Светящийся - Кинг Стивен - Страница 20

• Предыдущая
• 20/75
• Следующая

— Не беспокойтесь, отель в надежных руках, — сказал Джек.

— Прекрасно, я буду поддерживать с вами связь. — Ульман потоптался на крыльце, словно поджидая, чтобы ветер подхватил его и унес к машине. — Ладно, желаю вам хорошо провести зиму.

— Благодарю, сэр, — откликнулся Денни, — желаю вам того же.

— Сомневаюсь, — повторил Ульман. Голос его звучал печально. — У меня дома, во Флориде, тоска зеленая, если уж говорить откровенно. Суета сует. «Оверлук» — моя настоящая работа. Заботьтесь о нем… ради меня, мистер Торранс.

Думаю, он никуда не денется, и вы найдете его здесь, когда вернетесь весной.

А у Денни промелькнула мысль

А мы, будем ли мы еще здесь?

и пропала.

— Конечно, конечно. — Ульман глянул в сторону детской площадки, где ветер трепал листья изгороди со зверями. Потом еще раз кивнул на прощание.

— До свидания.

Он направился своей суетливой походкой к стоянке — потешно толстый для своего маленького роста — и с трудом протиснулся в машину. Заурчал мотор, вспыхнули задние стоп-сигналы. Он вывел машину из бокса, над которым виднелась надпись:

ТОЛЬКО ДЛЯ МАШИНЫ МИСТЕРА УЛЬМАНА, УПРАВЛЯЮЩЕГО.

Правильно, вполне в его духе, — произнес Джек тихо.

Они наблюдали за машиной, пока та не скрылась за склоном дороги. Потом посмотрели друг на друга долгим, почти испуганным взглядом. Они остались одни. Осиновые листья кружились и бессмысленно гонялись друг за другом по тщательно ухоженному газону, предназначенному для ублажения взоров гостей. Теперь никто, кроме Торрансов, не увидит, как осенние листья трепещут на газоне. Джек испытывал какое-то уничижающее чувство, словно его жизненные силы стали малюсенькой искоркой, а отель удвоился в размерах и стал огромным и зловещим, подавляя их мрачной неумолимой силой.

Венди сказала:

— Посмотри-ка, док, у тебя из носа течет, как из пожарного шланга. Давайте пойдем домой.

Они вошли в дом и плотно закрыли за собой дверь, приглушив беспокойное завывание ветра.

Ах, ты, паршивая дрянь, — так выругался Джек Торранс от удивления и боли, прихлопнув правой рукой большую неповоротливую осу, укусившую его. Затем он быстро вскарабкался на конек крыши, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что осиные сестры и братья не собираются нападать на него в отместку. Если они нападут, то его дело плохо. Гнездо находилось между ним и лестницей, а люк, ведущий в мансарду, был закрыт изнутри. Падение с крыши, с высоты в семьдесят футов, на цементный дворик между отелем и лужайкой, обещало мало приятного.

Воздух над гнездом был чист и прозрачен.

От злости Джек присвистнул сквозь зубы и уселся на конек крыши, разглядывая свой указательный палец. Гот распухал на глазах, Джек принялся обдумывать возможность пробраться мимо гнезда к лестнице и спуститься вниз, чтобы приложить к пальцу кусочек льда.

Было 20 октября, Венди и Денни отправились в Сайдвиндер на гостиничном грузовичке (стареньком, разбитом «додже», который был все-таки надежнее их «фольксвагена»). Целью их поездки было приобретение молока и покупка рождественских подарков. Покупать подарки, конечно, еще рановато, но никто не знает, когда окончательно уляжется снежный покров. Уже сейчас дорога местами была совсем занесена снегом.

До сих пор погода стояла по-осеннему прекрасная. Все три недели, что они находились здесь, золотые деньки следовали один за другим. Холодное утро сменялось сравнительно теплым полднем — и становилось так тепло, что было самое время заняться починкой крыши, где требовалось заменить ряд черепиц. Джек пообещал Венди, что закончит работу за четыре дня, однако не испытывал желания спешить.

Вид с крыши был чудесный, даже лучше, чем из окна президентских апартаментов. Но гораздо важнее было то, что работа на крыше действовала на него благотворно. Тут он чувствовал, как оправляется от душевных ран, нанесенных ему за последние три года. На крыше он был в ладу с самим собой, и те годы казались ему кошмарным сном.

Крыша основательно подгнила, и ряд черепиц был вообще снесен прошлогодними ветрами. Джек срывал старые черепицы и бросал их вниз с криком: «Берегись, бомбы!» — из опасения, что попадет в Денни, если тот случайно забредет на задний двор. Но сегодня ему не нужно было опасаться этого.

Смешнее всего было то, что каждый раз, поднимаясь на крышу, он предупреждал себя, что надо поостеречься ос, и на этот случай запасся «бомбой для ос» — баллончиком с инсектицидом. Но нынешнее утро казалось таким мирным и спокойным, что он потерял осторожность, погрузившись мыслями в мир своей пьесы. Он отшлифовывал центральную сцену, за которую засядет вечером. Пьеса продвигалась хорошо, и хотя Венди ничего не говорила, он знал, что она довольна. Джек добрался уже до кульминационной сцены, которую никак не мог закончить последние полгода в Ставингтоне — когда ему было не только не до пьесы, но и не до школьных занятий. Зато когда он усаживался за старинный «Ундервуд», позаимствованный из конторы внизу, все постороннее отступало как по волшебству и его пальцы легко и радостно двигались по клавишам машинки. Если так пойдет дальше, то к концу года он закончит эту проклятую пьесу, перепечатает ее набело и отошлет в Нью-Йорк.

Осторожно двигаясь на четвереньках, Джек полез вдоль линии раздела, между новенькими зелеными черепицами и частью крыши, где он снял гидроизоляцию. Он тихонько приблизился к краю, готовый отступить и стремительно спуститься по лестнице, если возникнет опасность. Однако из любопытства заглянул под крышу. Здесь, между гидроизоляцией и рамой крыши, находилось осиное гнездо, которое показалось ему чертовски большим, вероятно, фута два в диаметре. Это был сероватый бумажный шар неправильной формы, потому что пространство между досками и гидроизоляцией было слишком узким, но все равно эти паршивцы проделали огромную работу. В черном входном отверстии копошились мириады ос. Они были медлительны и глупы из-за низкой осенней температуры. Но Джек, знакомый с осами с детства, поздравил себя, что был укушен только одной. Если бы Ульман летом вздумал послать сюда рабочего, тот, сорвав гидроизоляцию, казался бы в чертовски неприятном положении. Ого, еще в каком! Если куча ос усядется на тебя и начнет жалить лицо, руки и даже ноги через штаны, то поневоле позабудешь, что находишься на высоте семидесяти футов, и можешь свалиться с крыши, спасаясь от этих тварей, самая крупная из которых не больше огрызка карандаша.

Он где-то читал, — кажется, в вечернем приложении к какой-то газете, — что дорожная полиция не может найти объяснения причин семи процентов автокатастроф. Ни технических неполадок, ни превышения скорости, ни плохих погодных условий. Просто машина на совершенно пустой дороге терпит аварию, и ее причину не знает никто, кроме водителя, но тот, как правило, мертв. Статья в газете заканчивалась интервью с дорожным инспектором, который развил теорию о том, что такие аварии происходят из-за насекомых, попавших в салон автомобиля: ос, пчел, может быть, даже пауков, других насекомых. Водитель впадает в панику, пытается открыть боковое стекло, чтобы выпустить их. Возможно, насекомое кусает его, и он теряет самообладание. И тут — бух — конец всему. А насекомое без всякого вреда для себя радостно покидает дымящиеся останки машины. Инспектор высказывается за то, чтобы патологоанатомы при вскрытии искали в крови жертв аварии яд насекомых.

Джек осторожно вытащил из кармана баллончик и, дернув за кольцо распылителя, направил струю ядовитой жидкости во входное отверстие гнезда. Раздался гул рассерженных ос, некоторые из них взлетали, но тут же падали замертво. Джек протянул руку под крышу, оторвал гнездо от досок и швырнул его вниз.

задний стоп-сигнал погас. Джек поднялся с кресла и побрел к ним навстречу.

— Здорово, папа! — крикнул Денни, поднимаясь вверх по холму к отелю. В одной руке у него была коробка. — Посмотри, что мама купила мне!

• Предыдущая
• 20/75
• Следующая