся к нему. Складки его желтого плаща сухо зашуршали, красный глаз на лацкане вперялся в Теда. — Готов вернуться и исполнять свой долг?
— Я вернусь, — сказал Тед, — но мальчик останется здесь.
В Бобби вцепились еще руки. И что-то вроде живого прута начало гладить его по шее. И вновь застрекотало — что-то, пронизанное тревогой и тошнотой. Оно поднялось внутри его головы и загудело, будто улей. Внутри этого сводящего с ума гудения он различил сначала звук одного, бешено трезвонящего колокола, а затем многих. Мир колоколов в непонятной черной ночи жарких ураганных ветров. Он предположил, что ощущает место, откуда явились низкие люди, — совсем иную планету в триллионах миль от Коннектикута и его матери. Деревни пылали под незнакомыми созвездиями, вопили люди, и это прикосновение к его шее… это жуткое прикосновение.
Бобби застонал и снова прижал голову к груди Теда.
— Он хочет быть с тобой, — прожурчал нестерпимый голос. — Я думаю, мы прихватим и его, Тед. У него нет врожденных способностей ломателя, тем не менее… все сущее служит Владыке, ты же знаешь. — Снова нестерпимые пальцы принялись поглаживать его шею.
— Все сущее служит ЛУЧУ, — сказал Тед сухо и наставительно своим учительским голосом.
— Пока еще, но долго это продолжаться не будет, — сказал низкий человек и засмеялся. От этого звука Бобби чуть не наложил в штаны.
— Прихватим его, — сказал еще один голос. Властный. Да, они все говорили как-то одинаково, но вот с этим он говорил по телефону, решил Бобби.
— Нет! — сказал Тед, и его руки сжались на спине Бобби. — Он останется здесь!
— Кто ты такой, чтобы отдавать нам распоряжения? — спросил главный из низких людей. — Как ты зазнался, Тед, за короткий срок свободы. Каким надменным стал! А ведь скоро ты окажешься в той самой комнате, в которой провел столько лет со всеми остальными, и если я говорю, что мальчик отправится с нами, он отправится с нами.
— Если вы заберете его, вам и дальше придется силой брать от меня то, что вам требуется, — сказал Тед. Голос его был очень тихим, но и очень сильным. Бобби обнял его, как мог крепче, и зажмурился. Он не хотел больше видеть низких людей, никогда-никогда! А хуже всего было то, что в чем-то их прикосновение было как у Теда — оно открывало окно. Но кто захочет смотреть в такое окно? Кто захочет увидеть высокие красногубые ножницы, которые они напоминали формой? Кто захочет увидеть того, кому принадлежит этот красный глаз?
— Ты ломатель, Тед. Ты был сотворен для этого. И если мы прикажем тебе ломать, ты будешь ломать, черт побери!
— Принудить вы меня можете, я не так глуп, чтобы думать, будто вам это не по силам… но если вы оставите его здесь, то я добровольно предоставлю вам то, что вам нужно… А я могу дать куда больше, чем вы в силах даже… впрочем, возможно, вы в силах вообразить, что я подразумеваю.
— Мне нужен этот мальчик, — сказал главный низкий человек, но уже задумчиво. А может, и с сомнением. — Мне он нужен, как хорошенькая безделушка, чтобы преподнести Владыке.
— Не думаю, что Багряный Владыка поблагодарит тебя за бессмысленную безделушку, если она станет помехой его планам, — сказал Тед. — Есть один пистолетчик…
— Пистолетчик, ха!
— Однако он и его друзья достигли пределов Конечного Мира, — сказал Тед, и теперь у него в голосе тоже появилась задумчивость. — Если я добровольно предоставлю вам то, что вам нужно, и избавлю вас от необходимости применять силу, возможно, я сумею ускорить все лет на пятьдесят, если не больше. Ты же сам сказал, я ломатель, сотворен и рожден для этого. Нас не так уж много, и вы особенно нуждаетесь во мне. Ведь я — самый лучший.
— Ты льстишь себе… и переоцениваешь свою ценность для Владыки.
— Неужто? Не знаю, не знаю. Пока Лучи не переломятся, Темная Башня будет стоять… Нужно ли мне напоминать об этом? Стоит ли рисковать из-за одного мальчика?
Бобби понятия не имел, о чем говорил Тед, да это его и не интересовало. Он знал только, что решается его жизнь — здесь на тротуаре перед бриджпортской бильярдной. Он слышал шелест плащей низких людей, чувствовал их запах. Теперь, когда Тед снова прикоснулся к нему, он ощущал их даже более четко. Вновь его глаза жутко зазудели сзади. Зуд этот как-то странно гармонировал с гудением у него в голове. Черные точки плавали в поле его зрения, и внезапно он понял, что они означают, зачем они. В «Кольце вокруг Солнца» Клиффорда Саймака людей в другие миры уносил волчок — они следовали его поднимающимся спиралям. На самом же деле, пришел к выводу Бобби, это делали точки. Черные точки. Они были живыми…
- Предыдущая
- 69/110
- Следующая
